Счастливые люди читают книжки и пьют кофе

Мартен-Люган Аньес

Вот уже два часа я присутствовала на представлении. Джудит сидела на полу и заворачивала в бумагу подарки, а потом, по мере готовности, выкладывала пакеты под елку. Эбби вязала рождественский чулок. Мое настроение никак не совпадало с царящей здесь атмосферой. Она была насквозь пропитана добрыми чувствами, но я больше во все это не верила. Когда-то я первая натянула бы островерхую шляпу и стала разбрасывать серпантин. Для Клары.

— Не теряй бдительности, — сказал мне Джек. — У них какой-то заговор,

и, подозреваю, он касается тебя.

— Ну-ка замолчи, — потребовала Эбби. — Диана, через два дня Рождество, а ты не собираешься во Францию?

— Нет, не собираюсь.

Искусственная улыбка, которую я натянула, входя в дом, постепенно сползала с моего лица.

— Тогда приходи к нам, мы будем праздновать в семейном кругу.

В семейном кругу? А как насчет этого мерзкого урода Эдварда? Он тоже придет? Хотя бы для того, чтобы посмотреть, как он будет веселить всех на рождественском ужине, стоило принять приглашение.

— Ну пожалуйста, я не хочу, чтобы ты оставалась одна, — настаивала Джудит.

Я собиралась ответить, но тут хлопнула входная дверь. Джудит встала и вприпрыжку побежала в прихожую. До нас донеслись звуки приглушенной беседы.

— А теперь пошли, и веди себя прилично! — услышали мы голос Джудит.

Появление Эдварда вслед за сестрой в дверях гостиной меня не удивило. Вместо того чтобы сесть, Джудит встала за Эбби, обняв ее за шею, положила подбородок ей на плечо и с улыбкой посмотрела на меня.

— Поздоровайся, Эдвард! — приказала она, не отрывая от меня глаз.

Чтобы не рассмеяться, я подняла голову и посмотрела на него. Сейчас я получу ожидаемый холодный душ. Он в упор глядел на меня, и его взгляд был жестким.

— Здравствуй, — буркнул он.

— Здравствуй, Эдвард.

Он прошел в комнату, пожал руку Джеку и встал возле камина. Уставился на огонь, повернувшись к нам спиной.

— Теперь, когда мы отдали дань вежливости, вернемся к нашему разговору, — сказала Джудит.

— Мы очень тебя просим, отпразднуй Рождество с нами, — подхватила Эбби.

Эдвард резко обернулся:

— Вы о чем? У нас здесь вроде не Армия спасения.

Его тело было натянуто как струна, и я бы не удивилась, повали из ушей дым.

— Тебе не надоело строить из себя полного придурка? — возмутилась сестра. — Мы пригласили Диану на Рождество, так что помолчи. Не нравится — обойдемся без тебя.

Между братом и сестрой засверкали молнии, они смахивали на двух бойцовых петухов. И впервые Эдвард выглядел не самым грозным из двух противников. Несмотря на удовольствие, которое я испытала, увидев, как он съежился от атаки младшей сестры, пора было положить конец поединку.

— Минутку! Полагаю, это и меня касается. Так вот, я не приду, потому что не праздную Рождество.

— Но…

— Это не обсуждается.

— Поступай, как хочешь, — сказал Джек. — Но если передумаешь, знай, что дверь для тебя открыта.

— Большое спасибо. А теперь я вас покину, уже поздно.

— Оставайся на ужин, — предложила Эбби.

— Нет, спасибо. Сидите, я найду дорогу.

Джудит отошла в сторону. Эбби снова обняла меня. Я увидела, как она осуждающе взглянула на племянника. Я чмокнула в щеку Джека, а он подмигнул мне. Потом я подошла к Эдварду, и он посмотрел мне прямо в глаза.

— Спасибо, — сказала я тихо, так, чтобы никто больше меня не услышал. — Ты только что оказал мне большую услугу. Вообще-то ты лучше, чем кажешься.

— Вали отсюда, — прошипел он сквозь зубы.

— До свидания, — произнесла я громким голосом.

Он не ответил. Я в последний раз помахала всем рукой и подошла к Джудит, которая уже стояла возле входной двери. Она смотрела, как я натягиваю пальто.

— Почему ты сбегаешь?

— Хочу домой.

— Я приду к тебе на Рождество.

— Нет. Мне лучше побыть одной. Твое место рядом с родными.

— Это все из-за моего кретина брата?

— Слишком много чести. Нет, дело не в нем. А теперь мне действительно пора. Доброй ночи. И не беспокойся за меня. — Я поцеловала ее.

Я забыла, что пришла к ним пешком. Потоки воды обрушивались на меня, было черным-черно. Я шла вперед, засунув руки в карманы и стараясь ни о чем не думать. Автомобильный гудок заставил меня вздрогнуть. Я остановилась, обернулась, но фары ослепили меня. Еще больше я удивилась, когда рядом затормозила машина Эдварда. Стекло опустилось.

— Садись.

— Это Рождество так на тебя действует? А может, ты заболел?

— Воспользуйся такси, дважды оно не приедет.

— Ладно, должен же ты на что-то сгодиться.

Я села в его машину. В ней царил такой же бардак, как и в доме. Чтобы освободить себе место, пришлось ногой сдвинуть какие-то предметы, распознать которые мне не удалось. Приборная панель была завалена сигаретными пачками и газетами, использованные бумажные стаканчики заткнуты за ручки дверей. Я и сама заядлая курильщица, но здесь от застарелого табачного запаха меня замутило. В машине царила тяжелая тишина.

— Почему ты не вернулась во Францию?

— Я там больше не чувствую себя дома, — ответила я слишком быстро.

— Здесь ты тоже не дома.

— Минуточку, так ты ради этого решил меня подвезти? Чтобы опять наговорить мне гадостей?

— Что касается тебя, единственное, что меня интересует, — дата твоего отъезда.

— Останови эту чертову машину!

Он резко затормозил. Я хотела выскочить как можно быстрее, но не могла отстегнуть ремень.

— Помочь?

— Заткнись! — завопила я.