Счастье есть
Шрифт:
Эммануил начал с малого. Вместо колбы с ядом он установил колбу с чернилами, и экспериментировал сначала с открытками. Он писал открытки в соседнюю ветку реальности, и в текстах детально описывал свой эксперимент. Если чернила пачкали открытку, значит в другой ветке реальности кто-то получал неиспачканную открытку. Потом, когда открытки отправлять надоело, он отправил в другие ветки реальности нескольких кошек.
Животных для экспериментов он добывал просто: спускался во двор и ловил первого попавшегося доверчивого зверя. Если кошка умирала, труп он закапывал на небольшом пустыре за своим домом. Если кошка оставалась живой, значит, где-то в соседней ветке реальности двойник
Около семи месяцев назад по ночам Эммануил начал слышать голоса, шаги и скрип дверцы своего ящика. Он просыпался, бежал в комнату, где был ящик, и действительно находил его открытым, хотя точно помнил, что закрывал его накануне. А однажды ему показалось, что кто-то схватил его сзади и держал, пока из квартиры не выбежало несколько человек. Впрочем, после этого Эммануил проснулся в своей кровати с легкой головной болью и решил, что это был всего лишь ночной кошмар.
Эммануил поначалу предположил, что так сказывается влияние радиации на его нежную психику, но потом, поискав информацию в интернете, обнаружил, что психические проблемы не являются симптомами лучевой болезни, и обратился к специалисту.
Психологом, к которому привела его судьба, оказался Альберт Абрамович, тот самый, который уже консультировал Алекса и Макса. Там, в приемной Альберта Абрамовича они и познакомились друг с другом. После пары недель постоянных встреч в приемной Альберта Абрамовича, Алекс изъявил желание инвестировать в исследования Эммануила две тысячи долларов. Эммануил не возражал.
Завтра должен был состояться очередной эксперимент. Довольно ответственный, поскольку Эммануил хотел пригласить на него всех своих существующих и потенциальных инвесторов, чтобы показать им, так сказать, результат работы и соблазнить новыми перспективами исследований.
Эммануил беспокойно ворочался в постели, вспоминая, всех ли он пригласил. Потом встал, дошел до стола, на котором лежал старенький мобильник, нашел номер Алекса, и отправил ему SMS.
4
Утренний гомон птиц разбудил Маню Мейкер. Воскресенье. Какой прекрасный день! Не надо идти в офис и заниматься оптовой продажей канцелярских товаров. Можно отдыхать. Выходные придуманы не зря. Они позволяют почувствовать себя свободным человеком, и забыть о скучных рабочих обязанностях. Маня потянулась в постели, и села, опустив ноги в пушистые тапочки. Потом, сняв тапочки, она критически осмотрела ногти на ногах, решила, что после вчерашнего педикюра ее ножки выглядят просто супер, и пошла плескаться в ванную.
В это же время проснулся и Макс. Он лег довольно поздно, поскольку засиделся за работой. Нужен был кофе, чтобы прийти в себя. Он зарядил кофеварку и отправился чистить зубы. По плану пляж… Алекс еще не выходил из отведенной ему комнаты.
– Алекс! Доброе утро! – крикнул Макс, выходя из ванной.
– Доброе, – отозвался Алекс. – Особенно оно доброе, когда никто не пилит по утрам.
– Я кофе приготовил, – сказал Макс.
Макс уже нарезал булочки, когда Алекс, одетый в яркие гавайские шорты и не менее яркую рубашку, возник на пороге маленькой кухоньки. Он был тщательно выбрит и готов к сексуальным подвигам.
– Привет, дружище! – сказал он.
– Присаживайся.
– О! Конфитюр! – сказал Алекс, осматривая стоящую на столе баночку клубничной радости.
– Отличная погода, между прочим, – сказал Макс, глядя в окно. – Как Клава? Не звонила?
– Будет она звонить! – фыркнул Алекс. – Разве что деньги понадобятся. И то в такие моменты обычно теща звонит, а не она. Специально для этого себе на дачу под Белгород-Днестровском телефон провела.
– Ну, может, беспокоится, почему ты домой не пришел.
– Может, и беспокоится. Но, скорее всего, просто бесится. Надо рубить этот гордиев узел, – решительно заявил Алекс. – Как там наши девочки, не собрались еще?
– Выйдем ближе к десяти во двор, подождем, – улыбнулся Макс.
– Красота какая! – сказал Алекс, намазывая конфитюр на булочку. – Я так давно жизни не радовался, что уже даже забыл это ощущение!
Свежий кофе дразнил ноздри, проникая в них испаряющимися ароматами, благоухал при перемешивании, бледнел от молока и томился в ожидании прикосновения жадных человеческих губ, украшая себя загадочными пенными узорами. Когда на дне чашек осталась только кофейная гуща, и булочки были съедены, Макс по-холостяцки быстро помыл посуду.
Друзья направились к Маниному подъезду. Маня, увидев их, выглянула с балкона в купальнике.
– Макс, привет! Мы сейчас выходим.
– Привет! Ждем.
– Ну и кралю ты себе отхватил! – восхитился Алекс.
– Да брось! Может, она опомнится, что ей вовсе не нужен стареющий одинокий архитектор.
– Ну конечно! – усмехнулся Алекс. – Ты не представляешь, насколько поднялись в девушкиных рейтингах архитекторы. И насколько в последнее время опустились адвокаты.
Алекс притворно вздохнул. Ветер шевелил его буйную шевелюру. Макс увидел в глазах друга тоску и волнение, и подумал, что глаза часто выдают мужчин. В молодости в них есть бархатный блеск, который так нравится женщинам, в них светятся наивность и восторг жизни, в них нет боли, нет крохотных блестящих бриллиантов потерь, оставляющих незаживающие раны во взгляде. Это глаза, в которых еще не читается опыт страданий, и частых, иногда слишком частых встреч со смертью. Из-за них с годами глаза мужчины становятся жесткими, в них появляется металлический блеск, у одних неподвижный, почти мертвый, у других беспощадный и безжалостный. У Алекса он часто видел глаза, беспощадно и безжалостно сияющие. Если бы не было видно его лица, а только одни глаза выглядывали наружу, по ним безошибочно можно было определить опытного матерого волка. А при беглом взгляде Алекс выглядел как веселый, жизнерадостный и весьма оптимистично настроенный брюнет в гавайских шортах, типичный представитель офисного планктона.
Алекс еще что-то говорил о судьбе несчастных адвокатов, которым денег не платят и которых девушки не любят, но его тирада прервалась на полуслове, когда он увидел выплывающих из подъезда Маню Мейкер, Ксюшу Фаер и Фриду Энгельс. Шатенка Маня, блондинка Ксюша и жгучая брюнетка Фрида настолько захватили воображение Алекса, что он даже приоткрыл рот.
– Знакомьтесь, – сказал Макс. – Это мой друг Алекс.
– Это Фрида, это Ксюша, – представила Маня. – А я Маня.
Маня подала руку для поцелуя Алексею, но тот лишь смущенно пожал ее.
– Пойдем? – спросила Маня.
– Поедем! – ответил Алекс, доставая из кармана своих гавайских шорт ключи от машины и нажимая кнопку сигнализации.
Девушки сели сзади, Макс и Алекс спереди.
– Куда поедем? – спросил Алекс.
– А давайте на Бугаз, – предложила Маня.
– Долго! – застонала Фрида.
– А я хочу на Бугаз, – согласилась Ксюша.
– Девушки, это не машина, это просто зверь, – заявил Алекс. – И по пустым воскресным дорогам она домчит нас до Бугаза всего за полчасика. А пока едем, я организую нам отличный пикник в точке прибытия.