Сборник.Том 8

Азимов Айзек

— Ну… Видите ли, Старр, я со времени начала этих происшествий прочесывал солнечную сторону на ракетном скутере. Мне нужно было это делать. Это мой проект. Дважды… я кое-что видел.

Майндс смолк, и Дэвид поторопил его:

— Что видели, доктор Майндс?

— Хотел бы я утверждать уверенно. Каждый раз я видел это вдалеке. Что-то двигалось. Похоже на человека. В космическом костюме. Но не наши специально изолированные костюмы. Больше похож на обычный костюм для космоса. Простой металл.

— Вы пытались подойти ближе?

— Да, и

сразу терял его. А на фотографиях ничего не видно. Просто пятна света и тьмы: может, что-то они означают, может, нет. Но там что-то было. Что-то двигалось под солнцем, будто ему не важны жара и радиация. Оно оставалось на солнце и стояло неподвижно по нескольку минут. Это меня доконало.

— Это странно? Стоять неподвижно на солнце?

Майндс коротко рассмеялся.

— На солнечной стороне Меркурия? Конечно. Никто тут не станет стоять. Несмотря ни на какую изоляцию, делаешь своё дело как можно быстрее и уходишь в тень. Вблизи терминатора температура не так велика. Дело в радиации. Нужно набирать её как можно меньше. Изоляционный костюм не защищает полностью от гамма-лучей. Если нужно постоять, стоят в тени скал.

— Как же вы всё это объясните?

Майндс перешёл на стыдливый шёпот:

— Не думаю, что это человек.

— Вы ведь не станете утверждать, что это двуногий призрак, — неожиданно сказал Верзила, прежде чем Дэвид смог его удержать.

Но Майндс только покачал головой.

— Я так сказал на поверхности? Что-то припоминаю… Нет, я думаю, это меркурианин.

— Что? — воскликнул Верзила так, будто ожидал гораздо худшего.

— Иначе как он может выдерживать солнечную радиацию и жару?

— А зачем ему тогда космический костюм? — спросил Счастливчик.

— Не знаю. — Глаза Майндса сверкнули, и в них появилось загнанное выражение. — Но это что-то. Вернувшись в Купол, я проверил местонахождение всех людей. Все были на месте. Доктор Певерейл не разрешил провести экспедицию для поиска. Он сказал, что мы для этого не подготовлены.

— Вы говорили ему то, что рассказали мне?

— Он считает меня сумасшедшим. Но я уверен в том, что видел. Он считает, что я видел какие-то отражения и создал из них человека в своём воображении. Но это не так, Старр!

Дэвид спросил:

— Вы связались с Советом Науки?

— Как я мог? Доктор Певерейл не поддержал бы меня. Зертейл сказал бы, что я спятил, и его бы послушали. А кто будет слушать меня?

— Я, — сказал Дэвид.

Майндс рывком сел. Руки его взметнулись, будто он хотел схватить собеседника за рукав, но он сдержал их. Сдавленным голосом он сказал:

— Вы будете это расследовать?

— Да, в некотором роде, — ответил Счастливчик.

Когда Старр и Верзила вошли, все уже сидели за банкетным столом. Поднялся гул приветствий и представлений, но было ясно, что вечер не из приятных.

Доктор Певерейл сидел во главе стола, тонкие губы его были поджаты, впавшие щеки дрожали — внешность человека, который с трудом

сохраняет достоинство. Слева от него виднелась широкоплечая фигура Зертейла; он откинулся в кресле, толстые пальцы поглаживали край стакана.

В конце стола сидел Скотт Майндс, выглядел он крайне юным и усталым и с раздражением смотрел на Зертейла. Рядом с ним доктор Гардома поглядывал тревожно и внимательно, готовый вмешаться.

Остальные места, за исключением двух, справа от доктора Певерейла, занимали старшие специалисты обсерватории. Хэнли Кук, заместитель директора Купола, наклонился и крепко пожал Дэвиду руку.

Счастливчик и Верзила заняли свои места, и ужин начался.

Зертейл сразу заговорил резким хриплым голосом, овладев всеобщим вниманием:

— Мы как раз говорили, не следует ли Майндсу рассказать, какие чудеса ожидают Землю в результате его эксперимента.

— Ничего подобного, — заявил Майндс, — я буду говорить, когда захочу.

— О, послушайте, Скотт, — Зертейл широко улыбался, — не будьте таким застенчивым. Ну, тогда я сам расскажу.

Как бы случайно доктор Гардома опустил руку на плечо Майндса, молодой инженер с трудом глотнул, подавил негодующий возглас и продолжал молчать.

Зертейл сказал:

— Предупреждаю вас, Старр, рассказ будет интересным. Это…

Дэвид прервал его:

— Я знаю кое-что об эксперименте. Основная цель — создание планеты с воздушным кондиционированием — вполне достижима.

Зертейл поморщился.

— Неужели? Я рад, что у вас оптимистический взгляд. Бедняга Скотт не может добиться успеха даже в пробном эксперименте. По крайней мере говорит, что не может, не правда ли, Скотт?

Майндс полувстал, но доктор Гардома снова положил ему руку на плечо.

Верзила переводил взгляд от одного говорящего к другому, на Зертейла он смотрел с открытым отвращением. Но ничего не говорил.

Прибытие главного блюда сразу прекратило разговор, и доктор Певерейл отчаянно пытался перевести беседу на менее опасное направление. На некоторое время ему это удалось, но затем Зертейл, наколов на вилку последний кусок бифштекса, наклонился к Старру и сказал:

— Значит, вы считаете, что проект Майндса идёт нормально?

— Ну, мне кажется, результаты неплохие.

— Вы, как член Совета, так и должны считать. А что, если я вам скажу, что это фальшивый эксперимент; то же самое можно было бы проделать на Земле за один процент затрат, если бы Совет был заинтересован в экономии денег налогоплательщиков? Что вы на это скажете?

— То же самое я скажу в ответ на любые ваши слова, — сдержанно ответил Дэвид. — Я скажу: «Мистер Зертейл, вероятно, вы лжете. В этом ваш большой талант и, вероятно, основное удовольствие».

Мгновенно наступила мертвая тишина, даже Зертейл смолк. Его толстые щеки, казалось, обвисли от удивления, глаза выпучились. Неожиданно он вскочил, перегнулся через доктора Певерейла и ударил ладонью по столу рядом с тарелкой Счастливчика.