Счастливая звезда
Шрифт:
– Тебе следовало пойти на сцену.
– Дорогая, мне вполне достаточно писать для нее, – ответил он. – Мой темперамент совершенно для этого не подходит. Я слишком ленив и недостаточно тщеславен.
– В таком случае как насчет того, чтобы спеть немножко из репертуара Кола Портера?
– Как скажешь, дорогая.
И опять их голоса слились в песне. И снова после последнего аккорда слышалось: «Ну, еще одну, самую любимую».
Творческая часть вечера завершилась непристойной песенкой, которую Картер выучил в Брайтоновском мюзик-холле
– Я собирался тебе сказать, что побывал на Ла-Кинте, чтобы взглянуть на кабаре еще разок. Вне всякого сомнения, я намерен вложить туда деньги.
– Тебе там понравилось? – Джастин скинула туфли и свернулась клубком на софе.
– Кабаре и вправду сногсшибательное. Иногда пристанище для избранной публики должно быть как раз таким интимным, скажем, уединенным. Это и есть верх утонченности. Каждая деталь продумана очень тщательно. Да, все очень мило, – подытожил он.
– И я так думаю, – согласилась Джастин.
– Однако… – Картер маленькими глотками пил бренди и понемногу расслаблялся, но не снял свой смокинг и даже не ослабил галстук-бабочку. Он позволил себе положить ноги, обутые в элегантные кожаные туфли, на пуфик и откинулся на подушки софы.
– Однако что?
Картер пожал плечами:
– Я немного потолкался там, послушал, о чем болтают.
Он отхлебнул еще немного бренди.
– И что ты там раскопал? – спросила Джастин, начиная немного нервничать. Может, напрасно она согласилась вложить деньги в Ла-Кинту.
– Ну, в общем, ничего такого, что заставило бы меня изменить свои планы. Однако я определенно хочу это обсудить с Логаном из-за слухов о том, что места там раскупаются не так быстро, как хотелось бы.
– Правда? Человек, показывавший нам остров, говорил, что люди в любой момент смогут взять свои деньги обратно.
Картер чуть снисходительно улыбнулся:
– Естественно, это же в его интересах, ничего другого он и не стал бы говорить. Очевидно, чтобы обратить на себя внимание, им необходимо подписать контракт на первые несколько недель с кем-нибудь из непререкаемых авторитетов. После этого ничто не помешает им стать, скажем так, эксклюзивным заведением. Но им нужна звезда. Они с тобой не связывались? – спросил он.
Джастин покачала головой:
– Нет, мне ничего не предлагали и даже не заговаривали о контракте.
Все-таки ее немного беспокоила мысль о том, что поток желающих забронировать места не столь велик, как уверял сеньор Ортего.
– Может, это только слухи, – невозмутимо произнес Картер, в задумчивости вертя стакан.
– Может, и так, но если в этом есть хоть доля правды, хотелось бы, чтобы мне об этом сообщили. Естественно, я бы изыскала возможность там выступить, коль скоро этого требуют мои личные интересы, – сказала она, гадая, почему Логан ничего не рассказал ей. Почему она не услышала этого и от Фрэнка – ведь кто-то из этой конторы должен же был ей сказать?
– Ты ничего не слышала от Логана?
Джастин отрицательно качнула головой.
– Ни в личной беседе, ни в разговоре о делах?
– Ничего, – ответила она мягко.
– Скажи, Джастин, может, я ошибся в том, что почувствовал между тобой и Логаном там, на Санта-Кэтрин?
– Нет, – ответила она. – Ты не ошибся.
– Тогда позволь мне, назойливому старику, всюду сующему свой нос, осведомиться, что же такое случилось между вами за эти десять дней?
Джастин удрученно покачала головой. Видимо, она уже исчерпала все возможности избежать разговоров о Логане, не переходя на открытую грубость.
– Ничего не случилось, Картер. За исключением, может быть, самой жизни – так уж сложилось, – ответила она.
– А что, разрешите спросить, было с вами обоими на Санта-Кэтрин, если не та самая жизнь?
– Мечты. Игра воображения. На острове я была сама не своя, да и Логан тоже.
– А теперь, стало быть, вернувшись в Нью-Йорк, вы стали… самими собой, – произнес Картер с недоверчивой улыбкой.
Джастин постаралась все объяснить:
– Я все время понимала, что это ни к чему, что мы не созданы друг для друга.
– И Логан это понимал?
– Тогда еще нет, но теперь и он убедился в этом, получив хороший урок, – с горечью сказала она.
Джастин вдруг ощутила непреодолимую потребность рассказать Картеру обо всем, что случилось здесь тем единственным вечером, который они провели вдвоем, но сдержалась. Ей не хотелось вслух обсуждать эту тему. Она ничего не рассказала даже Адели. Конечно, ее подруга и сама прекрасно знала, какую жизнь ведет Джастин, и понимала, что Логану в этой жизни места нет и никогда не будет. Так что Джастин и не надо было ничего ей говорить.
– Ладно, прости меня, – искренно извинился Картер. – Я, конечно, с удовольствием увижусь с каждым из вас по отдельности, но было здорово, когда мы встречались втроем.
– Да, было здорово, – откликнулась Джастин, внезапно охваченная воспоминаниями, за которые она сразу же обругала себя, да и Картеру мысленно досталось за то, что он так некстати их вызвал. Она отставила стакан и попыталась улыбнуться. – Все было восхитительно сегодня, Картер, но мне и в самом деле пора.
– Думаешь, что тебе удастся заснуть?
– Да, как раз об этом я и мечтаю.
– В таком случае… но только если ты настаиваешь. – Картер неохотно встал и направился к стенному шкафу, чтобы достать ее пальто, но в это время в дверь позвонили.
Он взглянул на Джастин и улыбнулся. Такой улыбки на его лице она еще не видела: в ней были и смущение, и радость.
– Не стану говорить: «Кто бы это мог быть в столь поздний час?» – хотя это одна из наиболее расхожих фраз в моих салонных комедиях. Вместо этого скажем так: «Что-то он слишком рано».