Счастливые дни

Грейди Робин

– Просто это так неожиданно.

Развязав ленточку, Тринити развернула коробочку, открыла ее и достала оттуда стеклянный шар на подставке, внутри которого была деревянная хижина. Перед ней сидела большая собака. В дверях стояла молодая пара. Женщина держала на руках младенца, завернутого в белое одеяльце. Вокруг лежал снег.

К горлу Тринити подкатил комок, глаза защипало от подступивших к ним слез. Этот подарок вызвал эмоции, которые она отчаянно пыталась контролировать. Она хотела, чтобы воспоминания о двух днях, проведенных в

заснеженном городке в Колорадо, согревали ее в минуты одиночества. В то же время она не хотела жить прошлым. Она уже последовала совету Зака и начала двигаться дальше.

– Боже мой, какая красота, – восторженно вздохнула Нарел. – От кого подарок? Это благодарность за хорошо проведенное интервью?

– Это личное.

– В таком случае тебе лучше прочитать вот эту записку.

Взяв у Нарел сложенный листок бумаги, она начала читать адресованное ей послание. С каждым прочитанным словом на душе у нее становилось все теплее.

– Ты пойдешь? – спросила Нарел.

Обернувшись, Тринити обнаружила, что любопытная девушка стоит у нее за спиной.

Нарел пожала плечами:

– Прости, не удержалась. «Мне нужно тебя снова увидеть. Давай встретимся в субботу вечером». Разве это не здорово? Но как связаны между собой приглашение и подарок?

– Когда я застряла в заснеженном Колорадо, я жила в доме, похожем на этот, – призналась Тринити.

– В деревянной хижине? С собакой?

Тринити кивнула.

Нарел внимательнее присмотрелась к шару:

– Но это же… младенец.

– Да.

– Знаешь, мне сначала показалось, что этот подарок был изготовлен по индивидуальному заказу.

– Думаю, так оно и было.

– Но что там делает младенец?

– Поверь мне, это долгая история.

Она рассказала ее Кейт. Остальные ничего не знают.

Нарел задвигала бровями.

– Скажи, ты примешь приглашение? – Она по смотрела на записку, лежащую на коленях у Тринити. – Здесь идет речь об официальном приеме по случаю помолвки в Ойстер-Бэй-Ков. Все это так романтично.

Закусив нижнюю губу, Тринити качнула шар на подставке, и внутри началась снежная буря. Тогда она услышала лай Фидо, смех Бонни и Зака.

Тринити вздохнула.

Пресса писала о Заке разные гадости, но она убедилась, что все это ложь. Одинокими ночами она тосковала по его теплу, его ласкам и поцелуям.

После их близости он сказал, что хочет встретиться с ней в Нью-Йорке, но с каждым прошедшим днем она все меньше верила в то, что когда-нибудь снова его увидит. Но он, похоже, собирался сдержать свое слово. Она должна принять его приглашение хотя бы для того, чтобы объяснить ему, почему им не следует больше встречаться. Она приедет в особняк его родителей, только сама найдет туда дорогу.

Получив ответ от Тринити, Зак позвонил в офис «Стори мэгэзин», но она уже ушла. Он мог бы попросить номер ее мобильного телефона, но не стал этого делать. Сутки спустя он, стоя у окна в библиотеке

родительского особняка, радовался, что удержался от этого. Ничего страшного не случится, если она доберется сюда своим ходом. Домой он отвезет ее сам, но не раньше завтрашнего утра.

Кто-то похлопал его по плечу. Повернувшись, он увидел свою мать в элегантном кремовом брючном костюме.

– Ты уже целый час стоишь у окна. Ты уверен, что эта девушка приедет?

– Она приедет, вот увидишь.

– Там так много интересных женщин, и все они спрашивают о тебе. У твоей сестры красивые подруги.

– Учитывая, что это вечеринка в честь помолвки Сиенны, я бы охотно позволил ей самой развлекать своих гостей.

Зеленые глаза его матери блестели так же, как изумрудные серьги у нее в ушах.

– Это так на тебя не похоже, Закери. Обычно тебя не нужно уговаривать. Что с тобой?

Наклонившись, Зак поцеловал мать в щеку:

– Я в порядке. Иди развлекайся.

С расстроенным видом его мать пошла назад к гостям. Через открытую дверь Зак увидел, как ей преградил путь его отец. Он предложил принести ей шампанского, но было видно, что он просто хочет побыть с ней рядом, поговорить.

«А где ты был во все те вечера, когда я хотела с тобой поговорить?» – наверняка сейчас думала его мать.

В то время как глава семьи целыми днями пропадал на работе, она занималась воспитанием детей. Два раза в год они вместе ездили в отпуск. Кроме того, отец всегда присутствовал на семейных праздниках и был в курсе того, что происходит в жизни каждого из его детей. Но, став старше, Зак начал понимать, какой одинокой чувствовала себя мать, когда отец допоздна засиживался на работе и уезжал в выходные по делам.

Они никогда не выясняли отношений в присутствии детей, но Зак несколько раз слышал, как они ругались среди ночи. Мать обвиняла отца в измене и грозила ему разводом. Тогда Зак забирался с головой под одеяло и молился, чтобы его родители остались вместе. Он не верил, что отец изменял матери. Разве что его любовницей была его работа.

Когда его родители вместе вошли в главную гостиную, где играл небольшой оркестр и вечеринка была в разгаре, Зак снова повернулся лицом к окну. Он надеялся, что его родители помирятся, но поймет, если этого не произойдет.

В начале подъездной аллеи показались горящие фары автомобиля. Когда машина подъехала ближе, Зак понял, что это такси и на нем, скорее всего, приехала Тринити. Подойдя к входной двери, он сказал Китсу, их швейцару, что сам встретит этого гостя.

Стоя в огромном портике, Зак увидел, как водитель такси открыл пассажирскую дверцу, и из нее вышла Тринити Мэттьюз.

На ней было длинное узкое темно-красное платье с отделкой в виде двух перекрещивающихся полос серебристой парчи на корсаже. Они огибали шею, так что в бретелях не было необходимости. На плечах у нее лежала легкая шаль, концы которой легонько колыхались на ветру.