Счастье в городе
Шрифт:
Стимуляция выработки серотонина происходит и сама по себе, на солнце. Есть даже такое состояние, как «весенняя депрессия» – накопившаяся за зиму усталость из-за нехватки солнечного света. Людям, ведущим ночной образ жизни, по той же причине свойственна хандра. Поэтому чаще бывайте на солнце и загорайте. Главное – не переусердствовать, ожоги – слишком большая плата за избыток серотонина.
Другой прекрасный способ увеличить выработку гормонов счастья – это физические упражнения на выносливость. Во время занятий физкультурой производится большое количество и серотонина, и дофамина, и эндорфинов.
Опытным выносливым
Так, австралийский бегун на сверхдлинные дистанции Яннис Курос свидетельствовал, что в моменты наибольшей усталости испытывал отделение сознания от истощенного тела, которое следовало за ведущим его вперёд отделившимся сознанием.
Механизм возникновения «эйфории бегуна» до конца не изучен, но учёные предполагают, что это возбуждение возникает именно из-за высокой выработки гормонов в результате физической активности.
Регулярные физические упражнения могут стать самым эффективным способом поднять уровень счастья, и порой для того, чтобы прогнать тоску и грусть, нужно просто позаниматься.
Известно, что уровни гормонов счастья повышаются при курении табака, приёме алкоголя и наркотиков. Но я надеюсь, что вы и без меня знаете о том вреде, который эти привычки наносят вашему организму, поэтому останавливаться на этом не буду.
Но стоит упомянуть, что повышение дофамина может нести как пользу, так и потерю времени. Сколько раз под действием высокого уровня дофамина мы теряли контроль и, в ожидании чего-то интересного, начинали бесконечно проверять ленту в социальных сетях, входящие сообщения электронной почты или перещёлкивать каналы телевизора? Сколько раз, видя вкусное блюдо на рекламном плакате, мы стремились его попробовать?
Наше подсознание не делает различий между полезными и просто приятными делами и, бывает, прибегает к помощи дофамина в совершенно бесполезных ситуациях. Это дарит нам кратковременное удовольствие, но не счастье. Система дофаминового поощрения не видит разницы между хорошими и плохими вещами, она отмечает лишь факт приближения удовольствия, пусть даже сомнительного. Хорошо, когда дофамин в норме, но плохо, когда вокруг слишком много «мусорных» поводов, его повышающих.
Энергия счастья
– Ты сегодня какая-то странная… Вежливая, приветливая, даже не проклинаешь никого.
– Выспалась…
Ощущение счастья всегда сопровождается приливом энергии. У счастливого человека любое дело спорится, у несчастного – всё валится из рук. Но верно и обратное. Никакие психологические трюки и тренинги не помогут вам наслаждаться своей жизнью, если вы постоянно чувствуете себя усталыми и сонливыми. Если же вы переполнены энергией, то, как по волшебству, у вас повышаются и все остальные показатели.
Чтобы построить крепкий дом, нужно заложить прочный фундамент. Чтобы повысить уровень счастья, нужно сделать так, чтобы ваше физическое состояние было как минимум в норме, а в идеале – именно таким, как вы сами хотите.
Обычно мало кто задумывается о том, что делает его энергичным, пока не становится невмоготу. В определенный момент жизни я встал перед выбором – или я буду бодрым и энергичным, или же потеряю работу и семью.
«Каши мало ешь», – шутя, говорила мне в детстве мама. «Тебе нужно бегать по утрам и есть полезную пищу», – вторил ей учитель физкультуры. Да, конечно, я знал, что для бодрости духа надо делать зарядку, но до окончания университета в дополнительной энергии не нуждался: я был таким активным, что энергия била через край!
Потом наступили суровые трудовые будни. Первые два места работы, куда я сунулся по неопытности, были связаны с постоянным движением и низкой зарплатой. А вот третье место оказалось «тёпленьким» – должность заместителя начальника конструкторского бюро на мебельной фабрике. Необходимость двигаться и что-то активно делать пропала, и, хотя время от времени я выбирался в цех, большую часть рабочего дня предпочитал проводить в кабинете, на мягком офисном кресле перед монитором.
Питался я тоже не лучшим образом. В минуте ходьбы от фабрики был супермаркет, где мы с коллегами исполняли свои студенческие мечты. Мы почти каждый день покупали мороженое, пряники и печенье к чаю, а наш обед, как правило, состоял из двух блюд – большой сладкой булки и «снежка». «Снежок», если кто не знает, это кефир с сахаром.
Работали мы рано, с семи утра, и из дома я выходил в шесть. Чтобы включиться в работу в такую рань, я покупал кофе в пакетиках.
Через несколько месяцев такой сытной жизни я начал понимать, что что-то идёт не так. Просыпаться каждое утро приходилось всё труднее, и я привык три-четыре раза переводить будильник, а потом усилием воли заставлял себя встать и носился по дому, как ошпаренный, собираясь на работу. Часов до десяти на фабрике всё шло как по маслу. Потом действие кофе заканчивалось, и я начинал залипать.
После сытного обеда и кофе с печеньем (летом – плюс мороженое), меня вырубало, и четыре часа до конца дня я создавал видимость бурной работы, отчаянно пытаясь не уснуть. Вечером энергии немного прибывало из-за того, что мы часто гуляли, но всё портил плотный ужин – кушали мы с женой в половине восьмого, и единственное, что я хотел после еды – лечь спать. Спать, спать, спать.
Я весь день боролся со сном.
Постепенно жизнь превратилась в кошмар. На работе по моей вине стали появляться «косяки». Я понимал, что уважение ко мне падает, и рано или поздно у меня не останется ни покровителей в руководстве, ни поводов для отговорок. Дома тоже не всё было гладко.
И, что самое страшное, у меня не было ни желания, ни сил менять что-то к лучшему.
Думаю, всё бы закончилось печально, если бы не старая книжка, на которую я наткнулся, разбирая родительский шкаф.
Не помню, как она называлась. Скорее всего это даже была не книга, а подборка статей из «Науки и жизни» в самодельном переплёте. Там была статья одного из советских последователей Поля Брегга, а Брегг, как известно, в то время считался самым прогрессивным западным специалистом в области нетрадиционных практик оздоровления. Автор той статьи подробно рассказывал, как попал в практически такую же ситуацию, как и я, и как из неё выбирался.