Счастье по обмену
Шрифт:
Несмотря на открытые всюду окна, в комнатах ощутимо пахло краской, клеем, деревом и еще чем-то, чем пахнет ремонт и новая жизнь. В комнаты врывался и аромат с улицы — в булочной рядом пекли хлеб и по улице клубился одуряющий, манящий аромат испеченного хлеба. Пахло корицей, и так, как должно пахнуть из булочной — обещанием счастья.
В два шага он окинул взглядом свою работу и остался доволен. На руках еще оставалась краска, — он сам помогал строительной бригаде кое в чем, чтобы поставленный срок в два дня стал намного короче.
Такого на
Способен на созидание, на такую работу, когда находишься на пределе всех своих сил, всех своих чувств.
Глаза немного болели, будто в них попали песком- так бывает после бессонной ночи, но это не беспокоило.
Остались кое-какие огрехи, но их изменить, исправить, привести в норму — пара пустяков, и этим займется уже не он. Хозяйка гостиницы сама наведет здесь свой порядок, он же только подготовил базу.
Роман сделал несколько фото на телефон и отослал заклятому другу, не сделав ни одной подписи. Без слов понятно: то, что было до и что стало после его работы — это два совершенно разных места. Не узнаваемые, не привычные комнаты, яркие цвета, новая атмосфера легкости и воздушности пространства.
Но самое главное — он изменил саму суть умирающей на другом конце города гостиницы. И это изменение — полностью его идея, его заслуга, его успех.
— Роман Игоревич, не может быть! — точно, Катя добежала до своего места работы за несколько минут. — Я не верю своим глазам!
В коридоре, который избавился от своих желтых ужасающих Романа стен, преобразившись в белое с красными стильными полосами фойе, стояла растерянная Катя.
Она трогала руками окрашенную лично Романом стену и удивлено повторяла:
— Не может быть, Роман Игоревич!
— Может, очень даже может, Катя.
Все внутри от ее детской реакции, похожей на реакцию ребенка, получившего новогодний подарок, что-то искрилось и переливалось разноцветными огоньками.
Искренняя радость подкупала и тянула за собой — радуйся со мной! — и Роман с удовольствием смотрел в ее темные широко распахнутые глаза, оглаживал взглядом полуоткрытые пухлые губы, ярко-рубиновые, без грамма косметики, и чувствовал себя покорителем вселенной. Совсем как тогда, когда сам без поддержки проехал на велосипеде.
— Как здесь красиво, Роман Игоревич!
Роман, наконец, отвел от нее свой алчный взгляд и огляделся, потирая руки друг о друга.
Вместо трех номеров с ужасающими, по его мнению, условиями проживания, он создал хостел.
Несколько двуспальных кроватей взамен старых, обновленный паркет, выкрашенные светлой краской стены, легкие яркие светильники и дизайнерские акценты в виде красочных стен, живые карликовые деревья в горшках, — каждая мелочь была придумана им и доведена до логического завершения его бывшей девушкой.
Ингой.
Но даже несмотря на то, что он все еще чувствовал здесь
Роман вместе с Катей переходил из одной комнаты в другую, и она только ахала от восторга, приговаривая, как удивится настоящая хозяйка гостиницы, Юля Белохвостикова, тому преображению, которому подверглась ее гостиница.
— Такое возможно только в сказке, — решительно говорила она, глядя в глаза Романа. — Мы вытащили счастливый билет, Роман Игоревич, спасибо вам, — неустанно повторяла, отмечая все мелочи, из чего складывался уют.
Катя отметила все — и новые комплекты белья, и подушки, и матрасы. Она заглянула в каждый угол, и делала пометки, что еще нужно будет изменить, ведь теперь-то им есть куда стремиться, есть до чего расти!
Роман смеялся вместе с ней и думал, что двое бессонных суток в компании строителей и запаха краски стоят того, чтобы сейчас, прямо здесь и сейчас увидеть перерождение спокойной, сдержанной, не очень эмоциональной девушки в счастливую девчонку, которая открыла для себя сундучок с волшебством.
— Посмотри, здесь красным треугольником на стене я выделил пространство для ваших фотографий, — подвел он ее к пустой стене. — Повесите с хозяйкой все, что пожелаете.
— Роман Игоревич, позвольте, я повешу здесь ваше фото, — вдруг смутилась она.
— Надеюсь, не в овальной рамке, — неловко пошутил он.
Она достала телефон и навела объектив на него.
— Улыбнитесь!
— Нет, мы сделаем не так, — он достал свой смартфон и приблизился к Кате. — Будет одно общее фото на память.
Развернул экран и впился глазами в ее лицо. Она снова покраснела, от его близости, от испытанных переживаний, от волнения, — он не понимал.
Самого Романа словно трясло внутри. Нажав на кнопку на экране, он едва не уронил телефон, и тут же приобнял девушку. Прижал ее к себе, погладил по волосам, и они легли в его ладони мягким облаком, теплой водой после мороза.
Роман приблизился к ней, заглянул в глаза, и поразился — так она еще на него не смотрела. Так никто еще не смотрел на него за всю его жизнь. Проникновенно, словно в самую глубь души, будто бы увидев его настоящую человеческую суть. Они замерли в этом мгновении, не в силах прервать безмолвие, в котором оказались.
Глава 13
Юля
Белохвостикова открыла глаза и довольно потянулась. Все тело приятно ныло, как после долгой тренировки, когда все позади: и первое, и второе дыхание, и можно насладиться покоем. Особенно, почему-то, ныла правая рука. Юля пошевелила пальцами, не открывая глаз. Очень странно — пальцы словно придавило тяжелым грузом.
«Это что еще за черт? — удивилась Белохвостикова и распахнула глаза. Тут же зажмурилась — ее словно полоснуло солнечным ножом по сетчатке. — Что такое? Уже день?».