Сбылась мечта идиота
Шрифт:
Ближе к обеду, когда дождь закончился, к вилле подъехали две крутые машины. Из них вышли черноволосые, загорелые парни. Виктор вышел навстречу гостям. Следом за ним побежал его маленький сынишка.
– Эдик, иди в дом!
– выскочила на террасу Оксана.- Быстро, я сказала! Она опрометью кинулась к сыну, схватила в охапку и унесла его в дом.
– Кто это?
– спросил Иван у Оксаны, столкнувшись с ней на выходе.
– Это Витины деловые партнёры, - тихонько пояснила Оксана, смущённо отводя взгляд в сторону.
– Понятно, - подумал Иван, хотя ему вовсе ничего понятно
Переговорив с партнёрами, Виктор взял свою машину и уехал вместе с ними.
Иван видел, как занервничала Оксана, провожая взглядом машину мужа. Не остался этот факт и без внимания Вероники. Она вытащила из бара бутылку рома и ушла к Оксане. Вскоре Иван расслышал с веранды их смех, а потом они совсем куда - то исчезли, оставив Ивана скучать в одиночестве до самого вечера.
Чтобы сменить обстановку, Иван решил прогуляться. Уже темнело. Спускаясь по лестнице в сад, он заметил Веронику и Виктора, прогуливавшихся по выложенной плитами алле в обнимку. Иван взбледнул лицом. Он сел на траву, прислонился спиной к дереву и стал ждать, пока они не повернут обратно. В кронах деревьев весело верещали птички. Тёплый ветерок доносил сладковатый запах цветов. Вскоре они вернулись. Иван вскочил и постарался спрятаться. Стоя в тени густых крон деревьев, он отчётливо слышал каждое их слово.
– Мне надо поговорить с тобой, Витя, - ласково пропела Вероника, обращаясь к своему спутнику.
– Вчера мы расстались чуть ли не врагами.
Иван почувствовал, как моча ударила ему в голову.
Со злости он пнул ногой мусорную урну, стоявшую возле лавочки. Услышав странный звук, парочка обернулась.
– Алё гараж! Я вам не мешаю?
– поинтересовался Иван.
– Да ты нам и раньше не мешал, - Вероника глянула на расстроенного Ивана, но не сделала ни одного шага к нему.
Её улыбка была холодная и натянутая. Ивана это задело, но он нашёл в себе силы промолчать. Он вдруг понял, что они с Вероникой совершенно чужие друг другу люди. И как глупо было с его стороны было полагать, что всё будет так, как хочет он.
В воздухе запахло тревогой. Мир вокруг показался ему огромным, пустым и хрупким, его равновесие снова пошатнулось. Это уже было совсем не то замечательное место, которым он восторгался по приезду всего несколько дней назад.
– Пойдем, - сказал он себе.
– Нас здесь не понимают.
Иван развернулся на ватных ногах, пересёк парк и пошёл к вилле, по дроге тупо считая ступеньки. По его щекам текли слёзы. Сидевшая на дереве ночная птица с интересом наблюдала за его стенаниями.
– Плачь в себя, на тебя смотрят!
– приказал себе Иван.
В дом он вернулся с мыслью, что ему пора линять с виллы. Вошедшая в комнату Оксана застала его, лихорадочно собирающего чемодан и снова жалевшего себя невезучего по жизни настолько, что даже в военкомате его личным делом однажды удлинили куцую ножку книжного шкафа и забыли про него. И армия сама от него откосила.
– Наконец - то включил мужика, - оценила она действия Ивана.
– У меня бизнес проект висит, - соврал Иван.
– Не обижайся, - за всех извинилась Оксана.
***
Во второй половине дня наползли низкие тучи.
Дождь размывал силуэты деревьев за стеклом. Мокрый ветер швырял в лобовое стекло первые опавшие листья. Щётки на стекле старательно расширяли обзор, беззвучно разбрызгивали дождевые брызги.
Оставляя тёмные полосы на мокрой траве, Иван обогнул высокую ограду и двинулся по дороге, петлявшей среди разросшихся елей в направлении города. Иван ехал с кладбища, где поставил матери памятник. И, хотя при жизни мать святой не была, теперь над её могилой возвышался белый мраморный ангел в женском обличии с крыльями сложенными за спиной.
Постепенно дождь утих. Росший по обе стороны дороги лес веял неповторимым коктейлем из запахов травы, сырости и умирающих листьев. Дорога шла под уклон. С низины на дорогу потянул туман. На лице Ивана появилось выражение озабоченности. Он сбавил скорость, включил дальний свет и боязливо нырнул в лохматое белое облако.
Он ехал медленно и осторожно. Порой перед ним из промозглой сырости выныривали фары встречных автомобилей. И в зеркале заднего вида периодически мерцали световые точки. Вскоре Ивану захотелось прижаться к обочине и, включив аварийный свет, остановиться, чтобы перевести дух. Но он боялся, что при такой нулевой видимости любой лихач может запросто опрокинуть его в кювет, если не в речку.
Впервые ему стало так страшно за свою жизнь, от того, что для него больше никогда может не наступить завтра.
Возвратившись домой, Иван через несколько дней понял, что отсутствие Вероники не превратило его жизнь в ад.
– Подумаешь Вероника! Всего лишь ухоженная откормленная самка, не способная на глубокие чувства и живущая в основном инстинктами и чаще всего низменными, - уговаривал он себя.
– Да ей, как последней суке, даже лень было взглянуть, кто на этот раз пристроился к ней сзади!
И как он только мог повестись на неё и так потратиться? Она его разводила, как последнего лоха! А он тоже хорош: ведь не первый год, как родился и прекрасно знал, что, если лизнули в зад, то это смазка.
Ничего перезимуем! Главное не забывать, что жить хорошо, а с большими деньгами - ещё лучше!
Но боль в сердце осталась. И было обидно. Но не настолько, чтобы умереть. К тому же у него оставались две преданные и верные подруги - несравненная Роза Львовна и Кабысдошка. И они обе нуждались в Иване, правда, каждая по - своему.
Остаток пути Иван пребывал в крайне задумчивом настроении. На сужении полос перед въездом в город скопилось немало машин. Толкаясь среди них, Иван закатал окно. Вонь от выхлопов машин была невыносимой.
– Наши власти ничего не делают, для того, чтобы улучшить экологию. А для себя любимых строят особняки в лесах и заповедниках, - с неприязнью подумал Иван.
– Они люди, а мы для них овощи и быдло. Нам и так сойдёт! Хотя он сам, скорее баран, волей случая выпущенный на выпас.
Наконец, показались первые новые высотки и он въехал в город. Но ситуация на дороге не улучшилась. На центральной улице машины с трудом перебирались из одной пробки в другую.