Счастливая невеста

Картленд Барбара

Прокравшись на первый этаж, Мойра услышала, как часы в столовой пробили семь.

— Ах, доброе утро, сударыня. Завтрак на столе.

Миссис Макрей исчезла в темном коридоре. Юэн уже сидел за столом и пил чай.

Мойра в ужасе уставилась на две тонюсенькие холодные гренки, лежавшие перед ней. Взяв в руки одну из них, девушка скривилась.

— Понимаю. У тебя не осталось ничего съестного?

— Я забыла корзинку в коляске. Должно быть, ее уже погрузили на корабль.

Юэн тяжело вздохнул. Овсяные лепешки и сыр пришлись

бы сейчас очень кстати, пусть даже после переезда их осталось немного.

— Я чуть зуб не сломал о гренку, — прошептал он, пока Мойра пила холодный чай.

Девушка была занята раздумьями о том, какая жизнь их ждет, если они потеряют поместье: черствые гренки на завтрак, холод, сжигание свечей до самого фитиля и одеяла, знававшие лучшие дни.

От этих мыслей девушке захотелось плакать; у нее еле хватило сил, чтобы не разрыдаться. Одежда казалась грязной, волосы спутались. В комнате было слишком темно, чтобы привести себя в порядок, и ее вчера еще аккуратно зачесанный шиньон грозил вот-вот распуститься.

Юэн встал и потянулся.

— Не волнуйся, сестричка. Мы скоро будем в пути.

Едва он успел договорить, как в парадную дверь с грохотом забарабанили. Миссис Макрей появилась в прихожей и отперла замок. Громко шаркая, она зашла в комнату и вручила Юэну записку.

— Это для вас.

— Ага, наверное, от Келпи.

Юэн спешно прочел записку и кивнул.

— Да, так и есть. Мы отплываем сегодня в десять утра. Нужно быстро собраться и выехать в порт.

Они с радостью покинули мрачное заведение миссис Макрей. Юэн дал хозяйке несколько шиллингов, за что получил сердитый взгляд исподлобья.

Неподалеку от пристани они наняли отдельный экипаж и продолжили путешествие с относительным комфортом.

Скупое зимнее солнце показалось на небе. Мойра почувствовала, что дрожит, но тем не менее с удовольствием отметила, что ветра почти нет, а значит, их плавание должно быть спокойным.

Вокруг туда-сюда сновали носильщики; вдали виднелись становящиеся на якорь гигантские китобойные суда. На их фоне все остальные корабли в порту казались карликами.

— Вон там, смотри, — закричал Юэн, — это «Победоносный»!

Мойра посмотрела, куда показывал брат. Его палец был направлен на низкий и широкий, обитый железом корабль. Девушка решила, что он выглядит уродливым по сравнению с некоторыми старыми клиперами, грациозно покачивающимися у своих причалов.

Юэн помог Мойре подняться по узкому трапу. Под ногами послышался рев двигателей.

— Мы ведь отплываем не так скоро? — испуганно спросила девушка.

— Нет. Келпи, наверное, проверяет двигатели. Нас ждет долгое путешествие, и ни к чему, чтобы они заглохли на полпути к Тильбюри.

Идя по палубе, Мойра чувствовала ее неустойчивость. Свежий морской ветер растрепал волосы, и теперь, свободные от шпилек, они рассыпались по плечам.

— Надеюсь, в моей каюте есть зеркало! — воскликнула девушка, спешно

поправляя волосы. Нельзя, чтобы она знакомилась с другом Юэна, будучи такой растрепанной.

— Пойдем поищем Келпи. Ручаюсь, он копается где-нибудь внизу. Он из тех, кто не боится работы.

Юэн повел сестру через какие-то двери, потом вниз по крутой лестнице. Затем начался лабиринт коридоров, выглядевших совершенно одинаково.

Наконец, когда они спустились еще глубже в недра корабля, Юэн велел Мойре подождать снаружи, а сам вошел в машинное отделение.

— Это не место для леди, — объяснил он, — слишком грязно и шумно. И я не хочу, чтобы на тебя глазели кочегары.

Десять минут спустя разгоряченный и вспотевший Юэн вынырнул из дверей машинного отделения.

— Мой друг присоединится к нам в салоне наверху. Он говорит, что нас ждет легкий завтрак. Пойдем, сестричка, я умираю от голода и жажды.

Они поднялись на палубу и вошли в салон: это была со вкусом обставленная комната, в которой царила атмосфера домашнего уюта. Мойра с восхищением разглядывала элегантную мебель. Буфетный столик ломился от обилия белого, нарезанного толстыми ломтями хлеба, масла, джемов и мармелада.

— Белый хлеб! — воскликнул Юэн, бросаясь к столу и хватая ломоть. Не тратя времени на то, чтобы намазать хлеб маслом, он впился зубами в его мякоть с выражением полнейшего блаженства на лице.

— М-м-м! Мойра, ты должна это попробовать! Он совсем свежий, еще теплый.

Мойра взяла хлеб и намазала его маслом. Она не могла решить, каким джемом дополнить бутерброд, и потому выбрала мармелад. Когда густое сладкое желе коснулось языка, девушка подумала, что ничего не может быть вкуснее.

— О, я вижу, вы пользуетесь моим гостеприимством. Прошу, продолжайте.

— Келпи!

Мойра обернулась с полным ртом хлеба и мармелада. Перед ней стога и широко улыбался не кто иной, как Стюарт Уэстон!

Это было такой неожиданностью, что девушка чуть не поперхнулась. Мойру смутило, что мистер Уэстон застал ее с набитым ртом.

— Мойра, вы, кажется, уже встречались? — лукаво спросил Юэн.

— Но ты говорил, что твоего друга зовут Келпи!

— Да, это его прозвище.

— Мне следует объяснить, — вмешался Стюарт. — В детстве я был сущим бесенком, поэтому меня все называли «Келпи» [15] . Так и прилипло прозвище.

— Я бы предпочла называть вас Стюарт… — церемонно произнесла Мойра. У нее не было желания играть в детские игры.

15

Келпи — персонаж шотландского фольклора, злой водяной в образе лошади, который подстерегает путешественников у речных бродов и топит их.