Счастливые Земли
Шрифт:
– Вы сейчас никуда не уйдете, – почти пропела одна из женщин и осеклась.
Дурачок старца вдруг плаксиво захныкал.
– Кто ты?! – Налитый кровью глаз старика с ужасом воззрился на Лесоруба. – Кто?
– Гезеш я, – опешил Искатель.
– Лин Бовей! – гулко воскликнул Проклятый. Гнев быстро шел к гостям. – Какая встреча!
– Гнев… – узнал его тот. Воспоминания; судя по голосу, были не очень приятные.
– Он самый! Тебе здесь нечего ловить, сам понимаешь…
– Кто это? – прокаркал Бовей.
Мечи
– Он наш друг!
– В нем Безумие! Оно сильнее, чем в тебе! Он – один из тех, кто обрек наш мир на мучения! – заорал старик.
– Истину говоришь, Бовей, а теперь пошел вон отсюда, – с угрозой проговорил Гнев.
Одноглазый попятился, растерянно огляделся:
– Но вы тут три дня! Закон един…
– Обирать будешь местных, а не Дикие отряды. – Горящий развел руками.
– Но закон! Не больше двух ночей на этой земле! – прокаркал старец.
– Твой закон? Не испытывай судьбу, Бовей, проваливай!
Лесоруб отметил, что лица красоток осунулись, исчезло презрение, снисхождение, и наружу выглянул страх.
Мужчина-воин повел плечами, тяжело вздохнул, но оружия не опустил.
– Но!..
– Проваливай, Лин. Только зря свои таланты похоронишь, – предупредил его Гнев.
Старик обернулся, наткнулся на умоляющие взгляды воительниц, покосился на плачущего дурачка и, наконец, уставился на усатого воина. Уверенный вид последнего придал ему сил.
– Вы должны заплатить. Один человек, и все! – Лин Бовей гордо вскинул голову.
– Я сказал – рабов набирай в другой раз, – вспыхнул Гнев. – Вали отсюда!
Старик что-то прошипел, оглядел мрачные лица Мечей, сухо кашлянул и посмотрел на Антага:
– Встречу еще раз – так просто не отделаешься!
Затем мутный взгляд вонзился в Гезеша:
– А ты… Творцы еще накажут тебя!
Лесоруб попятился, столько злобы оказалось в словах Лина Бовея. Откуда?
Процессия удалилась. Первым семенил дурачок, за ним, постоянно оглядываясь, шагали воительницы. Последним лениво уходил воин.
– Местный маг, чтоб его, – сплюнул огнем Гнев.
– Я боялся, что ты не успеешь подойти, – поделился с ним Антаг.
– Их же всего пятеро! – удивился Гезеш.
Мечи медленно расходились по своим делам.
– Эти пятеро, не будь рядом Проклятого, покрошили бы в капусту всех, – с сарказмом ответил командир Диких. Видимо, он хорошо понервничал, беседуя со старцем. – Но бабы-то как изменились, когда ты подошел!
– А что такого?
– Маг он, понимаешь? Его бойцов ничем не взять. Неуязвимые. И дурак его – колдун. Бей их, руби – им нипочем! – Антаг хрустнул шеей. – А вот сила Безумия его чары рассеивает, пока рядом.
Теперь Гезеш понял, отчего с воительницами произошла такая перемена. Стало противно. Обидно. Захотелось догнать и…
– Эта скотина
– А чего отпустили?
– Потому что убей мы их сейчас – все вокруг будет кишеть толпами ухкувцев. Даже двести шлемов не испугают, – поделился Гнев. – А так – тихий оазис.
– Но это же…
– Да, – рявкнул Горящий. – Именно так. Это – неправильно. Но у кого сила, тот и прав в этих землях. Сюда даже Дундэйл не суется. Бесполезно. Эти пятеро столько людей накрошили – ты бы знал…
– Ночью могут вернуться, – предположил Антаг.
– Лин – да, вояка его – да. А бабы и дурак не сунутся. Можешь не беспокоиться. Старик сюда один или с приятелем не пойдет. Голова на плечах имеется. Но я покараулю. – Горящий пылал от ярости.
– Хорошо, спасибо. – Командир Мечей вернулся в лагерь.
– Мрази, – не мог успокоиться Гнев. – Всесильные воины, мать их! Если бессмертны – то они великие! А если нет – в кусты, поджав хвост! И ведь приходится мириться. Убей сильную мразь – набежит куча слабых!
– Гнев…
– Иди спать, завтра вам придется долго идти, – прорычал Горящий.
Искатель потоптался на месте.
– Иди, говорю!
– Что он во мне увидел?!
– Предназначение твое небось. Иди, давай!
Лесоруб тяжело вздохнул и пошел в лагерь.
Привычный рев рога обозначил начало нового дня. Неприятная побудка. Гезеш в последнее время всерьез подумывал о том, чтоб отобрать «инструмент» у Антага и расколошматить его о дерево. Противный звук, от него нутро дрожит.
Мечи к такому подъему относились спокойно. Гезеш кутался в плащ, прищурившись, поглядывал на скользящие по озеру солнечные блики, а воины уже гремели доспехами, раздавались короткие команды десятников.
– Не хочу никуда идти, – поделился Джаззи. Шут, как и капитан Искателей, еще лежал на земле и недовольно морщился.
Слова приятеля подстегнули Лесоруба, и он решительно поднялся на ноги:
– Надо.
Джаззи насупился, рывком откинул плащ, но вставать не спешил.
– Подрываемся! – прогудел объявившийся Гнев. – Дорога дальняя!
– Когда я сдохну? – поинтересовался у неба шути тяжело сел.
Проклятый пропустил слова приятеля мимо ушей.
Идти никуда не хотелось. В голову лезли воспоминания о Серой Долине. Воображение рисовало столь же приятные образы будущей дороги.
– В Стургоде наотдыхаетесь. – Горящий приблизился к сидящему шуту, и тот вскочил на ноги.
– Отвали, костер ходячий!
Гнев гулко хохотнул.
Через час Дикие вышли на дорогу. И вновь в ушах грохот сотен сапог, вновь мучает тело доспех. Без последнего ходить не рисковали. Лучше потерпеть жару, чем при очередной встрече с «чудесами» Кимании получить клинком в голову или почувствовать клыки на горле.