Счастье по обмену
Шрифт:
Продавец прищелкнула языком, когда Юля покружилась перед зеркалом. Кузнецов же отчего-то заиграл желваками. И снова покраснел. Юля поправила вырез на ноге, задорно мелькнув белой круглой коленкой, и довольно сказала:
— Это-то платье я и возьму. Сколько бы оно не стоило.
— О, как хозяйке отеля, — девушка подмигнула. — Я сделаю самую большую скидку.
Белохвостикова печально подумала, что никакая скидка не отменит того факта, что платье из такого бутика не по карману девушке из маленького города.
— Юля,
Белохвостикова запротестовала, но мужчина с продавцом проигнорировали ее выпады.
— Что это значит? — сощурила она глаза, когда Всеволод вызывал очередной лифт.
— Мне не нравится платье, но оно нравится вам. Поэтому оно у вас, — пожал он плечами.
— Почему в таком случае за него заплатили именно вы? — насела Юля.
— Считайте, пожалуйста, это моей компенсацией за бестактность. Не стоило доводить вас этим дресс-кодом. В конце концов, вы здесь ненадолго, а потом снова вернетесь в свою деревню.
— Жигулевск — не деревня! — закипела Юля, мигом разозлившись. — Вы сначала определитесь: хотите обидеть или хотите пожалеть!
— Да я ничего такого не сказал даже, — развел руками мужчина.
И так недоуменно посмотрел на нее, что Юля подумала, что он или совсем дурак, или использует троллинг самого высокого уровня.
Девушке стало так обидно, и жгучие слезы вдруг задрожали в горле. Это мелкое унижение — совещания без нее, покровительственные взгляды при подчиненных, и сейчас — платье это, подарок не нужный, а, скорее, обидный, совсем подкосили.
Всеволод вдруг повернулся к ней, нажав на кнопку лифта, и всмотрелся в ее лицо. Внимательно, цепко.
От этого Белохвостиковой стало еще хуже. «Ну вот, сейчас расплачусь, а он будет победу праздновать. Что покорил меня своими зацепками, унизил», — подумала она.
— Вы про подарок не думайте, Юля, — сказал он спокойно. — В этом магазине действительно нам делается очень большая скидка. Это Роман Игоревич попросил сделать вам что-то приятное, чтобы вы не огорчались из-за перемен в вашей гостинице. Если хотите, я эти деньги, к слову, небольшие, вычту из вашего гонорара.
— Моего гонорара? — удивилась Юля, и слезы разом просохли.
— Ну конечно, не бесплатно же вы здесь работаете все это время, — он с наигранной укоризной посмотрел на нее.
— Да я даже…не думала… вы знаете, Сева, для меня такая честь поработать здесь, научиться чему-то, я потом все-все использую у себя дома, честное слово! — от такой запальчивости ее проникновенной речи он даже улыбнулся.
— Ну, тогда вам многое нужно будет увидеть, узнать.
— Да, а вы меня на совещания не берете! — припомнила обиду, как маленькая, Юля.
— Да, а я вас на совещания не беру, — он взял ее ладонь в свою и вывел из лифта, ведя по коридору. — Но мне нужно было действительно поработать.
Хрупкий мир был снова разрушен. Юля выдернула
— Мне тоже, знаете ли, нужно «поработать»! — почти крикнула она даже не оборачиваясь.
А в номере расстроено позвонила Кате.
Та, наоборот, была в полном восторге. Что-то рассказывала, какими-то новостями уже делилась. Юле стало от этого еще хуже.
«Да ну их всех», — вдруг решила она. Чувство, что ее обманули, не давало мыслить разумно. Как-то, лет в семь, при подготовке к празднику, на который собралось большое количество родни, мама оставила ее в кухне с другими женщинами и серьезно сказала: «Запомни, Юленька, ты остаешься за главную!». Маленькая Юля так поверила в эти слова, что тут же взялась за дело — всех контролировать. И не сразу до нее дошло, что это просто присказка такая оказалась — все и без того, естественно, справлялись, и без советов семилетней девочки. И сейчас также. В свою компанию ее не берут, и Всеволод этот противный., да какой он Всеволод? Сева Кузнецов. Всего-то в нем есть представительного — так это имя. А там, под этим костюмом, наверняка петух ощипанный.
Набрался опыта здесь, нахватался, и давай им всех вокруг давить. Что тоже говорит о его умственных способностях.
Юля покидала вещи в дорожную сумку и открыла дверь нараспашку. Ключи решила отдать на рецепшене на первом этаже, оттуда же и позвонить всем участникам этого глупого розыгрыша.
А там, за дверью… Юля обалдела. Стоял очень высокий, рыжий, солнечный такой в цветастой футболке и модных рваных джинсах, мужчина. Но самым выдающимся в мужчине были розы на длинном стебле.
Юля сразу наметанным взглядом оценила стоимость этих роз… и прониклась уважением к этому самому посетителю.
— Вы к кому? — спросила она.
— Здравствуйте, Юлия, а я к вам!
Глава 11
Юля
Степан сразу перешел в наступление. Юля и сама не поняла, как оказалась в очень уютном кафе, попивая брусничный освежающий чай вместе с этим рыжим пройдохой. Чай показался вкусным, место красивым, беседа — легкой, а все потому, что Степан не стал демонстрировать, как некоторые очкастые личности свое превосходство, а стал простым рубахой-парнем.
Он сразу признался, что является лучшим другом Романа Яковенко, поскольку они вместе учились, и, так уж получилось, встречались одно время с одной и той же девушкой.
Красивая, спесивая, стервозная Инга получила от обоих мужчин то, что ей было нужно — средства на учебу в престижной школе интерьерного дизайна и первоначальный взнос на организацию своего собственного бизнеса, а после этого рассталась с обоими. В тот день мужчины и узнали о том, что были не единственными и неповторимыми, и кое-кто после этого вообще практически утратил веру в женскую верность.