Счастье в декларацию не вносим

Снежинская Катерина

– А вы и не должны понимать, – перебил её «чёрный», по-прежнему любуясь видами за окном. – Достаточно чётко и быстро выполнять мои распоряжения. Будьте готовы завтра на рассвете. Я заеду.

– Знаете что?..

– Я вас больше не задерживаю, – сообщил «безопасник». – Позвать охрану? Вы можете заблудиться.

– Благодарю, не стоит, – сквозь зубы процедила Эль, – у меня компас есть.

Выходя из кабинета, она от души шарахнула дверью. Но легче от этого не стало, жизнь-то мерзавцу подпортить так и не удалось.

***

Будь Эль на чьём-то другом

месте, то уж сейчас бы она себя точно лицензии лишила. К сожалению, своего места никто ей одалживать не собирался, поэтому оставалось только лупать глазами, да по-рыбьи рот открывать – не то что достойных слов, но даже и звуков подходящих девушка найти не могла.

А на таможне – по успевшей сложиться и пустившей надёжные корни традиции – царило оживление.

Дверь в Полуночный мир оказалась надёжно забаррикадированной тяжёлым кухонным столом, комодом, парочкой кресел, стульями и почему-то лампой, которая обычно у кровати Эль стояла. Под баррикадой сидел, поддерживая груду мебели могучими плечами, оборотнический мальчишник в полном составе и даже с прибытком – давешний обиженный бармен успел присоединиться к лохматым и даже обзавестись кожаными брюками, заклёпанной и увешанной цепями жилеткой, вяло болтающейся на хлипеньких ключицах, и внушительной татуировкой на худосочном предплечье. В кресле, предусмотрительно выставленном в коридор, восседала блондинистая стриптизёрша и деловито полировала ногти. Причём восседала она в платье, нагло и без спроса позаимствованном из гардероба самой Эль. И что самое противное, наряд этот шёл красотке гораздо больше, чем законной владелице.

Ну а в дверь, ведущей в Полуночье, всё по той же укоренившейся традиции настойчиво долбили.

– Где питон? – не переступая порога, потребовала ответа таможенница.

Блонда оглядела девушку с головы до ног, потом обратно, капризно надула тщательно напомаженные губки, но до ответа всё же снизошла.

– Там, – неопределённо махнула пилочкой красотка, – кушает.

– Кого… кушает? – холодея, попыталась внести ясность Эль.

– А я знаю? – обиделась блонда. – Кого найдёт, того и того… – Стриптизёрша аккуратненько провела пилочкой по ногтю, будто последний штрих нанося, растопырила пальцы, любуясь результатом, – кушает.

– Я-асно, – протянула таможенница. Хотя, понятное дело, от таких объяснений яснее совсем не стало, скорее уж наоборот. – А что тут, собственно, происходит?

Красавица равнодушно повела плечиком. По всей видимости, это должно было означать, что она не в курсе дела и ей вообще всё равно.

– Госпожа Эль, пригнитесь, – гадюкой зашипел откуда-то сбоку Рернег. Девушка обернулась, но секретаря не обнаружила. – Да тут я! Ниже смотрите, ещё ниже.

– Тебя радикулит прихватил? – вдоволь налюбовавшись скрючившимся оборотнем, который сидел на корточках, да ещё и прикрыв голову папкой, поинтересовалась Эль.

– Так безопасно, – эдак независимо, как ни в чём не бывало, ответил секретарь, поправив свободной рукой галстук. – Бросаются они.

– Чем?

– Да чем придётся.

Девушка кашлянула, загоняя очередное «я-асно» туда, где оно родилось. Впрочем, влетевший в распахнутое окно обломок булыжника, кажется, вывернутого из ограды, некоторые вопросы снял.

– А защита? – пискнула Эль, невольно отступая от порога, хотя камень, ударившийся об стену и оставивший в досках неплохую вмятину, уже смирно улёгся у плинтуса.

– Так пробили! – радостно сообщила из кухни Аниэра.

– Женская ярость – она такая, – философски заметил вожак оборотней, налегая на дрогнувший под ударами в дверь стол.

– Да что здесь, демоны вас всех забери, творится? – растерянно рявкнула таможенница, зачем-то подтягивая рукава платья к локтям.

– Да свадьба у нас скоро, – промурлыкала стриптизёрша, наводя лоск на левую руку, – и всех делов.

– Здесь? – бекнула Эль.

– Нет, ясень пень, – оскорблено фыркнула красавица. – В этом клоповнике? Придумаешь тоже! Правда, милый?

– А как же, – несколько обречённо согласился «милый», то есть счастливый жених, в смысле тот, для которого мальчишник и устраивался.

– У нас ведь всё будет раско-ошненько, ми-иленько. Ты же расстараешься для своей сладенькой, масик?

Блондинка почмокала губами, словно воздух целуя, правда в сторону оборотня она даже головы не повернула.

– Точняк, – ещё угрюмее согласился главарь.

– Ты с ума сошла? – брякнула Эль.

– А чё? – захлопала навакшенными ресницами красотка.

– Он же оборотень! – беззвучно, одними губами выговорила таможенница.

– И чё? – не поняла стриптизёрша.

– Оборотень! – придушённо прошипела таможенница. – Дикий!

– Цивилизуем, – решительно заявила девица, сдувая с ногтей напиленную крошку. – Милый, ты порешай здесь вопросики, а я пока по магазинчикам прошвырнусь. Ведь твоей девочке надо быть красивенькой и сладенькой, верно?

– Угу, – буркнул лохматый.

– А для этого нужны денежки, – напомнила красотка, деловито одёргивая платье. – Мой масечка даст своей кошечке немножко денежек?

На это оборотень, чей словарный запас иссякал с каждой минутой, вообще ничего говорить не стал, только швырнул что-то под ноги «кошечке» – сначала Эль показалось, что бросил он пуговицу или бусину, потом примерещилось, будто осколок стекла. Правда вот, зачем стекло гранить?

– Спасибки, спасибки, – пропела блонда, проворно подхватывая всё-таки, наверное, самый настоящий бриллиант. – Ну я улетела. Чмоки-чмоки!

В дверь Полуночного мира вдарили, дерево заскрипело, оборотни крякнули и подналегли.

– А там кто? – отмерла Эль.

– Сговорённая, – неохотно проворчал «главарь».

– То есть невеста? – невесть зачем уточнила девушка.

Таможенница помотала головой, обернулась вслед упорхнувшей стриптизерше, глянула на окно, в которое влетела горсть гравия и яблоко следом.

Где они только в Полуночье яблоки брали?

– Там бывшая, – ещё неохотнее пояснил оборотень, – а тут… Ну, нынешняя, что ли?

– Где будущая, я уточнять не стану, – поклялась Эль, подходя к подоконнику.