Счастливая находка
Шрифт:
Первые такты увертюры к опере Моцарта «Волшебная флейта» заполнили комнату. Бренна подняла головку. Александра недоверчиво посмотрела на Райли.
— Правда?
Райли протянул руку и погладил головку девочки. Постепенно она перестала плакать. Тихим и намеренно монотонным голосом Райли продолжал:
— Представьте себе… наших волосатых предков, не умеющих говорить членораздельно… рыскающих от пещеры к пещере в поисках пищи… таскающих за собой своих детенышей…
Райли убрал руку, но Бренна всхлипнула, и он стал снова ее гладить. Другой рукой Райли обнял за плечи
— Представьте себе, как они целыми днями скитаются, а дети орут, как резаные, вроде Бренны.
— Представляю, — тем же монотонным голосом ответила Александра. У нее стала затекать рука.
— Им пришлось их успокаивать при помощи монотонных, убаюкивающих звуков.
У Александры затекла не только рука, но и шея, и она осторожно покрутила головой.
Улыбнувшись, он немного повернул голову Александры и положил ее себе на плечо.
Затем он откинулся в угол дивана, увлекая за собой Александру и Бренну. Когда Бренна захныкала, они оба оцепенели. А она немного повозилась и устроилась наполовину на Райли, наполовину на Александре.
— Как глупо! — прошипела Александра. — Двое взрослых оказались в ловушке у грудного ребенка. Я сейчас встану.
Но не успела она встать, как Бренна издала отчаянный вопль, предвещавший более серьезный рев. Поэтому Райли усадил Александру обратно на диван.
— Не смейте больше вставать! Я не вынесу эти децибелы… Тише, тише… — говорил Райли одним и тем же монотонным голосом. Потом он поднял ноги на диван и уложил Александру рядом с собой. Последовала возня, стук падающих на пол ботинок… Он снова был босой, а Александра практически оказалась с ним как бы в постели.
Она лежала, не шевелясь и закрыв глаза, и в голову ей приходили недобрые мысли о матерях, которые подкидывают своих детей чужим людям.
Когда она открыла глаза, музыка кончилась, дождь перестал, и в комнате наступила тишина, которая никогда не была абсолютной в доме, крытом жестью. Снаружи доносились стук падающих с деревьев капель и равномерное кваканье лягушки, поселившейся в соседском пруду.
Александра медленно повернула голову. Мужчина, лежавший рядом, спал. Его волосы торчали в разные стороны, волевой подбородок был расслаблен, довольно красивый рот — приоткрыт. К груди он прижимал Бренну, маленькое тельце которой поднималось и опускалось в такт его дыханию.
Александра замерла. Она будто оказалась в том времени, которое себе представляла: она уже не будет просыпаться одна, рядом с ней будет кто-то необыкновенный. В том будущем, когда у нее будет своя семья.
И теперь, когда случайно образовалось подобие такой семьи, у нее есть возможность себя проверить. Что бы она ощущала, если бы это был ее мужчина, а Бренна — ее ребенок?
Уже не осторожничая, она поспешно встала и освободилась от «семьи».
Ботинки Райли валялись на полу. Его мобильный телефон лежал в дальнем углу дивана, мигая зеленым огоньком. Пиджак висел на спинке стула, жилет свисал
Этот человек то и дело то одевается, то раздевается. Он не застегнул рубашку, и ручонка девочки лежала на его волосатой груди. Александра с трудом оторвала взгляд. Было что-то трогательное в контрасте между скрытой силой мужчины и беспомощностью ребенка.
Александра собрала и сложила все принадлежащие Райли вещи. Потом пошла на кухню готовить соус. Бросив в кипящую воду спагетти, она нарезала два плода манго на десерт. Самое меньшее, что она могла сделать для человека, который ей помог, — это предложить ему поесть.
Когда хлеб уже подогревался в духовке, а ее последняя бутылка вина стояла на столе, накрытом для ужина, она подошла к дивану, чтобы взять на руки Бренну и отнести ее в кроватку.
— Давай, детка, — прошептала она.
Райли застонал, а Бренна вцепилась ручкой в волосы у него на груди.
— Давай, золотко, отпусти… — пробормотала Александра, расстегивая еще одну пуговицу на его рубашке и пытаясь высвободить ручку ребенка. Райли снова застонал и прикрыл ладонью руку, мешавшую ему спать. Потом вдруг проснулся и увидел склонившуюся над ним Александру. Приподняв голову, он увидел свою голую грудь и на ней руку Александры.
— Я что-то пропустил? — сонным голосом спросил он.
Дождь снова стучал по крыше, потрескивала остывающая жесть на крыше, одинокая лягушка квакала в пруду через дорогу.
— Нет, — сказала она как можно беспечней. А как еще должна отвечать женщина, рука которой лежит под рубашкой почти незнакомого человека? — Вы слишком рано проснулись.
— Я притворюсь, что все еще сплю.
— Нет, настроение уже прошло, — извиняющимся тоном сказала она. — Кроме того, я никогда не соблазняю мужчину, если у него на руках ребенок.
Бренна тоже проснулась и захныкала.
Александра поспешно выпрямилась, взяв на руки Бренну. В дверях спальни Александра обернулась. Вид у Райли был растерзанный: босой, с всклокоченными волосами, небритый, в болтающейся полурасстегнутой рубашке. Но даже сейчас он был таким привлекательным, что она невольно им залюбовалась.
Именно поэтому надо было срочно прекратить общение с ним. Она сейчас же предложит ему уйти. Скажет ему: «Большое спасибо, Райли, до свидания».
— Я вам очень благодарна, Райли. Не хотите ли перекусить, прежде чем уйти?
Из кухни доносились соблазнительные ароматы, а его вещи пахли чем-то неуловимо приятным. Снова травы? Он принюхался к своей груди. Духи? Но Александра не пользуется духами. В спальне были слышны хныканье Бренны и тихий голос Александры, напевавшей колыбельную Брамса. Не фальшивит, удивился Райли.
Книга по уходу за ребенком исчезла с подставки, а вместо нее там снова лежал объемистый том по ботанике.
Это была старинная книга с рисунками, сделанными пером и тушью, и многочисленными пометками на полях. Он стал листать страницы. Базилик. Тимьян. Александра почти слово в слово цитировала книгу. Она знала ее наизусть.