Счастливый Дведик
Шрифт:
– Почти, – прогнусавил искаженным баритоном Ким.
Разведчик кивнул.
– Ю Джин, – коротко отрапортовал он, сразу и безошибочно обратившись к Еве, каким-то внутренним чутьем тут же определил ее старшей в команде. – Правый капитана.
Ева не переносила красивых мужчин. А от этого правого Джина просто несло сверхчеловеческой привлекательностью. Бронебойная аура любимца женщин, пробивающая даже плотный скафандр. Центровая, стараясь не делать лишних движений, которые в этот момент выглядели бы особенно смешно и нелепо, хмуро буркнула:
– Ева
Ким хотел что-то сказать, но вдруг чихнул. Так громко, что правый Джин вздрогнул и непроизвольно принял оборонительную позицию. Ева обернулась к Киму и раздраженно хмыкнула: гигантолог забрызгал весь экран визора и теперь нелепо крутил головой, стараясь обеспечить себе угол зрения в заплеванном окошке шлема.
– Здесь можно какое-то время обходиться без защиты, – сказал разведчик Киму с сочувствием. – Мы… проверяли. Вернее, выяснили по необходимости. Кислорода – восемнадцать процентов. Тяжеловато дышать, но вполне возможно.
– Ким, вернись на таблетку, – Ева почему-то очень разозлилась. Может, ей стало неудобно за свою неуклюжую команду. – Правый Ю, а где ваш капитан? Так сильно занят?
Ева понимала, что срывает злость на пока ничем не провинившемся перед ней Ю Джине, но не могла отказать себе в этом маленьком удовольствии. Злиться на Кима не имело никакого смысла, так как у него за время их совместных экспедиций выработался стойкий иммунитет на ругань центра.
– Я в порядке, – упрямо прогундел приемник интонациями Полянского. – Вылечился. Еще вчера. Это остаточные явления, и они не опасны…
– Черт, – грубо оборвала его Ева. – Ты скроешься с моих глаз или нет?
Он все еще пытался найти точку обзора, стараясь не соприкасаться лицом с грязным экраном изнутри. Ешка с сочувствием протянула ему маленький пронзительно-розовый баллончик:
– Попробуй быстренько просунуть под шлем и надавить на крышечку. Да не смотри ты с ужасом, это всего-навсего мой увлажняющий тоник для лица. Тут такой сухой воздух…
Один чихает во весь рот, другая таскает с собой девчачью косметику…
Ева уже почти кричала, чтобы заглушить этот привычный для нее, но такой неподобающий при посторонних курятник:
– Вы мне не ответили, правый Ю Джин, поэтому я повторяю вопрос: ваш капитан чрезвычайно занят?
– Можно сказать и так, – отрапортовал тот.
– И вообще, где все? – Ева только сейчас поняла, что встреча получается какая-то странная.
И вовсе не из-за безалаберности ее экипажа. Конечно, разведчики не обязаны оказывать лаборантам торжественный прием, но, как правило, если им удавалось столкнуться на какой-либо из исследуемых планет, негласным делом чести было принять своих землян с подобающей помпой. Обычно ребята из разведотряда, соскучившиеся во время долгих космических скитаний по новым лицам, спешили к межзвездной лаборатории со всех ног, готовили какие-нибудь сюрпризы, и встречи заканчивались
– Где все? – повторила Ева, озираясь по сторонам, насколько ей позволял неуклюжий скафандр. – Что-то случилось?
– Капитан, он… – еще растерянней произнес Ю Джин.
– Он живой? – бестактно вмешался Ким.
Ему удалось протиснуть Ешкин баллончик под шлем и пшикнуть на визор. Сейчас мир виделся длинными прозрачными потеками, но это было лучше, чем смотреть на него через… Полянский предпочитал забыть об этом состоянии здесь и сейчас. Раз и навсегда.
– Да, конечно. Абсолютно живой. Только…
– Кто вызвал лабораторию? – Ешке тоже надоело стоять столбом, и она, презрев субординацию, которая в их команде была довольно условной, влезла в разговор. – Вы что-то нашли?
Правый разведчиков все больше терялся во внеуставных отношениях, царивших в вольной среде альтернативных биологов.
– Я. Вызвал. – С каким-то странным придыханием в голосе хлюпнул Ю Джин. Он помолчал секунду, потом все-таки взял себя в руки. – Не совсем нашли. Наверное, нужны медики по определенной специализации, но ваша лаборатория как раз пролетала мимо…
– Это не Восьмая Лебедя?
– Пятая, – виновато вздохнул Ю Джин. – Вас развернули.
Ева тут же поняла, почему их так тряхнуло перед посадкой, и непроизвольно потерла ноющий под мягким пластиком синяк. Конечно, автомат вел корабль строго по курсу, не мог не вести… Его резко развернули на космический SOS.
– Вот же!
Где-то глубоко под скафандром у Евы похолодело. На пятой Лебедя происходит что-то странное. Она пока не поняла хорошее или плохое, но вид у правого Ю Джина был чересчур напряженный. Хотя он всячески старался это скрыть. В общем, как и всякий разведчик неплохо владел собой. Но от попыток Ю Джина держаться в уставных рамках становилось еще неуютнее.
– Это неординарная ситуация, – совершенно неопределенно пояснил он. – Проблема в том, что у меня нет слов.
– Да не томите уже, – поторопил его Ким.
Что такого необъяснимого произошло на Пятой Лебедя с экипажем разведчиков? Ю Джин не выглядел, как человек, переживший трагедию: потерю товарищей или жуткую катастрофу. Так к чему он не может подобрать слов?
– Дело в том, что весь отряд… А-а-а, черт побери! Они вдруг обезумели. Сразу оба, за одну секунду. Без всяческих на то причин. И кажется… Пребывают в полной эйфории. От них просто несет счастьем, если вы понимаете, о чем я говорю.
– В смысле? – визор шлема бликовал, но Еве показалось, что Ешка после этой фразы так и осталась с открытым от удивления ртом. Нет, безусловно, синхронист прекрасно знала о феромонах все и даже больше, но она была поражена тем, что услышала это от сурового разведчика.
– Они как бы перестали отражать внешний мир, – вздохнул Джин. – Последними словами, которые я слышал от капитана, были…
Правый Ю весь подобрался и вдруг произнес совершенно чужим голосом, очевидно, копируя капитана: