Счастье любой ценой
Шрифт:
— Может, ты сама после сорока дней к нам приедешь, а?..
Я поговорила с мамой, пообещав приехать, но немного позднее.
На сорок дней собралось вдвое меньше людей, чем на похороны или девять дней. Родители Ярослава и Владимира, пожилая семейная чета, прилетели лишь на один день и засобирались обратно в Германию.
Организовывал всё опять Владимир, разрешив мне лишь присутствовать рядом. Он выглядел недовольным и хмурился больше, чем обычно.
Мы обменивались скупыми фразами, чувствуя
Я остановилась у перил, разглядывая случайных людей. Мой взгляд упал на девушку, кажется, она приходилась Русаковым какой-то родственницей.
Девушка укутывала своего малыша, укладывая его в зимнюю коляску. На её лице была такая радостная и искренняя улыбка, что меня проняло дрожью зависти.
Мне тоже хотелось быть матерью. И если бы не проклятый выкидыш, отобравший у меня возможность чуда!..
Если бы не это печальное происшествие, у меня был ребёнок от Ярослава.
Сынок или дочка… Неважно.
Я одинаково сильно любила бы обоих.
Мой неродившийся ребёнок. Мой смысл жизни, которого я лишилась…
Глава 21. Янина
— Не замёрзла? — рядом остановился Владимир.
Я вздрогнула от звука его голоса и сама поправила капюшон куртки, натянула перчатки на пальцы, потирая ладони друг о друга.
— Нет. Нормально всё. А ты?
— Мороз ещё не сильно кусачий. Какие планы на Рождество и на Новый Год?
Я машинально кивнула, удивляясь, что уже двадцатое декабря, и через полторы недели новый год.
Я вспомнила, что купила заранее ёлочную игрушку в виде детских пинеток и хотела рассказать Ярославу о беременности именно так: повесить украшение на самое видное место.
В доме витал бы густой хвойный аромат, и радостно подмигивали бы гирлянды…
Спазм сжал моё горло, и стало трудно дышать.
Я, не отрываясь, смотрела на мамочку с малышом. Владимир проследил за направлением моего взгляда и приобнял за плечи.
— Не грузи себя. И у тебя всё это будет.
Я грустно рассмеялась, смахивая слезинки с щеки.
— Я на Рождество поеду к родителям, в Германию, — продолжил Владимир. — В это время там очень красиво и ярко. Настоящее волшебство. Поехали со мной? Родители будут тебе рады. Я тебя сейчас приглашаю как родственник. Ничего лишнего, честное слово.
— Спасибо, но я не поеду. Я собиралась к своим родным на новогодние праздники. И хочется, и не хочется. Боюсь, что мой расстроенный вид никого не обрадует. Но поехать придётся: вернулся Стасик, старший брат. Я его не видела почти целый год.
— Может быть, подумаешь? — Владимир пристально
— Спасибо.
— Бля, прекрати от меня отпихиваться своими «спасибо»!
— Владимир, мы это уже обсуждали.
— Да я не про то. Поговори лучше со мной, как с человеком живым, а не отгораживайся словом «спасибо»!
— Но я на самом деле тебе благодарна за помощь. Это очень много. Я это ценю, правда. Ты отзывчивый человек.
Владимир что-то процедил сквозь зубы о том, в каком месте он отзывчивый человек.
Мы поговорили ещё немного и разошлись, каждый в свою сторону. Владимир порывался отвезти меня, но на счастье я встретила знакомую, которая начала выражать мне соболезнования.
Я ухватилась за неё, как за спасательный круг, показывая всем видом, что собираюсь уходить вместе с ней.
— Уходишь? Если тебе что-то понадобится, позвони мне. Я сделаю всё, чтобы тебе помочь. Всё, что будет в моих силах, — убеждённо проговорил Владимир на прощание.
Та девушка с ребёнком не шла у меня из головы. Желание завести ребёнка стало какой-то навязчивой идеей.
У меня крутилось только одно в голове: если бы был кто-то, о ком нужно было заботиться, мне было бы легче. Эгоистичное желание: иметь ребёнка, чтобы спасти себя, знаю. Но я так хотела малыша.
Иногда я просыпалась среди ночи, ощупывая свой живот, потому что мне приснилось, что он округлившийся, или что я рассматриваю в магазине крохотные носочки, выбирая между нежно-салатовым и цыплячьим жёлтым.
Я достала стеклянное ёлочное украшение, поставив его на видное место, и постоянно смотрела на эти крохотные изящные пинетки, сходя с ума.
Я хотела ребёнка, но не просто ребёнка от постороннего мужчины. Я хотела ребёнка от своего погибшего мужа, от Ярослава.
Мне было безумно жаль неродившегося ребёнка. Это была бы память о нашем браке, о нас, влюблённых в прошлом и по-своему счастливых.
Это стало каким-то наваждением.
В последний день перед Рождеством позвонил Владимир.
— Привет, Янина. С наступающим Рождеством.
— И тебя, Володя.
— Не передумала? У меня есть знакомый. Если надо, он нырнёт в неприкосновенный запас и сможет достать билет на тебя хоть сейчас.
— Нет, я не полечу. Я уже договорилась с мамой, что приеду к ним через три дня. А ты улетаешь?
— Да, у меня рейс сегодня вечером.
— Удачного полёта, Владимир.
Я сбросила звонок. На глаза мне опять попалось ёлочное украшение в виде детских пинеток.
В голове промелькнула дурацкая мысль, что Владимир — копия Славы, что после смерти Славы прошло не так много времени, что ребёнок…
Эти мысли разрывали меня на части, как и осознание того, что сейчас у меня овуляция.