Счастливое число Кошкиной
Шрифт:
Протягиваю пачку “Captain Black” для Клея и легкий “Parliament” для группы поддержки. Провожаю взглядом Мистика и зависаю на убитом лице Клейстера. Интересно посмотреть кто такая эта Еля, если из-за нее нажираются ТАК.
7. На адреналине. POV Ангелина.
Если бы меня спросили когда я так бегала в последний раз, не вспомнила. Наверное, в школе. Эстафету на девятое мая. Чтобы дядя Игорь закрыл глаза на мои прогулы и не сданные вовремя нормативы. Ух, как я там летела свой участок! Не мастер спорта, конечно, но рядышком. Ещё бы пара таких забегов, и четверку вместо трояка точно можно было выклянчить. Правда наша школьная команда тогда один фиг слила, а вот после того, как выскочила из машины Таракана, моя несостоявшаяся карьера легкоатлетки сразу проснулась и раскрылась
— Мама! — заголосила, перепуганная тем, что вокруг меня откуда-то появились истерично гудящие машины, голову в плечи вжала и драпанула дальше.
Нео из “Матрицы” за те кульбиты и увороты, которые я исполняла оказавшись в потоке, отдал бы свой плащ с очками. Лично. Только в тот момент мне было не до Киану Ривза и тем более не до мыслей о его одобрямсах моих способностей. Наадреналиненое тело несло меня вперед, нарушая все законы физики и гравитации, но перед тем как выскочить на противоположную сторону, едва успело оттормозиться перед массивным угольно-матовым кенгурятником. Я заорала так, что внедорожник с визгом тормозов откинуло на снежный бруствер, а ноги с места в карьер рванули сквозь образовавшийся просвет между машинами дальше. В сторону родимого дома. Но на родненькой площадке свернула не направо — к себе в квартиру, а налево — к Корюшкиным. Хоть где-то голова включилась и подсказала, что дома же я одна-одинешенька буду до возвращения мамы, а у Корюшкиных дядя Игорь, Лялька с Люлькой и даже Сморчок. Вдавила кнопку звонка и не опускала пока Сережка не открыл. Никогда не думала, что буду так рада его увидеть. Смела парня в охапку, влетая в коридор с шальными глазами. Трясущимися руками позакрывала все замки. Даже накинула на крючок цепочку, которой Корюшкины никогда не пользовались. И только после этого, выдохнув, сползла по двери на пол. Подняла глаза на офонаревшего Сморчка и его выскочивших на шум сестер и разревелась.
— Надо тебе, Гелька, работу менять, — хмурясь произнес дядя Игорь, когда меня успокоили, раздели и напоили чаем с мятой.
— И Таракану этому вломить пиз… э-э-э, — Сережка потупился под суровым взглядом отца и ойкнул, получив подзатыльник.
— Поговори мне, — погрозил сыну Корюшкин-старший. — Но мысль здравая. За такое по морде стоит проехаться пару раз, а потом причиндалы вырвать с корнем.
— И меня сразу уволят, — пискнула я, сворачивая разговор в сторону потери работы. Догадалась, что, не тормозни сейчас настрой дяди Игоря, и Таракана повезут в ближайшую травматологию, а самого дядю Игоря в отделение полиции. И никому от этого лучше не будет. — И в трудовую гадостей каких-нибудь напишут.
— Глупостей не говори, — отмахнулся Корюшкин-старший. — Заявление о домогательствах напишешь, Таракана этого вмиг упекут. Еще и наркоту ему пришьют. Опера сейчас ого-го какие пошли. И технологии у них тоже передовые.
— Пап, это в сериалах только, — осторожно вставила свои пять копеек Лялька. — Что-то полицейские не очень торопились, когда у Трофимовой телефон из сумки сперли, а у нее отчим заместитель мэра если что.
— Не, Ляль, — вступилась за отца Люля. — Трофимовой с такими деньжищами этот ее “Айфон” даром не усрался. Сходила и новый купила. А отчим просто шумиху поднимать не стал, потому что в мэры метит. Я слышала, как Ленка со своими в курилке трепалась. И вообще, может, она насвистела про кражу, чтобы новую модель купили.
— Ну да, — согласилась Ляля. — Я тоже слышала, как Трофимова жаловалась, что всем ее подружкам купили, а ей нет.
— Вот же дрянь!
— И не говори.
Лялька с Люлькой синхронно фыркнули, выражая этим свое презрение к Трофимовой и методам ее манипуляции, и захлопали ресницам, услышав деликатное покашливание:
— Кх-м… Ничего не смущает? — дядя Игорь взглядом показал дочерям на меня, но я включила полную дуру, подыгрывая:
— И чего? Купили что ли? — спросила, не замечая нарастающее изумление на лицах мужчин Корюшкиных, а Лялька с Люлькой закивали:
— Прикинь, да! — Люля что-то быстро отстучала
— Розовый!? Фу-у-у!!! — скривилась я. — Других цветов что ли не было?
— Как не было? — Лялька поелозила пальцем, перелистывая изображения, и ткнула в ровно такой же “Айфон”, но красный. — Во! Круть же?
— Вау!
— Серега, пошли отсюда, — поднялся дядя Игорь, увлекая за собой сына и отмахиваясь от нас, как от полоумных. — Вместо того, чтобы заявление писать, они о телефонах трещат… Нарожали тугодумок…
— Ага, — поддакнул Сморчок. — Идиотки, пап. Ай!
— Поговори мне!
Лялька, продолжая сравнивать цвета последней модели “Айфона” по степени их крутости, взглядом проводила мужскую половину, и когда она скрылась в комнате, подскочила и закрыла дверь.
— Гелька, ты совсем сбрендила о таком папе рассказывать? — зашептала она. — А если бы он поехал?
— А он бы поехал! — кивнула Люля. — И мамке твоей рассказал. Хрен тебе потом, а не работа где-то кроме ее магазина.
— Да знаю я! Просто так что ли про увольнение лапшу вешала? — выгнула я брови. — Не глупее некоторых! Просто пересралась и на эмоциях вырвалось.
— Это-то понятно, что на эмоциях, — вздохнула Лялька, опускаясь рядом со мной и заглядывая в глаза. — Я бы там вообще зайцем скопытилась.
— И я, — закивала Люлька. Склонилась над столом и тихонько прошептала, — Но Сморчок прав. Надо этому Таракану лапки повыдергать. Как-нибудь так, чтобы и тебе не досталось, и чтобы ему мало не показалось, — потерла переносицу и предложила. — Давай Андрюхе с Владкой скажем?
— Совсем кукухой тронулась! — я покрутила пальцем у виска. — У Дюшки Леська и дети, плюс ипотека! У Владки с Лизой тоже скоро малыха родится и еще медовый месяц на носу. Давай, обломаем им все, — выразительно посмотрела на подруг и подтянула колено к груди, буркнув без особой уверенности. — Сама разберусь как-нибудь, только придумаю как, — нахмурилась и выдала первое пришедшее в голову. — Марку скажу! Он колеса Таркану проткнет и сахар в бензобак насыпет!
— Даже не вздумай без нас на такое идти! Прибьем! — пригрозили мне Лялька с Люлькой, обнимая с двух сторон. — Мы на стреме постоим и если что орать будем!
Такие вот у меня лучшайшие подруги — и в огонь, и в воду, и воронку подержат, чтобы сахар мимо не сыпался.
Маркушу Морковина — главаря местной банды скутеристов из четырех человек, к слову, — мы даже не искали. Тупо спустились на первый этаж и позвонили в дверь, рядом с которой ещё виднелся замазанный свежей побелкой силуэт выцарапанного на стене летящего по трассе мотоцикла. Арт-объект, символизирующий местообитание главы байкеров, нанесенный им ключом и через неделю лично замазанный. После полученных трындюлей от Пуалины Родионовны. Мама Морковина, выдающаяся во всех проекциях женщина, бдила за увлечением сына со свойственной ей наседковостью и зарубала на корню любые выкрутасы, несущие деструктивный посыл. Естественно Марка такое внимание подбешивало, но спорить с родительницей не спорил — скутер сам себя не заправит и не починит. Тот ещё кадр и лентяище, круглый год расхаживающий в косухе с нашивками всех более-менее известных мотоклубов. Даже дома Морковин таскал ее не снимая. В чем мы втроём ещё раз убедились, когда зевающая и растрёпанная гроза ночного города в куртке и вытянутых на коленках трениках открыла нам дверь. Окинул осоловелым взглядом, услышал про серьезный разговор и возможность закрыть один должок и мигом втянул всех троих внутрь несвойственно чистой для байкеров квартиры с ароматами свежей выпечки и корицы.
— Здрасьте, Пуалина Родионовна! — хором поздоровались мы с Морковиной, критично зыркнувшей на нас поверх своих очков.
— Девочки, — кивнула, убедившись, что к сыну пришли соседки, а не прошлындовки, каждой сунула в руки по куску штруделя и расчёской пригладила топорщащиеся во все стороны волосы Марка. — Совести нет!
— Мам, блин!
— Не мамкай!
— Хорошо, мам, — мигом сдулся Морковин, но затворив дверь своей комнаты первым делом навёл на голове хаос и только после этого нагловато спросил. — Чё надо, чики?