Сборник.Том 8
Шрифт:
— Согласен. А что за работа?
— Единственная, на какую ты способен. Будешь помощником в столовой. Если хватит мозгов, сможешь продвинуться; если нет, там и проведёшь весь год.
— Договорились. А как насчёт Верзилы?
Верзила, во время разговора переводивший взгляд с одного на другого, пронзительно воскликнул:
— Нет, сэр, я на этот набитый песком мешок не работаю. И вам не советую.
Дэвид через плечо бросил:
— А небольшая работа в обмен на документы?
— Ну, разве что с месяц, — протянул Верзила.
— Он твой друг? — спросил Хеннес.
Дэвид кивнул.
— Да, я без него не поеду.
— Беру его тоже.
Впятером они вышли, Верзила и Дэвид шли сзади.
— Я у тебя в долгу, приятель, — сказал Верзила. — Если буду нужен — только свистни.
Пескоход был открытым, но Дэвид видел щели под боками, откуда выдвигались панели, и тогда машина служила хорошим укрытием от песчаных бурь Марса. Колеса широкие, чтобы не тонули в песке. Минимум стекла, да и то сливается с металлом, как будто они родились вместе.
Кругом было полно народу, но никто не обращал внимания на самое обычное зрелище — пескоход с фермерами.
Хеннес сказал:
— Мы сядем впереди. Ты с приятелем садись сзади, землянин.
Говоря это, он занял место водителя. Приборы управления располагались перед ним на щите, выше — ветровое стекло. Гризволд сел справа от Хеннеса.
Верзила устроился сзади. Дэвид собирался последовать за ним, когда Верзила неожиданно воскликнул:
— Берегись!
Кто-то подбирался сзади. Дэвид успел полуобернуться. У дверцы стоял второй спутник Хеннеса, с бледным бородатым лицом. Дэвид действовал быстро, но было уже поздно.
Последнее, что он увидел, — блеск оружия в руке этого человека, потом послышался какой-то мягкий звук. Чувства боли не было, далекий голос произнес:
— Хорошо, Зукис. Садись сзади и присматривай за ними.
Голос, казалось, доносился с конца длинного туннеля. Потом какое-то движение — и абсолютная пустота.
Дэвид Старр упал на сиденье без признаков жизни.
4. ЧУЖАЯ ЖИЗНЬ
Рваные полосы света проплывали мимо. Дэвид Старр ощутил сильное покалывание во всем теле и давление на спину. Последнее объяснялось тем, что он лежал лицом вверх на жестком матраце. А покалывание, как он знал, было последствием действия станнера, оружия, которое парализовало нервные окончания у основания мозга.
Прежде чем полосы света приобрели смысл, прежде чем он полностью осознал происходящее, Дэвид почувствовал, что его трясут за плечи и шлепают по щекам. Свет устремился в его открытые глаза, и он поднял ноющую руку, чтобы предотвратить следующий шлепок.
Над ним склонился Верзила, его маленькое кроличье личико с круглым вздернутым носом придвинулось совсем близко.
— Клянусь Ганимедом, я уже думал, что тебя прикончили, — сказал он.
Дэвид приподнялся на онемевшем локте.
— Я так себя чувствую, будто это почти правда. Где мы?
— В фермерской тюрьме. Бесполезно пытаться выбраться: двери закрыты, окна зарешечены. — Голос его звучал угнетенно.
Дэвид пощупал под рукой. Бластера не было. Естественно! Этого можно было ожидать.
— Тебе тоже досталось станнера, Верзила? — спросил он.
Верзила покачал головой.
— Зукис уложил меня рукоятью пистолета. — Малыш с отвращением осторожно потрогал голову. Потом выпалил: — Но я перед этим чуть не сломал ему руку.
За дверью послышались шаги. Дэвид сел. Вошёл Хеннес, с ним пожилой человек с вытянутым усталым лицом. Его бледно-голубые глаза под густыми седыми бровями, казалось, постоянно щурились. На нём был городской костюм, вполне земного типа. Даже марсианских сапог на нём не было.
Хеннес заговорил сначала с Верзилой.
— Убирайся в столовую и, если только выйдешь без разрешения, будешь разорван надвое.
Верзила скорчил рожу, махнул Дэвиду:
— Пока, землянин, — и вышел с громким топотом.
Хеннес, проводив его взглядом, закрыл дверь. Потом повернулся к человеку с седыми бровями.
— Это он, мистер Макиан. Называет себя Уильямсом.
— Вы рисковали, Хеннес. Если бы он умер, вместе с ним исчезла бы ценная нить.
Хеннес пожал плечами.
— Он был вооружен. Мы не могли иначе. Во всяком случае, он перед вами, сэр.
Дэвид отметил, что они говорят о нём так, будто его здесь нет или он — неодушевленная часть кровати.
Макиан повернулся к нему, взгляд его был жестким.
— Я хозяин этого ранчо. Свыше ста миль в любом направлении — всё это владения Макиана. Я указываю, кого освободить, а кого заключить в тюрьму. Я говорю, кто работает, а кто голодает, даже кто живёт и кто умирает. Ты меня понял?
— Да, — ответил Дэвид.
— Тогда отвечай откровенно, и тебе нечего бояться. Но, если попытаешься что-нибудь скрыть, мы всё равно узнаем. И тогда придётся тебя убить. Ты по-прежнему меня понимаешь?
— Понимаю.
— Тебя зовут Уильямс?
— Таково моё имя на Марсе.
— Ладно. Что ты знаешь о пищевых отравлениях?
Дэвид спустил ноги с кровати и начал рассказывать:
— Моя сестра умерла, когда поела хлеба с джемом. Ей было всего двенадцать лет, и она лежала мертвая, а на губах джем. Мы вызвали врача. Он сказал, что это пищевое отравление, и велел ничего не есть в доме, пока он не вернется со специальными инструментами. Но он так и не вернулся. Вместо него пришли другие. Пришёл большой начальник. С ним сыщики. Начальник велел нам описать всё происшедшее. И сказал, что это был сердечный приступ. Мы пытались спорить с ним. Это нелепо: у сестры было здоровое сердце. Но он нас не слушал. Сказал, что, если будем распространять глупые сплетни о пищевом отравлении, у нас будут неприятности. Банку джема он забрал с собой. Даже рассердился на нас за то, что мы вытерли джем с губ сестры. Я попытался связаться с врачом, но медсестра уверяла, что его нет. Я ворвался в кабинет — врач был там. Он сказал, что его диагноз неверен. Он, похоже, боялся разговаривать со мной. Я пошёл в полицию, но там меня не стали слушать. Джем из банки, которую забрал тот человек, был единственным, чего в этот день не ели остальные. Банку только что открыли, её привезли с Марса. Мы люди старомодные и предпочитаем обычную пищу. Джем был единственным марсианским продуктом в доме. Я рылся в газетах, пытаясь выяснить, были ли ещё случаи пищевых отравлений. Всё это казалось мне очень подозрительным. Я даже поехал в Интернациональный Город. ушёл с работы и решил так или иначе выяснить, кто убил мою сестру, кто за это отвечает. Но всюду натыкался на глухую стену, а потом появились полицейские с ордером на мой арест. Я почти ожидал этого и опередил их на шаг. Сюда, на Марс, я явился по двум причинам. Во-первых, это единственная возможность не попасть в тюрьму (хотя сейчас мне так уже не кажется), во-вторых, потому что кое-что я всё-таки узнал. В ресторанах Интернационального Города было несколько случаев подозрительных смертей, и во всех этих случаях к столу подавали марсианские деликатесы. Поэтому я решил, что найду ответ на Марсе.