Счастье для двоих. Большая книга романов о любви для девочек
Шрифт:
Честно говоря, я сама очень радуюсь, когда он проходит через Лимонный.
Дядя несет с собой свет и бездонную тайну. Когда находишься с ним рядом, то на тебя снисходит спокойствие, все переживания куда-то деваются, в эти минуты понимаешь, что все кругом – суета сует, начинаешь видеть всех людей и самого себя откуда-то со стороны. Видишь нас, мелких, как муравьи, людишек, и понимаешь, что все переживания и ссоры напрасны. Понимаешь, что есть что-то, что по-настоящему ценно. Это любовь. Любовь к себе и своим близким.
У дяди очень мудрый взгляд, понимающий и родной.
Люди, которые общаются с дядей и задают ему вопросы, находят успокоение.
Наверное, только дяде известно, почему он именно ходит пешком, а не ездит на машине. Лично я не знаю. Но думаю, дяде виднее. В этом, кстати, еще один его феномен. Он круглый год ходит в легкой одежде и вместе с тем никогда не заболевает.
Если кто-то думает, что дядя – неухоженный и обросший, как человек, который за собой не следит, то глубоко ошибается. На нем нет отпечатка бродяжничества. Он не бродяга, он просто ходит по миру.
Дядя чистый и всегда свежий. Он – настоящий путешественник. От него веет загадками дальних стран, которые он прошел пешком, веет солеными морями, свежестью снегов северных городов и пряностями Востока, где он очень любит бывать.
Весь остаток дня и до самой ночи мы – я, мама, Марат и Вольный Ветер – просидели на кухне за столом, слушая бесконечные рассказы дяди о разных странах и городах. Мы пропитывались его энергетикой, его необычностью.
– В Тибете говорят, что из звука «Ом» появилась Вселенная, говорят, что у «Ом» одна вибрация со Вселенной, – сказал дядя и пропел странным горловым голосом: – О-м-м… О-м-м… О-м-м…
Я слушала дядино пение, вникала в этот необычный звук, и мое сознание куда-то уплывало. Я не могу передать все чувства. В комнате воцарилась необычная атмосфера. Звук «Ом» словно гипнотизировал. Когда я слушала его, то мои мысли словно опускались куда-то в глубь моего сознания.
Сначала сидели те, кого я перечислила, а Оксаны не было. Она гуляла по городу. Оксана всегда надевала на прогулки крупные солнечные очки, широкополую шляпу или кепку с большим козырьком, чтобы быть менее узнаваемой.
Вот и в этот раз она вернулась домой, сняла кепку, очки и заметила в нашей компании прибавление.
– Добрый вечер, – удивленно сказала Оксана.
– Это Оксана, – представила я Оксану дяде, – а это – Вольный Ветер. Знакомьтесь.
Оксана протянула дяде руку. Дядя пожал ее.
– Я много слышала о вас, – проговорила Оксана, – но не думала, что когда-то увижу…
Оксана села за стол. Вид у нее был ошарашенный. Как я поняла, она не знала, что Вольный Ветер – мамин брат.
«Ну и семейка, – думала, наверное, Оксана, – у одной на лбу татуировка третьего глаза, другая считает себя русалкой, третий вечно в плаваниях, а четвертый пешком ходит по миру».
Весь вечер мы провели за разговорами.
Дядя был прекрасным рассказчиком и с помощью слов вел нас за собой по городам и странам, в которых побывал, мы настолько четко и ярко все представляли, что у меня возникло чувство, что я лично преодолела пешком десятки тысяч километров.
– Меня поразило то, что в Индии всего много. Много красивых людей, много ярких цветов, много худых коров, много ручных слонов и очень много нищих…
– Серьезно? – удивилась я. – А в индийских фильмах показывают такие красивые дома, людей с килограммами украшений…
– Это только фильмы! – вместо дяди ответил Марат. – Я смотрел передачу про Калькутту и поразился нищете. Там в семьях у людей чуть ли не траур, когда рождается девочка.
– Почему? – поразилась я.
– Потому что когда наступит время выдавать ее замуж, ей нужно будет собирать приданое. Еще я был в шоке от того, что у нищих есть разделение на касты. У всех есть слуги, даже у нищих. У нищего слуги есть еще более нищий слуга, а у этого слуги тоже есть слуга, который еще беднее… Я чуть со стула не упал, когда увидел, что вместо лошадей в телеги запряжены люди. Но больше всего меня поразило, что там, в Калькутте, очень развита торговля человеческими костями. В документальном фильме прямо показывали горы человеческих костей, которые продают для каких-то нужд.
– Верно говоришь, – кивнул дядя. – В Индии много очень бедных городов, но эта страна богата духовно. И Индия очень красива. Да, там роскошь одних городов резко контрастирует с дикой нищетой других. Но, несмотря на это, в душе каждого есть вера в Бога. Если в России у некоторых возникают вопросы «Веришь ли ты в Бога?», то в Индии считается странным, если кто-то в него не верит.
– Ученые провели исследование, – как-то смущенно произнесла Оксана. – Они хотели узнать, какая нация считает себя счастливой. И выяснилось, что страшно бедные индусы чувствуют себя счастливыми, а многие обеспеченные жители Запада говорят, что не знают, что такое счастье.
И мы стали разговаривать о счастье. Одна тема плавно перетекала в другую.
Я смотрела на дядю и удивлялась его красоте. У него не было усов и бороды, его лицо было гладко выбрито. Дядя излучал свет, чистоту и добро, его глаза были мягкими и глубокими.
Мы слушали его и не могли насладиться его рассказами. Уже поздней ночью, когда дядя стал уставать от разговоров, я спросила:
– Ты надолго к нам?
– Не знаю, – пожал плечами дядя, – как получится. От вас я пойду в Армению, в город Эчмиадзин. Этот город – душа Армении.
– Я там бывала, – сказала Оксана. – Мой отец – наполовину армянин. В детстве я почти все каникулы проводила у бабушки в Эчмиадзине.
Дядя внимательно посмотрел на Оксану. Она вдруг опустила глаза и стала суетливо переставлять тарелки с места на место, зачем-то прикасаться руками к лицу, поправлять одежду. Она смущалась.
– Это здорово, – улыбнулся дядя. – Если один человек сочетает в себе несколько народов, значит, он хранит в себе мудрость этих народов.
– Я настаиваю на том, что надо записать все твои рассказы! – решительно сказала мама и почесала третий глаз. – Я хочу выпустить книгу о твоих путешествиях!