Счастливое Никогда. Уютное Нигде

Бреннер Марина

Из сбивчивого, то и дело прерывающегося восторженными возгласами рассказа, Элиджар узнал следующее.

Когда с заметанием следов на поле боя было покончено, вся честная компания направилась в ближний кабак. Заведение находилось на окраине города, как раз неподалеку от "школы" и носило гордое название "Вдали от жен".

Деревянное здание, где располагался притон, было старым, двухэтажным, сложенным из потемневших от времени бревен; из четырех маленьких мутных окошек по вечерам лился свет и раздавались звуки радости, песен и драк.

Утром же и днем притон спал, наглухо закрыв все свои четыре глаза - окна плотными, темными шторами -

веками.

Когда бойцы во главе с Наследником явились туда, веселье было в самом разгаре.

Присутствующие здесь уже хорошо подгуляли и приняли пришедших радушно. То, что руки и лица обережных были перепачканы кровью и несло от них, как от помойки, никого не удивило - контингент заведения, здесь собравшийся, вообще было трудно чем - то удивить.

– Помахались тут!
– неопределенно буркнул Наследник, сразу же потребовав себе комнату, купель или лохань, побольше горячей воды, пива, вяленого мяса и пару шлюх.

Стоит ли говорить, что и ему, и другим "Защитникам Брангдора", все это было предоставлено немедленно? Я думаю, нет необходимости сотрясать воздух ненужными уточнениями.

Гранитный, пользуясь исключительным правом удалился наверх, сопровождаемый двумя потасканными красотками, Грон с товарищами же уселись внизу за столом и...

Началась такая попойка, от которой тошно стало даже и хозяину заведения.

В разгар этой попойки в заведение вошел человек.

Он был худ, замотан в длинный плащ, старый и грязный до невероятности и невероятно тих. Не обращая внимания ни на кого, мужчина подошел к стойке и, оперевшись на нее, известил хозяина, что прибыл издалека и хочет видеть кого - то из правителей, а точнее...

– Самого Наследника Гранитных, шенн. Я убежден, что он здесь.

Не пояснив никак, откуда у него такая убежденность, мужчина кинул на стойку несколько золотых монет.

Суровое лицо хозяина притона просветлело вмиг и, молниеносно сметя дар в карман фартука, владелец притона указал визитеру наверх кивком головы.

Тот проследил его взгляд. К чему - то прислушался.

Усмехнулся.

И, поблагодарив, присел за свободный стол, приняв из рук хозяина большую кружку пива и глубокую плошку соленой рыбы, нарезанной крупными кусками.

– Ну и, - прервал Наследника Элиджар - Ждал он тебя внизу. Кто он такой?

Гранитный неловко оступился и чуть не загремел вниз по лестнице. Оборотню пришлось подхватить товарища под локоть.

– Учитель он!
– рявкнул дракон слегка осипшим от возлияний голосом - Учитель! Боевых! Магов! Ты представляешь? Он пробирался в Брангдор практически пешком, издалека! С Юга! Наслышан о нашей принцессе. И он... Как - то видел нашу драку. Свечение Портала привлекло его. Да включи наконец соображалку, кот! Наша конфетка - боевой маг! Последний! Со скрытым Потенциалом! Старик думает, что Потенциал проснулся из - за...

Наследник оступился снова.

– Да иди ты нормально!
– рыкнул лимбрий, подхватывая собрата за талию - Свернешь себе шею, твои похороны сейчас не в строчку, змей! И не неси ерунды. Во - первых, конфетка моя, а не наша. А во - вторых... да стой ты ровно! Во - вторых, она женщина. Где ты видел женщин с боевым Потенциалом? Бред.

– Как сказать...
– прошипел Гранитный, сверкнув рубинами зрачков и обдав Элиджара тяжелым духом винного погреба - Наша, твоя... Как сказать! Знаешь, кот... Мне ведь она

всякая сгодится - с одним детенышем, с двумя, с десятью... От тебя или от кого - то другого, какая нахрен, разница? Думаю, Тиннес считает так же. А? Ведь правильно? Магов всех перебили. И боевых, и других. Нет их больше! Мейрд медленно подыхает, в этом Волшебник прав. Вот он и звал ее с собой... Где - то обустроился, жена нужна. Самка! Сильная, ведущая самка! С редким даром. Для выведения редкого потомства.

Лимбрий старался не слушать. Старался!!! Изо всех сил старался пропускать мимо ушей и пьяный, сбивчивый бред Наследника, и собственные мысли.

Однако зерна сомнения, брошенные щедрой рукой Судьбы, Богов, всех предшествующих всему этому событий, попав на благодатную почву, уже дали ростки.

То, что девчонка необычна - он знал всегда. С первой минуты, как увидел ее. Нет, даже раньше. Когда почувствовал.

Тогда, на заросшей горьким крестом поляне, воя от боли и досады на собственную глупость и невнимательность, разве не ощутил он ее приближение?

И разве слабый летний ветерок не донес до него аромат горечи, гари и ванили? Ведь сначала это и было!!!

А уже потом толстые стебли травы разошлись под натиском тонких рук, и уже потом глянули в обезумевшие от боли и страха звериные глаза, другие - серые, расширенные ужасом и удивлением.

Девочка вскрыла магический капкан обычным ножом, где это видано? Но у ней получилось, и уже тогда зверь, прищуривший глаза, заподозрил странное...

Потом был заслон. Заслон, стоявший горхатову тучу лет. И Меридит прошла сквозь него, как сквозь тонкую мыльную пленку. У ней получилось.

Дальше. Ребенок. Дитя одного из боевых магов, ныне почившего, Адиона Шеридана. Выношенный и рожденный ею с легкостью - как так?!

Даже последнему вислоносому идиоту Мейрда известно - боевые маги, если и берут жен, то делают это по большой нужде или выгоде. Не суждено им не влюбляться, ни хотеть женщину так, чтоб насрать на собственные драгоценные интересы.

Адион просто помешался тогда на Меридит - замарашке, бросив ей под ноги все: Королевство, власть, честь, мир, страсть. В обмен на это получив острую, жгучую ненависть, войну и кинжал в глотку. Он все профукал и из - за чего? Из - за сомнительного удовольствия трахнуть девственницу? Да ну... Разве других девственниц не нашлось положить в постель военачальнику? Покрасивее, поаппетитнее. Посговорчивее. Без мути в душе и любовницы - полумужички, говорящей о себе в мужском роде, считающей себя мужчиной? Без кинжала в рукаве, наконец! 

Так вот. Не означало ли это странное притяжение, что влек Шеридана не основной инстинкт, а присутствие... Потенциала редкой силы?

А дальше... Дальше был Дениор. Крохотный, вопящий комок Потенциала и ненависти. Ребенок, которого слабое нутро полукровки выносило без особого труда, без труда же и выплюнуло в Мир. Как?!! По всей логике, принцесса должна была умереть при родах.

Ну... Или просто... Не беременеть. 

И теперь. Дитя Серебрянного Лимбрия. Его дитя. Звереныш, который уже должен измотать мать постоянными требованиями не пойми чего. Человеку не справиться с этим. Полукровке полегче, конечно... Но не так, как Меридит. Слабой тошноты и слезливости - недостаточно. Ладно, об этом позже. Не хотелось ему думать, что его детеныш способен причинить ей боль... Сам - то он неспособен. Не может маленький быть зверем до конца. Сам Элиджар ведь не смог. Хоть и хотел.