Сборник "В огне"
Шрифт:
— Доброе утро, тайтай.
— Доброе утро, сяньшэн.
— Извини, что я так рано, однако в восемь нас ждет директор.
— Что-нибудь случилось? Мне ничего не докладывали…
— Я велел тебя не беспокоить, в последнее время ты практически не отдыхала.
— Спасибо за заботу, комиссар, — нахмурилась Юэмей Синь. — Я не нуждаюсь ни в отдыхе, ни в твоей заботе.
— Не обижайся, тайтай, но я забочусь больше о деле, чем о тебе, потому что мне нужны хорошо отдохнувшие работники, полные сил. Может быть, вернешься? Обещаю максимальную свободу.
Юэмей невольно улыбнулась.
—
— Да, я не из таких, — кивнул Ребров невозмутимо, и в его глазах мелькнула тень тоски. Но так быстро, что Юэмей засомневалась в своей оценке. К тому же это не играло для нее никакой роли.
54
В. Гюго.
— Зачем мы понадобились директору?
— Есть две новости, обе достаточно тревожные. По расчетам наблюдателей, диаметр «футбольного мяча» в недрах Солнца увеличивается. Сейчас он равен уже пятнадцати тысячам километров.
— А был равен десяти.
— И вторая новость: пришло сообщение из Змееносца. Отцу пришлось разделить экспедицию — за ними погнался «теннисный мяч».
— «Сферозеркало»?!
— «Стерегущий» остался, пытаясь его отвлечь, «Мехико» вышел к скоплению и начал поиски звезды.
Нежное личико Юэмей, не поддающееся возрасту, затвердело, брови сошлись над переносицей.
— Когда пришла тээфграмма?
— Два часа назад.
— Больше ничего?
— Отец пошлет сообщение лишь в случае благоприятного исхода поисков. — Ребров подумал: — Или в случае угрозы гибели экспедиции.
— В правительственных кругах еще не знают, куда она направилась на самом деле?
— У меня сведений об этом нет. Тебя что-то тревожит?
— Боюсь, в экипаже одного из космолетов есть агенты Дьявола.
— Никто не знал об истинной цели экспедиции, кроме нас и отца.
— Дьявол мог завербовать членов экипажа ради перестраховки, все-таки вылет дальней звездной — событие.
— Может быть, ты права. Мы еще поговорим об этом. Жду тебя в Управлении без десяти восемь.
Изображение комиссара подернулось рябью и растаяло.
Юэмей несколько мгновений рассматривала пустой угол спальни, кинула взгляд на свое отражение и начала спешно приводить себя в порядок. Через час она уже была в Управлении, жизнь на горизонтах которого не затихала ни днем, ни ночью. В восемь утра Юэмей вместе с Ребровым переступила порог рабочего модуля директора.
Филипп Ромашин был не один. Напротив него в креслах сидели двое мужчин: советник СЭКОНа Ян Лапарра и седовласый старик с пронзительно-голубыми глазами ясновидца. Ребров его знал, хотя встречался с ним всего второй раз в жизни, Юэмей Синь никогда прежде его не видела.
— Знакомьтесь, — сказал Филипп. — Владислав Дикушин, глобалист-проблемист ВКС. Юэмей Синь, начальник контрразведки.
Седоволосый старикан привстал, поклонился. Юэмей ответила.
— Располагайтесь, — указал на кресла директор УАСС. — Времени мало, поэтому сразу к делу. Советник Лапарра проделал нешуточный эфанализ ситуации в Системе и пришел к выводу, что мы имеем дело с крупномасштабной диверсией, имеющей цель либо уничтожить цивилизацию, либо ослабить до такого уровня, с которого начинается необратимый регресс или по крайней мере инволюционный процесс. Что в принципе равносильно гибели человечества как разумной системы. Господин Дикушин другого мнения.
Юэмей Синь встретилась глазами с проблемистом Всемирного Координационного Совета и отметила его внутреннее душевное состояние, которое можно было охарактеризовать одним словом: равнодушие. Этот человек все знал, все понимал и все предвидел.
— Таким образом, «футбольный мяч», посланный Дьяволом, следует называть иначе — «холодильником» или лучше «огнетушителем», потому что уже сейчас зона падения температуры в ядре Солнца растет со скоростью один метр в секунду. К чему это приведет, одному богу известно.
— Уже не только ему одному, — серьезно обронил Лапарра. — Вместе с расширением зоны охлаждения Солнце теряет в секунду один миллион тонн массы. Скоро оно начнет гаснуть и сжиматься.
— Как вы объясняете этот процесс?
— Объяснение дал Кузьма Ромашин после неудачной попытки уничтожения «сферозеркала». То, что в «теннисном мяче» произошло после включения «паньтао», в «футбольном мяче» почему-то происходит самопроизвольно. Массы кипящей ядерной плазмы Солнца проваливаются в «сферозеркало», превращаются в зеркальную или «левую материю» с отрицательной массой и энергией, становятся неощутимыми для наших приборов и скорее всего пополняют запасы энергии зеркального мира.
— Почему же они не выбрасываются «сферозеркалом», обратно? Ведь его собрат — «теннисный мяч» выбросил все, что мы в него запихали.
— Существует довольно корректное объяснение этому явлению: временная задержка возврата превышает шесть суток, как в случае с «теннисным мячом». Возможно, она существенно больше этого срока.
— Насколько?
— В тысячи раз.
В кабинете Ромашина стало тихо.
Лапарра скупо улыбнулся:
— Но мой прогноз может и не оправдаться.
— Тем не менее, мы должны готовиться к худшему, — брюзгливо проговорил Дикушин.
— Что мы можем сделать в данном положении? — посмотрел на него комиссар. — Эвакуация землян из Системы к другим звездам — утопия. Для этого потребуется уйма времени и флот в десятки тысяч спейсеров, в то время как мы имеем всего около сотни машин такого класса. К тому же мы провели метро всего к двум соларанам [55] — к BS 4030 в созвездии Льва и BY Дракона. Вряд ли наши службы успеют эвакуировать по этим двум веткам все население и создать ему нормальные условия существования. Сколько у нас времени до катастрофы?
55
От слов solar analogs — аналоги Солнца (англ.) — звезды, близкие по спектру и другим параметрам к нашему Солнцу.