Счастье любой ценой
Шрифт:
Владимир удовлетворённо простонал, прямо мне в губы и ускорился. Каждым толчком он вколачивал меня в простыни, липнущие к влажному телу.
Глубоко и быстро, беспредельно.
Так же как его язык, порхающий у меня во рту. Быстро-быстро он дразнится о кончик моего языка, а потом мужчина прихватывает его губами и всасывает в свой рот.
Меня разрывает на части от похоти и жаркого желания, властвующего над моим телом.
Я уже не контролирую себя, просто рассыпаюсь на части, как бисер, от сильного
Влажные шлепки наших тел гулом отдаются внутри головы, Владимир останавливается и ловко переворачивает меня на живот, заставив опереться на локти и прогнуться в спине.
Его пальцы фиксируют мои бёдра.
— Тебе же нравится, когда я беру тебя сзади?
Его горячий шёпот опять толкает меня в пропасть порочного безумия. Тело отвечает за меня протяжным стоном и дрожью, движением бёдер навстречу ему, толкающемуся резко и до упора…
Это самое настоящее сумасшествие.
Его продолжительность строго ограничена и оговорена мной самой с собой. Я совершила сделку со своей совестью.
Я как будто со стороны наблюдаю за своим телом, бьющемся в очередном оргазме. Понимаю, что так жарко и откровенно, так хорошо не было ещё ни разу ни с кем другим.
Только с ним.
Потом я буду стараться похоронить это знание в себе.
Но сейчас просто вбираю его член в себя, чувствуя, как он кончает, громко стонет и накрывает меня своим крепким телом.
Владимир тяжело и часто дышит. Он перекатывается на бок и целует меня в плечо, удерживая на месте. В полутьме его довольная улыбка сверкает, как вспышка молнии, когда он говорит:
— Эта ночь будет самой лучшей. И очень долгой…
Глава 28. Янина
Я не помню, во сколько мы уснули. Помню только, что, когда пошла в душ, вылезала из него на трясущихся ногах, и Владимир подхватил меня на руки.
Через мгновение после того, как рухнули на кровать обессиленные, мы уснули.
Сейчас у меня немного гудит голова от выпитого накануне вина. Я переворачиваюсь на бок, утыкаясь взглядом в спину Владимира.
Спит?.. Я вспоминаю всё вчерашнее. Тело предательски млеет и начинает ныть.
Низ живота тоже немного ноет. То, что произошло вчера, было на грани всего. Здравого смысла, чувств, приличий…
Я, сама того не замечая, начинаю дышать тяжелее и хочу как можно скорее выпутаться из плена одеяла.
Мужские пальцы смыкаются у меня на плече. Владимир вынуждает меня лечь обратно на кровать. Он перебирается через меня и тянет одеяло прочь.
— Володя… — прошу я.
Губы пересохли, и во рту тоже сухо. Хочется пить.
Но он не обращает внимания на мои просьбы и слабые попытки отбиться от него.
Владимир откинул одеяло прочь, жадно пробежавшись по моему телу взглядом. Я и сама прекрасно вижу это: следы ненасытного и жадного секса.
Кое-где виднеются засосы и следы укусов.
Владимир опускается ещё ниже и властно раздвигает мои ноги в стороны. Прежде, чем я понимаю, что он собирается сделать, он уже прижимается ртом к моей плоти. Его язык начинает порхать по клитору.
— Нет! Не надо. Отпусти. Прекрати!
В ответ он лишь ещё крепче прижимает меня к кровати, ускоряясь. Он не только лижет, но и целует, посасывая напряжённую плоть, дразнит языком и целует.
— Я не хочу-у-у… — пытаюсь сдержаться, но один вид его головы, склонённой между ног, возбуждает.
Мои слова вырываются изо рта с постаныванием. Этот невольный и тихий стон как признак поражения.
Я царапаю ногтями кожу головы Владимира, злясь на то, что у него такие короткие волосы, и за них не ухватиться. Он стискивает бёдра, прижимая меня к кровати, и отстраняется на мгновение.
— Володя, пожалуйста! Не надо, прошу! Мы же договаривались… Это чересчур!
— Ты не можешь запретить мне вылизывать тебя так, как я этого хочу. Тебе нравится. Ты течёшь мне на язык. Очень сладко. Хотела потрахаться со мной только на пьяную голову, да?.. Чтобы не помнить ничего или списать всё на вино? А я хочу, чтобы ты запомнила меня таким. Запомнила, как тебе хорошо со мной…
Владимир улыбнулся и вновь прижался к моей плоти, глядя на меня в это же время. Словно привязывал меня к себе своим магнетическим взглядом. Наглыми, уверенными движениями языка он слизывал влагу.
Его язык быстро и точно ударял по клитору. Ритм этого пульса заставлял кровь нестись быстрее по венам. Владимир наслаждался процессом. Он задерживал порочные движения своих губ и языка только для того, чтобы вновь начать скользить ими.
Он словно пытался успокоить трепетание возбуждённой плоти. Но потом вновь усиливал натиск губ, посасывающих узелок плоти.
Он медленно скользил языком по влажной промежности, беспрерывно текущей и изнывающей. Толчок, толчок… Он уверенно толкался языком в лоно, настойчиво покручивая им.
Владимир постанывал сам, пуская в ход зубы. Он наслаждался моими покрикиваниями, когда удовольствие становилось чересчур сильным.
От него всё тело сжималось пружиной, и удержаться не было сил. Владимир умело подводил меня к оргазму и… останавливался. Он вынуждал меня стонать и метаться на кровати, прикусывать губы, чтобы не просить его продолжить.
— Ещё? — он отстранился, глядя мне прямо в глаза.
Лоно призывно сжималось и жаждало продолжения. И я… тоже. Я возненавидела в этот момент собственную чувственность и горячность, отзывчивость к мужской ласке.