Счастье на высоких каблуках
Шрифт:
Она оборвала свою тираду на полуслове и вышла, хлопнув дверью.
– Я люблю сладкое вино, – сказала Марина, – например, «Седьмое небо князя Голицына».
Охранник, шедший сзади с тележкой, слегка поморщился. Он предпочитал водку.
Они вошли в каменную арку и оказались в полутемном прохладном помещении винного бутика. Консультант почтительно склонился.
– Нам сухое чилийское «Санта Рита. Каса Реал», – сказал Дима.
– А мне «Седьмое небо», – сказала Марина.
– Я бы на твоем месте поверил моему вкусу, – сказал Дима. – Сухое чилийское тебе понравится. А твое «Седьмое небо» – просто приторное.
– «Седьмое небо», – повторила Марина. – Сухое чилийское кажется мне бессмысленно кислым. Трава травой.
– Попробуй «Санта Риту», – сказал Дима. – Я покажу тебе, что такое настоящее вино. Поверь мне. Сначала оно кажется кислым и терпким, потом раскрывается и становится тонким и восхитительным. Опьянеть от него невозможно, зато легко соблюсти грань, когда краски становятся ярче, а восприятие обостряется. Это совсем другой класс вина.
– Я думала, что шопинг – это моя стихия, – сказала Марина.
– Если дело касается вин, сигар и оружия, то нет, – ответила он. – И автомобилей.
– Про автомобили не согласна, – сказала Марина.
– Вот скажи, какой бы ты купила себе автомобиль? – спросил он. – Еще один, помимо твоего «Хаммера»?
– «Альфа-Ромео». Сто пятьдесят девятую. Может, купить прямо сейчас? – задумалась она.
– Непрактично, – сказал Дима, – низкий клиренс, ненадежный итальянский италопром… Такие машины можно только получать в подарок, но не самой покупать.
Марина сделала вид, что не слышит.
Марина пила вино, лежа в кресле. Сухое чилийское и вправду оказалось прекрасным.
– Кто продал тебе фотографии? – спросила Марина.
Дима задумчиво жевал суши с копченой рыбой.
– Куколка-секретарша, конечно, – сказал Дима. – Она не только умная девочка, но и неплохой фотограф. Ты вот не заметила, а я обратил внимание, что, когда она разговаривала с нами у своего стола, перед ней лежал мобильник с камерой, и она держала руку возле нее. Это был намек.
– Я по-прежнему ничего не понимаю, – сказала Марина. – Ну, давай предположим, что у Лены есть любовник, который через Лену тянет руки к моему имуществу…
– Так и есть. Сто процентов.
– Зачем ты тогда разговаривал с Леденцовой?
Дима хлопнул рукой по столу.
– Как ты не понимаешь! – сказал он. – Этот человек вашей семье как-то близок. Это либо кто-то с твоей работы, либо кто-то с работы Виталика. Иначе как бы он узнал, что ты собираешься на показ Вивьен Вествуд? Как? Да никак! Разве что Виталик с кем-то разговаривал по телефону и сказал: «Да, готовлюсь к встрече с вице-президентом из ирландского офиса. Супруге привет передать? Хорошо, передам, когда она с показа мод вернется». И тогда этот кто-то смотрит на сайте afisha.ru, какой это может быть показ, находит тебя и передает ядовитую розу. Либо ты кому-то об этом показе сама сказала. Вспомни, а? Может, кто-то на твоей работе это приглашение у тебя на столе видел? Думай, дорогая.
– Ты прав, – сказала Марина. – Прав! И еще этот кто-то поставил мне жучок на машину, под днище.
– Ну да.
Марина сбросила тапочки и забралась на диван с ногами.
– Может все вообще быть очень интересно, – продолжал Дима, не сводя с нее глаз. – Виталик кому-то рассказал, что у его жены есть одинокая незамужняя сестра. И наш злоумышленник целенаправленно познакомился с Леной, сделал вид, что любит ее, вскружил девушке голову, завалил подарками и деньгами. Но при этом подбирался к тебе. Понимаешь теперь, почему я так внимательно слушаю, что говорит Леденцова? И почему плачу деньги куколке-секретарше, которая роет носом землю?
– А почему тогда и Лена получила записку «Смерть близка»?
– Для отвода глаз.
– Ага! Для отвода, – рассмеялась Марина, с трудом поставив на журнальный столик пустой бокал. – Да если бы Лена не получила такую записку, нам бы и в голову не пришло проверять ее контакты, изучать ее квартиру, прятать ее в моем доме. Прокололся? Перемудрил?
– Еще не знаю. Потому что я не в курсе, кто это. Не факт, что твоя сестра сейчас в живых. В худшем варианте они мертвы оба – и муж, и сестра.
Голова Марины шумела от вина.
– А я? – спросила она.
– А ты жива потому, что с момента, как на тебя напали на лестнице, я ни на секунду тебя не оставляю.
– И твоя карманная армия вместе с тобой.
– Да.
– А зачем тебе это? – спросила Марина, с третьей попытки поставив бокал на край стола. – Ищешь убийцу Жанны? Отложив все дела? Поставив под удар бизнес? Рискуя шкурой, находясь рядом с женщиной, которую уже трижды пытались убить?
Дима встал, подошел, сел рядом с Мариной и положил ладонь на ее голое колено.
– Я люблю своего мужа, – сказала Марина. – Если дело только во мне и у тебя ко мне чувства… ик!.. тебе лучше уйти, я все равно не соглашусь.
Дима подхватил Марину на руки. На секунду он почувствовал крепкие мышцы под женскими округлостями. В следующий момент Марина вырвалась, ударив его по лицу.
– Вот так вот? – спросил он.
– Да, – сказала Марина.
Он равнодушно пожал плечами, а потом повернулся и вышел. Марина услышала, как на лестничной площадке Дима что-то коротко говорит охране. Потом на улице заурчали два двигателя. Через несколько минут все смолкло. Марина пошла и принялась набирать ванну.
Она сидела на кухне и пила кофе. Рука, которой она ударила Диму, до сих пор ныла. Марина прислушалась к своим ощущениям. Было чувство, будто ей что-то ампутировали. Как будто у нее были крылья, третья рука и пятая нога, а потом она снова стала обычным человеком.
Он взял трубку с третьего гудка.
– Да, – голос звучал буднично.
– Я хочу извиниться за то, что ударила тебя, – сказала Марина. – Ничего личного, я очень тебе благодарна, но я замужем, поэтому была вынуждена так поступить.