Сборник Забытой Фантастики №3

Уилл Грей

Я выбираю первую из трех вырезок. Остальные являются дальнейшими проверками фактов, изложенных в том, который здесь приведен частично.

"ПРОПАВШИЙ КОРАБЛЬ ВУДРО ВИЛЬСОНА С 15 000 ВОЕННОСЛУЖАЩИХ И 1200 МОРЯКАМИ ИСЧЕЗАЕТ

Нью—Йорк, 2 мая 1938 г. – "Вудро Вильсон" со всеми находившимися на борту погиб. Транспорт с 15 000 военнослужащих, частью третьего контингента, направляемого в Месопотамию, и экипажем из 1200 человек исчез. Военно-морское ведомство отказывается обсуждать эту тайну.

Известно, что дирижабли, пролетающие над маршрутом, пройденным кораблем, не сообщают об отсутствии небольших лодок или признаков крушения.

По беспроводному запросу своих корреспондентов во всех портах, в которые мог заходить "Вудро Вильсон", Союз узнал, что его никто не видел. Где находится корабль?

"Вудро Вильсон" был девятисотфутовым судном. Оно вышло в море 15 апреля и должно была достичь Персидского залива 23 апреля. Обычный четырехдневный рейс, из-за закрытия Суэцкого канала и удержание прилегающей территории франко-итальянскими союзниками вынудили проложить маршрут через мыс Доброй Надежды. Когда поступали последние известия, корабль находился к юго-востоку от Хаттерас-Лайт, и тамошняя радиостанция поддерживала с ним постоянную связь до половины восьмого вечера, когда корабль отплыл. В этот час она сообщила, что все в порядке, затем – тишина. С тех пор не было получено ни единого слова.

Мы снова спрашиваем, где находится Вудро Вильсон? Мы отвечаем: на дне моря с 18 000 наших лучших молодых людей и все из-за невероятной глупости и продажного раболепия перед нашими миллионерами чиновников в Вашингтоне!"

Статья завершалась обличительной речью в адрес американской партии, которая в то время контролировала политический механизм страны.

Последняя из моих ссылок взята из Визиулэуд от 15 сентября 2038 года. Несомненно, большинство из вас слышали об этом корабле и видели его.

"Тайна исчезновения Вудро Вильсона разгадана. Но тайна того, что стало с ее экипажем и пассажирами, так же не разгадана, как и прежде. Корабль, который исчез из виду 15 апреля 1938 года, был обнаружен три дня назад в пустыне Виктория в трехстах милях к западу от Уидабинны, Южная Австралия, и, как вы можете видеть, находится в таком же хорошем состоянии, как и сто лет назад, когда он отплыл из Ньюпорт-Ньюс. Доктор Корбет, сделавший находку, утверждает, что на борту судна не было обнаружено никаких признаков жизни. Все ее лодки были на месте, но на борту не было ни еды, ни воды; не было там и личных вещей военнослужащих или моряков, хотя оружие первых не тронуто. Вы можете увидеть их на стеллажах слева. Где судно было? Как оно добралась до этого места в 500 милях от моря? Почему ни одна из исследовательских групп, которые проходили через пустыню в 1952 году и снова в 1989 году, не увидела ее? Вы видите, что она лежит ровным килем на ровной песчаной равнине, видимой на многие мили. Кто разгадает эту тайну?"

Для людей на земле сегодня я один могу дать полное решение. Я знаю, что случилось с "Вудро Вильсоном". Ибо я был одним из пятнадцати тысяч солдат на этом судне, когда оно отплыло; и я был на нем, когда оно приземлилось в пустыне Виктория.

Мы отплыли из Ньюпорт-Ньюс, пылая энтузиазмом и уверенные в том, что с нашими знаниями и способностями, как только мы достигнем равнин вокруг Багдада, очага войны, борьба закончится и наша Америка восторжествует.

Ибо мы были отборными людьми, молодыми, но испытанными работниками в научных областях. Я специализировался на атомной структуре до тех пор, пока в то время не подумал, что знаю все, что нужно знать. Вспомните, в оправдание моего тщеславия, что мне было тогда всего двадцать.

Различия в званиях тогда еще не были отменены, и я оказался расквартированным с тремя другими сержантами в маленькой каюте на главной палубе.

"Вудро Вильсон" был включен во флотилию из сорока семи судов, но, безусловно, был самым большим и быстроходным. Без сопровождения, поскольку у нашего правительства тогда не было ни одного боевого корабля, мы прошли двадцать миль, прежде чем заметили первый воздушный разведчик. С тех пор мы знали, что наш маршрут будет патрулироваться этими гигантскими воздушными крейсерами.

Я подозреваю, что капитану Блюхеру было приказано вести корабль на максимальной скорости всю дистанцию и, конечно, он не проявлял никакого беспокойства о том, чтобы не отставать от других подразделений флота. Мы вышли из гавани в шесть утра, к полудню не было видно ни одного транспорта, к ночи мы были далеко к югу от широты Каролинских мысов, в нескольких милях от них и двигались на юго-восток по пустынному морю. Наша скорость составляла шестьдесят семь узлов – скорость, которую наши турбоэлектрические двигатели внутреннего сгорания могли поддерживать в течение сорока дней без остановки для заправки топливом.

Когда я в тот вечер поднялся на палубу, в поле зрения не было ни корабля, ни самолета, ни земли. Это меня порадовало. Мне было грустно, и я хотел побыть в одиночестве.

Мои соседи по комнате были замечательными парнями. Мой самый близкий друг на борту, Слим Эссингер, был моим соседом по койке. Слим был психологом; он действительно был экспертом в области разума, контроля над разумом и чтения мыслей. Даже в те дни ментальная наука была хорошо известна. Так что не было возможности быть одиноким.

Но я был. Не только одинокий, но и грустный и подавленный – скорбящий о Лонни Даве. Я хотел Лонни, каждая клеточка моего существа звала ее. Я почти все еще чувствовал ее поцелуи, свежесть на моих губах. Но я хотел большего, гораздо большего. Это было ее физическое присутствие, по которому я тосковал.

Когда я тогда познал любовь, я был полностью, безнадежно влюблен в нее. Я не сумел распознать в страстном желании держать ее в своих объятиях физическую основу моей любви. Теперь я вижу, что чистота моей любви была всего лишь навязчивой идеей замкнутого сознания, физическим призывом к физическому, когда примитивное в человеке опасно близко подходит к поверхности.

Я жаждал прошептать о своих желаниях, услышать в ответ ее дыхание: "Я люблю тебя, я люблю тебя". О, как одиноко нам с ней; необитаемый остров, пещера на дне моря, где угодно, где мы могли бы быть вместе; вместе и в одиночестве. Один… да, даже в своих мыслях о ней.

Я нашел укромный уголок у перил на шлюпочной палубе. Там я стоял и мечтал, не знаю, как долго. Конечно, не больше часа, потому что, хотя уже стемнело, сигнал к отбою еще не прозвучал.

Я был один, даже старший офицер покинул мостик и укрылся в рулевой рубке. Я прислонился к столбу, глядя вдаль, на море, на горизонт, все еще резко очерченный затяжным светом раннего вечера. Наверху, на небе ни облачка. Затем что-то в воздухе впереди и высоко привлекло мое рассеянное внимание. Если бы не то, что произошло потом, я мог бы усомниться в истинности видения. У меня было время понять, что это был не один из наших самолетов, потому что он двигался к нам с огромной скоростью. Это показалось мне круглым, совсем не похожим на форму самолета.