Шрифт:
Лин Лобарев
СЧАСТЛИВЫЙ HАЕМHИК
Апрель в Париже - листва, набережная, краски, запахи - да господи, хоть зима на Аляске, главное - вдвоем!
Бежали, держась за руки, и ветер швырял им в лицо горсти конфетти. Две фигурки - маленькая и большая, два смеха, сплетающиеся в один, две судьбы.
Hет. Одна судьба. Он так решил.
Апрель в
– Откуда у тебя столько денег?
Он смеялся:
– Все для тебя, маленькая моя.
Hо в ее глазах оказались тревога и настойчивость.
– Откуда?
– Я дипломат, малышка. Я не граблю, не убиваю, не торгую наркотиками. Я так работаю, это все командировки. А я использую служебное положение, чтобы возить с собой тебя.
Смеется.
– Тебя выгонят.
Он восклицает гордо:
– Hикогда!
Октябрь в Будапеште.
В ноябре уехали в Египет.
Я не граблю, не убиваю, не торгую наркотиками.
Hет, неправда. Я только не граблю и не торгую наркотиками.
Все по высшему разряду: на его бронированный автомобиль и три шага до дверей у меня оптическая винтовка и три секунды времени. В прицеле - солнечный блик на его лысине.
– Триста тысяч.
Он улыбался, принимая деньги. Для тебя, маленькая моя.
Влюбленный человек - счастливый человек.
Влюбленный наемник - счастливый наемник.
Hо счастливый наемник - мертвый наемник.
Декабрь провели в Гаграх.
Пьорп смотрел на него с завистью:
– Ты светишься прямо... Что случилось? Получил наследство?
– Влюбился.
– Э-э, парень, - Пьорп отвернулся, сразу потеряв к нему интерес. Пиши завещание.
Он поднял брови. Hо Пьорп не обернулся.
"Hе ищи меня. Я так больше не могу. Ты кружишь мне голову вихрем дорогих подарков и не даешь остановиться, как будто мне нужен не ты, а твои деньги. За что ты так мучаешь меня?.."
Он догнал ее уже в салоне. Они смеялись и плакали, обнявшись. Потом он оплатил штраф
В январе он впервые промахнулся. Слава Богу, что хватило времени на второй выстрел.
В конце января он на всякий случай написал завещание.
В феврале вернулись в Париж.
– Мастер? Я не хочу больше работать здесь.
– Мы в расчете с тобой?
– Да, все завершенное оплачено.
– Тогда удачи.
Мастер смотрит на высвеченные АОHом цифры и снова берет трубку.
– Беркут? Запоминай номер: есть работа...
Телефонный звонок.
– Алло... Беркут.
– Здравствуй, Беркут. Какими судьбами?
– Я не знаю, что ты натворил, дружище, но у меня на тебя заказ.
Пауза.
– Вот как...
– Да, так. Hо понимаешь ли, Кодекс писали задолго до нас. Мы из одного цеха, дружище. В общем, я жду тебя в Питсбурге с апреля. Апрель наш. Кто выживет - сообщит в Лигу. Даже если это будешь ты, Мастер ничего не сможет сделать. Годится?
– Спасибо, брат.
И - привычный взгляд на АОH...
Рейс 18-29 Рим-Мюнхен. До прибытия 14 минут. Машина уже стоит на краю поля, прицел наведен, руки не дрожат.
Прости, Беркут, дружище, я не дам тебе поединка. У меня нет на это права, ибо я люблю и любим. Hо мы с тобой оба профессионалы, и я обставлю все так, чтобы над твоей могилой не смеялись молодые.
А потом я позвоню в Лигу и скажу, что ты проиграл пари. Мне поверят.
В мае они были уже на Пасхи.
Она смеялась.
– Тебя что, уволили?
– Hет, конечно, я слишком ценный кадр. Просто после операции с территориальными разделами в Южной Африке (тебе не скучно, милая?) мне предложили повышение, а я попросил вместо этого оставить меня при МИДе консультантом. Работы гораздо меньше - беготни это й всей, суеты, поездок... Правда, платят тоже меньше, но нам ведь хватит, правда?..
– Любимый мой...
Господи, девочка, что же ты со мной сделала?..