Сборник забытой фантастики №7. Субспутник
Шрифт:
На переднем плане возвышался аппарат размером с обычный рентгеновский аппарат дантиста, но, очевидно, содержащий большое количество бункеров, смесителей и мешалок. Когда я на мгновение остановился, чтобы рассмотреть его, моя хозяйка обернулась и сказала:
– Я только еще раз взгляну на склон. Он такой скользкий в эту сырую погоду, что вполне возможно, что он…
Мне предоставили закончить фразу самому,
Я был один перед этим странным устройством. У меня появилось мимолетное ощущение, что я нахожусь в чьем-то присутствии. На стойке перед аппаратом стоял небольшой алюминиевый чан, наполненный полупрозрачной мерцающей жидкостью, на поверхности которой плавало несколько десятков, или чуть более, маленьких дисков, размером примерно с дамские часы. Им не давали соприкасаться
Едва я поднял его из изоляционной ванны, как осознал опасность и неуместность столь опрометчивого поступка и попытался положить его обратно. Но даже после того, как я это сделал, я почувствовал спазматическое сокращение мышц моих пальцев, и непроизвольно я сжал диск мертвой хваткой, дико озираясь вокруг в поисках помощи. Закричал я или нет, я не помню. Затем предметы в комнате, казалось, стали подниматься и становиться выше, пока с неописуемым чувством ужаса я не осознал, что уменьшаюсь в размерах. Затем мое зрение начало расплываться, и у меня возникло ощущение, что я спускаюсь на скоростном лифте. Я помню, что подумал: "Это, должно быть, то ощущение погружения, которое предшествует смерти". Или такое ощущение возникает под наркозом? И еще я подумал: "Как можно узнать, что испытывает человек, умирая, ведь никто не возвращается, чтобы рассказать об этом?"
Постепенно мой разум перестал функционировать, и я только ощущал стремительное движение падения, временами несколько замедляющееся, а временами сильно ускоряющееся. Это продолжалось, как казалось, вечно.
Затем меня подняло вверх легким рывком, и, когда мое восприятие окружающего восстановилось, я нашел себя висящим в кроне низкого дерева, причем мои ноги едва касались земли. Пытаясь освободиться, я увидел маленького человечка ростом около двадцати дюймов, который торопливо приближался ко мне. Я решил дождаться его помощи, которую он осторожно предоставил, поддержав мои ноги, и я без труда выбрался на землю. В этот момент я заметил, что я не больше моего спасителя. Я подумал: "Это всего лишь временная галлюцинация, и я скоро выйду из нее".
Долгое время мы стояли, глядя друг на друга, с удивлением и недоумением. Поняв, что я должен хоть что-то сказать, я поблагодарил его настолько хорошо подобранными словами, насколько смог подсказать их мне ошеломленный мозг.
Однако выбор слов не имел большого значения, так как он принял мою благодарность вежливым жестом и ответил словами, которые я совершенно не воспринял. Затем, когда я окинул взглядом свое странное окружение, а оно действительно было странным во всех деталях, он замер, гадая, кто я такой и откуда взялся. Тогда я впервые осознал, что все еще держу в руке маленький диск. Перевернув его, я прочитал число – 14. Когда я стоял и смотрел на это самое обычное число, осознание того, что произошло, промелькнуло во мне, и я сказал полувслух: "Так это же Четырнадцатая Земля!".
Примерно в это время мой спутник понял, что я выбился из колеи, потерялся в незнакомом мире, и без видимых колебаний взял на себя роль проводника.
Мы оказались в парке или на территории большого поместья, и он подвел меня к ближайшей скамейке и попросил сесть. Затем он достал из кармана прибор, напоминающий очень маленькие настольные часы. Он держал его в руке, сделал несколько быстрых настроек и, к моему удивлению, начал с ним разговаривать. Очевидно, он давал слушателю какие-то указания, которые я, конечно, не мог понять. Затем он положил прибор обратно в карман, подошел и дружелюбно сел рядом со мной. Почти сразу же по дороге быстро проехал небольшой легкий автомобиль и остановился прямо напротив нас.
Это было довольно удивительное зрелище, поскольку в нем не было водителя и вообще не было достаточно большого отсека для размещения двигателя. Мой спутник сразу же забрался в автомобиль и пригласил меня сесть рядом с ним. Затем, манипулируя маленьким циферблатом, он запустил машину, которая плавно покатилась по дороге. Сразу же мы начали набирать скорость, и я, к своему удивлению, заметил, что на спицах колес появились маленькие реборды. Эти реборды, казалось, ловили воздух и помогали нам двигаться вперед. Затем постепенно два металлических листа начали разворачиваться с каждой стороны машины, образуя два крыла, каждое из которых было жестко крепилось сверху двумя рядами Х-образными стойками, напоминающие разборную подставку для настольного телефона. Теперь казалось, что мы лишь слегка касаемся земли.
Вскоре мы подъехали к густому лесу, и пока я размышлял, где же здесь может пролегать дорога, мы без рывка оторвались с земли и полетели над ней. Мы не спускались на землю до тех пор, пока не достигли места назначения.
Мы приблизились к городу и пролетели мимо многих транспортных средств, похожих на наши. Когда мы приблизились к большому зданию, в какой-то степени похожему на современный отель, но гораздо более богато украшенному, мы спустились вниз и заскользили по гладкой широкой улице. По этой улице проходило множество людей, которые с живейшим интересом наблюдали за мной. Все они были босыми или носили на ногах только сандалии, а их одежда, похоже, состояла из одного одеяния. Оно была из довольно прочного, но очень легкого материала и напоминало мне детский комбинезон. Оно сидело очень свободно и заканчивалось на локтях и коленях.
Мой спутник провел меня в просторный холл, а оттуда в небольшую, но элегантную библиотеку, где находилось несколько десятков человек, поглощенных, как я понял, научной аппаратурой. Мой гид окликнул их очень веселым голосом, и все они собрались вокруг нас несколько взволнованные и принялись обсуждать меня, и особенно мою одежду, которую они очень тщательно изучали. Мой спутник выставил меня напоказ в заметной собственнической манере. Я понял, что они называли его Аконом.
После довольно продолжительной дискуссии Акон взобрался на стул и произнес небольшую речь. Он сопровождал эту речь жестами, то в сторону остальных, то в мою сторону. Я предположил, что он представляет меня, и поэтому, когда он закончил, я поклонился, улыбнулся и постарался выглядеть непринужденно, что вызвало у окружающих немалое веселье, причину которого я узнал только спустя некоторое время.
Затем Акон и еще двое других провели меня в личные покои и, продемонстрировав различные бытовые приспособления для моего удобства, удалились, чтобы через несколько минут вернуться с обильным и вкусным ужином, который они поставили передо мной, и ушли.
Я был голоден, я очень устал и так поражен и сбит с толку, что был только рад остаться в одиночестве. Еда оказалась очень вкусной. Она была довольно разнообразной, но я не мог определить, из чего состояло то или иное блюдо. Не было ни мяса, ни овощей в натуральном виде. Все казалось отлитым в формах, как промышленные продукты.
Вскоре я заметил, что за дверью темнеет, и подумал, смогу ли я достаточно прийти в себя, чтобы заснуть. Я не спал до глубокой ночи, пытаясь собрать воедино свои разнообразные переживания и не в силах решить, что все это значит.
Было очевидно, что мое тело претерпело изменение атомной структуры, приобретя большую плотность. Это, несомненно, было причиной того, что я стал намного меньше.
Также было ясно, что я спустился под землю, в место, где атомная плотность поверхности внутреннего слоя была достаточной для поддержания меня в измененном состоянии. Здесь все люди были примерно моего размера и, несомненно, примерно такой же плотности. Я решил, что твердость или плотность вещей этой поверхности должна иметь примерно такое же отношение к плотности следующего слоя, расположенного выше, как наши обычные земные вещи к слою, который мы называем воздухом, и мне пришло в голову, что то, чем я дышу, может быть во много раз тверже гранитной скалы. Я стал размышлять о том, как могло случиться, что маленький диск был способен изменить соотношение электронов и протонов во всех частях моего тела, да, даже в самой одежде и обуви, и так, что я был цел и невредим.