Счастье бывает разным
Шрифт:
Запищавший зуммер целеуказателя вывел новоиспеченного адмирала из состояния легкой мечтательности.
Черт! Ну и дела!
Целых три скоростные цели!
Маломерки догоняли конвой сзади, конкретно охватывая сухогруз в клещи.
Раньше они были в тени его большого корпуса, сообразил Вадик. Теперь разошлись для маневра и последующего абордажа. Кстати, отметил он для себя, за сухогрузом и сейчас может прятаться четвертый, а то и пятый член волчьей стаи.
Чистов нажал на кнопку, объявляя боевую тревогу. По всем помещениям
Прибежавший на мостик Береславский судорожно застегивал штаны. Вадик в это время ему переводил: английский Ефима Аркадьевича был слабоват для контактов в реальном времени.
Капитан просил помощи, соглашаясь на означенные адмиралом Береславским коммерческие условия.
— Вот жмот, — сказал профессор и неакадемично выругался. — Я ж с него тридцать процентов от таксы просил. С «Дианой» за компанию. Что будем делать, Вадь?
— Выполнять договор, — спокойно сказал Чистов-младший.
Оба друг друга поняли.
Конечно, у адмирала королевства Мабуи-Н’Бонго был большой соблазн, пользуясь бедственным положением сухогруза, попросить с него в разы больше — вряд ли его хозяева будут против.
Но это было бы не очень этично. Вот вице-адмирал и высказался. Полный адмирал покряхтел и вынужден был согласиться:
— Ладно. Атакуем мерзавцев задешево.
Чистов заложил крутую циркуляцию.
Корабль накренился и, рассекая черную воду, стал выворачивать нос на приближавшихся пиратов. А в том, что это были пираты, не оставалось никаких сомнений: даже без оптики были видны красные трассы автоматных очередей. Потом по-явились белые и зеленые струйки, направленные на атакуемое судно.
— Гады, они его всерьез обстреливают! — не выдержал Береславский.
Чистов про себя улыбнулся: похоже, адмирал-профессор оказался не готов к тому, что на войне люди стреляют друг в друга по-настоящему.
Тем временем пираты, увидев приближающуюся «NATALY», дали несколько очередей в ее сторону. Автоматные трассы погасли в океане. А вот очередь из крупнокалиберного пулемета — говорят, они обожают российские в китайском исполнении ДШК — долетела: пули загрохотали по обшивке.
Береславский сначала здорово перепугался, а потом, поняв, что все целы, гордо улыбнулся: это была его идея защитить мостик металлическими листами и бронестеклом.
Вадим был настроен менее оптимистически: когда они сблизятся с пиратами, двенадцатимиллиметровые пули-снаряды ДШК могут нанести его судну существенный урон. К тому же у этих гадов наверняка имеются гранатометы.
Впрочем, профессиональный военный Чистов не боялся предстоящего боестолкновения. Ему всего лишь предстояло заняться тем, к чему он всю свою сознательную жизнь готовился и чему его долго и основательно учили.
— Славка, что там у тебя? — спросил он по переговорному устройству.
— К бою готовы. Пушка заряжена. Два «Корнета» к пуску готовы.
— Цели тебе видны?
— Относительно, — ухмыльнулся спокойный Беклемишев.
Похоже, сейчас на корабле волновался только Береславский. Ну и, может, еще три штатских члена команды.
— Не стреляй, пока не будешь уверен, — приказал Чистов. — Потом открывай огонь сам, без моей команды.
«NATALY» сближалась с бандитами. Те, еще не поняв реальной опасности — корабль выглядел небольшим и совершенно мирным, — тем не менее перевели на него огонь с сухогруза. Для последнего это было более чем кстати: на нем начинался пожар в жилой надстройке, пока еще небольшой, но уже с видимым пламенем, а главное — под серьезным обстрелом его было невозможно тушить.
Зато для «NATALY» все стало крайне неприятно: в бортах и стенах появились дыры и щели, грохот стоял такой, будто десяток клепальщиков работали своими молотками. А самое прискорбное — Беклемишев сообщил, что их кока, пожилого филиппинца, ранило в ногу. Правда, не слишком тяжело: пуля прошла навылет, оторвав изрядный кусок мышцы. Его перебинтовали, и без профессиональной медицинской помощи, наверное, можно было обойтись.
Огневой шквал, нацеленный на «NATALY», еще более усилился — теперь до нее долетали и пули «калашей». Впрочем, гораздо более встревожили Чистова следы выпущенных из гранатомета снарядов. Пока они не принесли заметного вреда, но по едкому запаху дыма капитан понимал, что это ненадолго.
— Славка, ты чего не стреляешь? — крикнул он.
— Еще пару секунд, — спокойно отозвался тот. — Ты ж сам дал мне карт-бланш.
Значит, ему виднее. Он же смотрит в прицел, а не Чистов.
И в этот момент ударили все огневые средства вверенного ему корабля. Он и в самом деле не зря назывался кораблем: двухорудийная двадцатитрехмиллиметровая зенитная установка, выплюнув две красно-белые железные струи, буквально перерезала один из бандитских катеров. Уцелевшие пираты оказались среди обломков в воде, но другие лодки, ошарашенные огневым ударом, не спешили им на помощь.
Одновременно вышли на цель две ракеты «Корнета». Одна попала в самую большую лодку, та не затонула, но загорелась и сильно накренилась. Вторая ракета зарылась в воду, не нанеся никому вреда.
Картина боя была отлично видна из-за осветительных ракет, выстреливаемых вверх бойцами Беклемишева.
У пиратов оставалось три лодки: как и предполагал Чистов, кроме первых, две скрывались за длинным и высоким корпусом сухогруза.
— У меня еще один легкораненый, — спокойно сказал Славка.
— Почему прекратил огонь? — не понял Вадим.
— Можно попасть в сухогруз, — сказал тот. — Они в створе.
Впрочем, огонь прекратили только «Корнеты», пулеметы и пушка.
Не слышимые Чистовым крупнокалиберные снайперские винтовки делали свое дело не хуже артиллерии. Славкины бойцы не зря прошли две войны: выстрел — и мотор на третьей лодке заглох. Выстрел — и одному из нападавших, стоявшему за ДШК, снесло голову: яркое освещение превращало бой в зрелищный спектакль. Разве что зрителей было мало: все, кто имел право спрятаться за железными стенками, спрятались.