Счастливчик Ген

Ищенко Геннадий Владимирович

– Ожидание закончилось, – сказал я своим офицерам. – После начала движения у вас должна быть полная готовность к бою. Вряд ли нам дадут подойти вплотную к столице.

Так и вышло. Беспрепятственно мы дальше прошли лиг пять, после чего разведчики сообщили, что за ближайшей рощей скрывается противник. Командовавший гардейцами понял, что внезапно напасть не получится, и из-за рощи начали выходить отдельные отряды, которые строились перед нами в видимом беспорядке. Если там и была конница, мы ее не видели. Всего против нас оказалось, как мы и ожидали, тысяч восемь бойцов. Никаких переговоров они устраивать не собирались, и, немного постояв, вражеский строй двинулся в нашу сторону.

– Стрелкам подготовиться! – пронеслась по рядам команда.

По этой команде передние ряды пехотинцев в колоннах просто присели на землю, прикрывшись щитами, оставляя перед стрелками свободное пространство. Первыми вступили в бой арбалетчики. Стрельбу вели только передние три ряда, передавая после выстрела свое оружие в задние

ряды и получая взамен готовые к бою арбалеты. Непрерывная стрельба из такого количества арбалетов в плотные ряды слабо защищенных людей – это серьезно. Убитые или раненые воины Галида падали сотнями. Чтобы быстрее сойтись с нами врукопашную, они перешли на бег. В дело вступили семьсот лучников, обрушив на наступающие порядки противника дождь стрел. Я давно отошел от принципа «один лучник – один колчан» и покупал для своих парней стрелы везде, где только можно, а так же требовал их от короля. Изготовить хорошую стрелу не так-то просто, но мне удалось снабдить своих лучников двумя, а кого и тремя колчанами, так что у каждого лучника были не меньше шести десятков стрел, и сейчас они торопливо опорожняли колчаны. Может быть, у того, кто командовал гардейцами, и была мысль перед ложным отступлением пощипать нас в рубке, не знаю. Даже если и так, ничего у них из этого не вышло. Потеряв от обстрела больше тысячи бойцов, они не выдержали и обратились в бегство, уже не притворное, а самое настоящее. Игры с минами были не самоцелью, главное для меня было – максимально сократить численность противника, так что я бросил за ними в преследование кавалерию. Две тысячи всадников обтекли колонны пехоты и устремились вслед за отступающими, выкашивая их последние ряды. Так продолжалось до самой рощи, где у гардейцев прятались всадники. Их было немного, всего человек триста, но перед гибелью кавалеристам Галида удалось задержать наших и дать возможность своим солдатам получить спрятанные в роще пучки дротиков и пустить их в ход. Потеряв с полсотни бойцов, наша конница отступила. Нам здорово повезло, что не только Гардия взялась за нас всерьез, но то же самое сделало в отношении нее самой королевство Стани. Как я узнал позже, там тоже появился пришелец. Родом он был из Польши, а по возрасту мы с ним были ровесниками. Ему не повезло жениться на принцессе не потому, что у короля Стани не было дочери подходящего возраста, просто рабов за принцесс не выдают. Как он умудрился попасть в рабство, я так и не узнал. Королю его подарил какой-то купец, и мальчишка Дарну чем-то понравился. Как он убедил короля отринуть столетние правила ведения войны и заняться броней – осталось тайной. Королевство Стани от своих соседей отличалось не только заметным количеством рабов, но и гораздо более развитым кузнечным делом. Это, а еще наличие богатых месторождений железной руды, позволило Дарну быстро изготовить доспехи на большую часть своей армии. Раб попробовал делать и порох, но, то ли селитра была низкого качества, то ли он неправильно подобрал смесь, но результат короля не впечатлил: порох неплохо горел, но очень слабо взрывался. Горючие смеси горели лучше, а мороки с ними было куда меньше. Броня у воинов Стани была гораздо лучше того, что находилось на крашеных куртках гардейцев, и последним пришлось плохо. Пороха для наглого соседа у Галида не нашлось, потому что он весь был отправлено в Орсел, а произведенный в последнее время Олия убедила оставить на черный день. Поэтому в долину Ори бросали обычных солдат, которые там гибли тысячами. Именно из-за этого в решающий момент у Галида практически не оказалось стрелков, которые были единственной силой, способной эффективно противостоять воинам Дарна, и поэтому все воевали со Стани.

Отбившись от нашей кавалерии, гардейцы построились в нечто, напоминающее колонну, и быстрым шагом пошли в сторону города. Возле рощи они оставили пару сотен своих раненных, которые побросали оружие и обреченно уселись на землю, отдаваясь на волю победителей.

– Дадим им немного оторваться, чтобы у меня было время оценить местность, – сказал я Нилу. – Прикажите, генерал, чтобы пока собрали стрелы.

Мы после боя всегда собирали стрелы, даже поломанные, которых было большинство. За три наконечника можно было выменять у мастеров одну отличную боевую стрелу.

После получасовой задержки мы возобновили преследование гардейцев, которые успели отойти лиги на три. Я рассчитывал, что они будут быстро отступать только до минного поля, а там притормозят и дождутся нас. Это помогло бы мне точнее определить место, где для нас приготовлен сюрприз. Несмотря на то что мы не проводили предварительных тренировок, все было разыграно как по нотам. Как я и ожидал, враги остановились перед большим лугом, трава на котором чем-то неуловимо отличалась от росшей по соседству. Я в который уже раз пожалел об отсутствии бинокля, потому что не получалось рассмотреть подробности.

– Тебе не видно, что не так с травой на том лугу, который сзади них? – спросил я у Маркуса, показав рукой на гардейцев.

– Видно плохо – слишком далеко, но мне кажется, она немного завяла. Скорее всего, ее где-то нарвали и побросали на землю, чтобы что-то прикрыть. Думаешь, это и есть то место?

– Скорее всего. Собираем всех офицеров и готовим атаку.

Гардейцы ждали, пока мы не подойдем почти вплотную, а потом начали

пятиться, стараясь сильно не нарушать строй. Мы не спешили, так как надо было дать время пущенной в обход кавалерии зайти им в тыл. Наконец я решил, что времени прошло достаточно, и приказал дать сигнал к наступлению. Прогудел трубач, и мы устремились на солдат противника, заставляя их сначала ускорить отступление, а потом и вовсе повернуться к нам спиной и дать деру. Мы преследовали их до середины луга, после чего по сигналу развернулись на месте и бросились бежать в обратном направлении, смешав строй. Этот маневр стал сигналом для кавалерии, которая уже перекрыла гардейцам путь к отступлению и теперь выдавливала их обратно на луг. Я находился в стороне от всего этого безобразия и внимательно искал тех, кто мог поджечь фитили, поэтому и смог увидеть, как недалеко возле кустов из-под земли один за другим вылезли трое мужчин и, не оглядываясь, бросились бежать. Прозвучал третий и последний сигнал и наши всадники развернули коней и погнали их прочь от луга.

Солдаты и офицеры Галида остались одни, в изумлении наблюдая, как в разные стороны от них удирает пехота и кавалерия противника. Среди них, видимо, все-таки оказался кто-то из тех, кто знал о минах, и ему удалось организовать и вывести часть людей до того, как ловушка сработала. Часть, но далеко не всех. Когда на лугу стали рваться, заложенные в прорытые траншеи, мины, вздымая столбы земли, на нем оставалось еще тысячи три солдат. Половина из них была убита и ранена, а оставшиеся в живых, когда стихли взрывы, начали бросать оружие и поднимать вверх руки. Большинству тех, кто покинул луг еще до взрывов, тоже не удалось далеко уйти, вернувшаяся кавалерия врубилась в толпу, в которую превратились солдаты Галида, и погнала их к городу, истребляя сотнями. Долго такое продолжаться не могло, гардейцы сломались и, бросая оружие, становились на колени. Армии у короля Гардии больше не было.

К столице мы двигались долго из-за следовавшей за нами колонны пленных, многие из которых были ранены. Тех, кто не мог идти сам, несли на сделанных на скорую руку носилках те пленные, которые не получили ранений. Еще издали мы увидели широко распахнутые городские ворота и толпу людей перед ними. Подъехав ближе, я понял, что стоящие впереди всех важные господа в камзолах – это члены городского магистрата. Толпа состояла из горожан, среди которых изредка мелькали мундиры стражников. Не доезжая до них полсотни шагов, я спешился и дальше пошел пешком, ведя коня на поводу.

– Ваше высочество! – приветствовал меня полный пожилой человек низкого роста, одетый богаче других. – Позвольте поздравить вас с победой и заверить, что жители города будут рады оказать вам любое содействие. Магистрат...

– Не нужно меня поздравлять, уважаемый, Хоган, – нарочно погромче, чтобы слышали в толпе, сказал я. – Такая победа вызывает у меня не радость, а чувство горечи. Мы с вами – один народ, разделенный на два столетия. Орсел за всю свою историю ни разу не нападал на Гардию. Вот и сейчас мы только защищались. Ваш король, который развязал эту войну, понесет заслуженное наказание. Династии Гардов больше не будет, как не будет и вашего королевства. Один народ должен и жить в одной стране. Я рад, что вы изъявили желание помочь. Война окончена, и эти люди уже не пленные. Многие из них ранены. Я буду вам признателен, если магистрат возьмет на себя оказание им помощи. Есть еще раненные на дороге к Ротану, возьмите кого-нибудь провожатым, он покажет. Надо так же похоронить несколько тысяч тел. Я обращаюсь к стражникам магистрата с призывом продолжать охрану жизни и имущества жителей столицы. Никто не собирается вас разоружать. В этой войне мы старались меньше убивать, а больше брать в плен. В ближайшее время все пленные вернутся по домам. Сейчас мы решим все первоочередные вопросы, после чего займемся захватчиками Стани. Даю вам слово, что они будут вышвырнуты за наши пределы. Хочу только предупредить тех, кто испытывает по отношению к нам гнев и ненависть. Я сейчас такой добрый лишь потому, что вы пока ничем не вызвали моего недовольства. Лучше бы вам его и дальше не вызывать. Сейчас мы займем королевские дворцы, там у меня будет резиденция. В ближайшем будущем желающие смогут обратиться ко мне или кому-нибудь из моих помощников.

Не говоря больше ни слова, я вскочил в седло, дождался, пока мои солдаты немного оттеснят толпу, и в их окружении въехал в город. В городе народ тоже не прятался, многие выходили на улицы и стояли, пока мы проезжали. Не было слышно ни приветственных криков, ни проклятий. Скорее, большинство жителей отнеслись к нам настороженно, но в то же время с любопытством. Почти все королевские гвардейцы из дворцов сбежали, а те немногие, которые все-таки остались, были без оружия и, увидев нас, распахнули ворота.

– Лейтенант гвардии! – браво отрапортовал мне молодой офицер, сделав непонятный, но явно приветственный жест рукой. – Жду ваших указаний, ваше высочество!

– Все указания получите от генерала, – указал я рукой на Нила. – Где королевская семья?

– Король исчез, его сын – тоже, – ответил лейтенант. – Невеста принца в своих покоях.

– Выделите мне провожающего, я хочу ее увидеть, – приказал я ему. – Маркус, вы со мной? Нил, разместите войска и назначьте старших. Да, организуйте свое питание. Пока со всем не разберемся, питаться на дворцовых кухнях запрещаю. Не хватало еще, чтобы вас здесь потравили.