Счастливое Никогда. Уютное Нигде
Шрифт:
Девушка уперла локти в островки каких - то мелких белых цветов, склонила голову набок, поглядела на своего партнера... нет, мужчину. Своего Мужчину. Потом прислушалась к себе.
Та, что лежала сейчас внутри еще зерном, свернутой рыбкой, растущей в икринке, была спокойна. Так спокойна, будто бы и не грозила ей смерть еще некоторое время назад...
И будто бы не она помогла победить своей матери эту смерть.
– И я тебя, - прошептала Меридит им обоим - И я тебя. Очень.
И так бы вечно лежать им, глядя друг на друга, однако же далеко ждал
...Когда шли по Порталу, узкому, длинному и полутемному, принцесса уснула, прижавшись щекой к спине лимбрия и крепко - накрепко вцепившись пальцами в длинную жесткую шерсть. Даже во сне не желала она отпускать его.
Хитрый кот специально пошел длинной дорогой. Были, конечно, пара других ходов, короче в разы, но Элиджар подумал о том, что неплохо бы принцессе выспаться перед тем, что ее ждет ночью. Нет, не этой, не здешней ночью. Чужой, неизвестный Мир не волновал лимбрия.
У него был свой дом. Он понял это давно.
И уверился в этом окончательно, когда оказался перед дверями Брангдорского замка.
Когда, уперев босые ноги в каменные плиты ступеней, прижал к груди осоловевшую от сна Меридит.
И тогда, когда уложил свою Женщину в прохладную постель, чтобы показать ей, для чего был необходим этот отдых в пути.
Выразить прикосновениями рук и всего тела, как же любит Элиджар на самом деле свою пару!!!
А так, собственно говоря, и вышло.
Глава 31
Меридит проснулась от... щекотки. Девушка вообще терпеть не могла, когда ее щекочут!
Поэтому, поерзав, постаралась отопнуть навязчивые пальцы, беспокоящие босые ступни. Какое там! Тут же одна из ног была захвачена в плен сильной, но ласковой рукой.
– Не пинайся, принцесса Брангдора!
– шепот, а вслед за ним и поцелуй обжег стопу - Не вырвешься, ты же знаешь!
Меридит застонала.
– Элиджар... От тебя нет покоя! Что сейчас - день или ночь? И где мы?
– Дома, конфетка.
– шепнул в ответ - В Мейрде. И здесь ночь. Слепая и глухая ночь...
Его руки скользнули по обнаженному телу, еще пахнущему травой, холодной водой и ночью чужого Мира. Еще обожженное болью и кровью врага.
Теперь точно не вернется то, прежнее и страшное! На смену ему приходило другое - новое, чистое и пока неизвестное.
– Иди сюда, - прошептала она, протягивая руку, - Иди, мой хороший. Я не умею любить тебя, я не умею любить никого вообще... Но я попробую, Элиджар. Правда не знаю, может... выйдет какая - нибудь ерунда. Но что - то выйдет? Как считаешь?
Не ответив ничего, склонясь над ней, он коснулся губами щек, губ, скользнул ниже, задержавшись в ямочке между шеей и плечом. Подложив одну руку под спину пары, другой принялся ласкать груди с отвердевшими сосками. Потом, ухватив губами один из ласковых комочков, прикусил. Меридит выдохнула. Чуть приподнявшись, она запустила пальцы в волосы оборотня, прижимая его к себе.
– Еще, - попросила она, в первый раз не задумавшись о том, бесстыдно так просить или нет. Просто попросила.
– Еще, мне нравится, когда ты так делаешь.
Лимбрий содрогнулся. Судорога была невероятно больной и невероятно сладкой. Ни с чем невозможно сравнить этот тон голоса, это прерывистое дыхание, эти вздохи любимого тела. Эти прикосновения - легкие, осторожные, трепетные... Будто в первый раз! Будто и не было никогда тех горелых, больных лет ни у нее, ни у него.
Они были чистыми сейчас друг для друга, постель пахла розами и лавандой. И чуть - чуть первой, обжигающей влагой того самого первого, обжигающего стыда...
– Меридит...
– голос его сорвался, губы прижались к нежной, смуглой, покрытой бисеринками влаги коже - Ты сама просишь... Любимая! Пара моя!
Скользнув губами по ложбинке между грудей, опустился ниже, осыпав поцелуями живот с бьющейся, отозвавшейся изнутри веселой жизнью.
– Элиджар! Ниже, любимый...
Меридит развела ноги, упершись ступнями в розово - лавандовый запах простыней и глубоко вздохнула, ощутив, как пальцы любовника развели набухшие влагой губки и погладили клитор, ноющий и пульсирующий сладкой болью.
– Ты сладкая, как конфетка, Меридит.
– дохнул он, касаясь языком плоти, будто пробуя новый десерт - И такая красивая здесь. Похоже на цветок, на лунный цветок. Теплая и гладкая...
Разведя нежные складочки, осторожно и глубоко погрузил пальцы внутрь. Ее тело отозвалось дрожью и рваными вздохами. Следуя за ее движениями, повернул голову, тронул губами близкое бедро, потом прижался поцелуем к ждущему его ласки средоточию женского начала. Двинул пальцами сильно и нежно, поглаживая бархатистую глубину.
– Двигайся, Меридит. Я хочу, чтоб ты кончила. Мне на руку, девочка моя... Так, да. Не сжимайся, не надо. Двигайся.
Меридит и не сжималась, она просто боялась до смерти, что то, что он делает с ней, нравится только ей! Ему от этих ласк ни жарко, ни холодно же...
– Эли... джар, - выдохнула вопросительно, сжимая руками свои груди и лаская соски - Тебе ведь... никакого удовольствия... Не надо тогда? Ааах!
Он продолжал бережно и умело ласкать ее руками, губами и языком. То замедляя финал, то ускоряя его приближение. Чередуя легкие поцелуи с жесткими и горячими, поглаживания с более грубыми прикосновениями рук и пальцев.
– Ласкай свои груди, Меридит, - прохрипел, заливая радужку своих глаз серебром - Ласкай посильнее, ты сейчас кончишь! Обожаю слушать, как ты стонешь, когда течешь! Ноги положи мне на плечи. И одну руку сюда, дай сюда. Не бойся.
Поцеловав пальцы девушки, положил ее руку туда, прямо в середину жара и наслаждения. Тронув ими раскаленную точку, принцесса вздрогнула - ТАК это было невероятно!
– Давай, конфетка.
– приказал он ей, не ослабляя напора своей руки - Погладь себя.
Меридит провела пальцами по собственной, раскаленно - влажной сути, ощутив на щеках слезы, текущие из глаз. Для него. Только для него сейчас таяли ее сердце и тело.