Сценарий схватки
Шрифт:
– Так что вы сказали об этом урагане?
– Центр урагана придет сюда не раньше, чем через два дня, даже если придет, а возможно, что этого не произойдет. Но он выглядит весьма обширным, так что на его краях также может возникнуть неприятная ситуация. Вы помните ураган Флору, который пронесся пару лет назад? Его основной удар пришелся на Кубу, это примерно две-три сотни миль к северу, но у нас здесь был ветер, скорость которого достигала 60 узлов, и выпало несколько дюймов дождя. В результате смыло половину горных дорог, порвало телефонные линии и нарушилось водоснабжение. – Кивком головы я указал на церковь. – Не думаю, что это сооружение выдержит ветер в 60 узлов.
– Вы чертовски правы, приятель, – задумчиво сказал он и нахмурился.
– И мне хотелось бы убрать "митчелл" с острова. Он тоже не выдержит такой ветер.
– Да... Ну, держите нас в курсе. А теперь... Вам еще что-нибудь нужно для самолета? Как насчет вооружения?
Я пожал плечами.
– Если бы удалось найти парочку "браунингов" калибра 0. 50 и несколько сотен патронов к ним, то я бы их забрал.
– Довольно солидный заказ. – Он нахмурился. – Я могу достать пару пистолетов-пулеметов или автоматов, но...
– Тогда оставим это. Они будут только мертвым грузом. В любом случае, я ни на что не рассчитывал.
– Вы собираетесь вылететь безоружным? – спросила Джи Би.
– На "вампире" стоит четыре двадцатимиллиметровых пушки. Если они поднимут в воздух хотя бы один, пистолет-пулемет против них ничего не сможет. Самолет им не собьешь. – Потом я вспомнил, что именно это собирался сделать Уитмор – в фильме. – Конечно, я прошу прощения у мистера Уитмора.
Луис ухмыльнулся.
– В воздухе вам понадобится соответствующий запас патронов. Авиационный пулемет стреляет примерно в два раза быстрее обычного. – Затем, увидев мое недоуменное лицо, пояснил: – Во время войны я был авиационным стрелком.
Мисс Хименес повернулась, чтобы взглянуть на него, этого он ей явно не говорил. Она все время думала о нем, как об актере и – абракадабра – он неожиданно оказался воином. Жаба превратилась в принца.
– И где вы этим занимались? – спросил я.
Он подарил мисс Хименес печальную виноватую улыбку принца, собирающегося вновь обратиться в жабу, и сказал, обращаясь ко мне:
– В Техасе. Меня сделали инструктором. Видимо решили, что актеры представляют слишком большую ценность, чтобы рисковать ими в боях. Или просто оставляли лучших людей, чтобы защищать Техас. В конце концов, Техас никогда не подвергался вторжению. Могу я быть уверенным, что этого не произошло именно в результате моих действий?
Я с симпатией усмехнулся. Как и большинство летчиков – истребителей, я был невысокого мнения о полезности бортовых стрелков – и с высочайшим уважением относился к их проблемам. Летчик – истребитель просто должен соответствующим образом направить свой самолет и нажать гашетку – и чертовски мало кто из них мог сделать это надлежащим образом. Стрелок стрелял по сторонам, вверх и вниз с движущейся платформы по движущейся мишени – и обычно успевал расстрелять только четверть запаса патронов.
Но мисс Хименес упустила один момент: Луис просто должен был быть хорошим стрелком. Его могли держать в стороне от боевых операций, потому что он был из Голливуда, но это не могло стать причиной, по которой его сделали инструктором: там не хотели, чтобы стрелков, которые должны были участвовать в операциях, готовили неумелые люди.
Я начинал угадывать в Луисе под его элегантными испанскими или беверли-хиллскими манерами крепкого и знающего человека.
В этот момент режиссер сказал:
– Уолт, мы готовы.
Пожилой актер, которого я прежде здесь не встречал, но знал по некоторым фильмам Уитмора, стоял у дверей церкви, одетый в пыльную рясу священника. Уитмор подошел и встал рядом; кто-то сунул ему в руку наполовину выкуренную сигарету; режиссер сдвинул его на пару шагов и торопливо исчез за камерой, после чего началась съемка.
Священник вежливо спросил:
– Вы кого-то ищете, сеньор? ...
– Просто одного парня, падре, – ответил Уитмор.
– По делу, сеньор?
– Он заказал кое-какой... товар. Я привез его из-за гор.
Священник кивнул.
– Это ваша повозка... Ах, черт возьми, я хотел сказать джип.
Режиссер закричал:
– Стоп!
Священник покачал головой и печально сплюнул.
– Черт возьми, босс, я понимаю, забыл, что мы снимаем не вестерн.
Джи Би тихо сказала позади меня:
– Так ли это?
Я приехал в Боскобель вскоре после одиннадцати, и именно в это время там началась суета. Механики и летчики загоняли самолеты, занимавшиеся опрыскиванием, в единственный ангар; другие летчики и пара фермеров, владевших легкими самолетами, толпилась в углу хижины, служившей аэровокзалом, изучая сводку погоды, прислушиваясь к сообщениям по радио и требуя, чтобы клерк еще раз позвонил в Палисадо на метеостанцию.
Я спросил о последних новостях и пятеро присутствующих мне их рассказали. Клара все еще продолжала продвигаться примерно в нашем направлении – скорее к югу, чем к западу, и последний раз ее видели примерно в 250 милях к северо-востоку от Либры.
– Это весьма солидный ураган, – сказал один из летчиков, занимавшихся опрыскиванием. – Сообщают, что в трехстах милях от центра порывы ветра достигают скорости в пятьдесят узлов.
– Ну, и как вы считаете, что мы узнаем из сообщений из Либры, Гаити и Кубы? – мрачно спросил человек, стоявший возле радиоприемника.
Существовала определенная зацепка – даже три зацепки. Сейчас Клара должна была навалиться на республику, а к полуночи возможно достичь Кубы и Гаити. Но все эти три точки были явно плохи с точки зрения получения от них полезных сообщений о погоде. Куба и Либра – из-за того, что они по своей природе были очень скрытными, а Гаити – потому что это было просто Гаити.
И прежде чем американские самолеты, наблюдающие за погодой, достаточно точно определят центр урагана, им обязательно придется обследовать все его края – и именно края, особенно передний край, меня интересовали. Летчик, занимавшийся опрыскиванием, искренне сказал: – Мне очень жаль, что в ангаре больше нет места, Кейт.
– Я пришлю тебе почтовую открытку из Каракаса, – сказал я. – Там светит солнце, дует легкий бриз с моря, хотелось бы, чтобы ты оказался там.
Человек возле приемника рассмеялся.