Счастливый рыжий закат
Шрифт:
– Мамба шипохвостая! – выругалась я, оценивая ситуацию.
– Что? – не понял он.
– Вы представляете, что о нас подумали?
– Похоже, вы пришли в себя, – хмыкнул он.
– Отпустите.
– Нет, – улыбнулся он.
..Все-таки не зря ректором столичного университета был назначен милорд Швангау. Организовать – причем в кратчайшие сроки, мгновенно подметив все детали, этим удивительным даром он обладал в полной мере.
Пока я страдала в кресле, куда меня аккуратно сгрузили, милорд Швангау развернул
Я этого и не заметила – до тех пор, пока не поднялась по лестнице на второй этаж. Решила для себя, что взрыв взрывом, окончательное уничтожение репутации… но вымыться надо. В результате обнаружила не только набранную ванну приятной температуры, но и разнообразные пузырьки с запахом грейпфрута, выстроившиеся на полочках. Пенка для умывания, гель для душа, шампунь и прочее, и прочее. Все как я любила. Только мануфактура была…подороже.
На вешалке висел уютный халат вкусного шоколадного цвета.
А когда я вышла из ванной, то обнаружила в гардеробной – в квартире у милорда Швангау было и такое – служанку. Она развешивала одежду.
– Добрый вечер, миледи, – поклонилась мне Жаннин.
– Добрый, – проворчала я.
– Какое платье вы наденете к ужину?
– А откуда они тут вообще взялись?
– Его милость приказал принести ему ваше, как только вы разденетесь – и отправился в магазин. Он сказал, что все ваши вещи погибли.
Я кивнула. Умом я понимала, что могла погибнуть, что кто-то заложил магическую бомбу мне в квартиру. Но поверить в то, что все происходящее – не дурной сон – не могла.
– Миледи… – оказывается, служанка ко мне обращалась – а я ее и не слышала.
– Слушаю.
– Может, вот это? – служанка показывала мне вешалку с потрясающей красоты бледно-бирюзовым платьем.
– Не слишком ли… торжественно?
– Так ужин все-таки. И его милости будет приятно, можете мне поверить.
Кивнула – мне было все равно.
– Только давайте волосы подсушим и уложим.
– Я сама, – поморщилась. Не люблю, когда посторонний к волосам притрагивается.
Высушила волосы расческой – опять же, новой и дорогой. Привычно закрутила простой узел на затылке – служанка подала мне шпильки. Пришла очередь платья.
– Вы – красавица! – восхищенно выдохнула служанка. – Как солнышко!
Я только грустно улыбнулась своему отражению в зеркале. Рыжеволосая девушка в богатом наряде, подчеркивающем все достоинства худощавой фигуры – надо же – даже грудь нашли – выглядела…симпатично. Только зеленые глаза… грустили. Бабушке бы точно понравилось – она всегда ворчала на меня за то, что я мало уделяю внимания своей внешности.
– Девочка должна быть де-воч-кой, – отчитывала она меня за синяки и ссадины, щедро смазывая их заживляющей мазью.
Бабушка вечно ворчала из-за того, что мы иногда дрались с Филом. Фил… Главный забияка нашей улицы. Мы и правда дрались, но…с ним было весело. Интересно, как он там сейчас?
Потом, когда я уже училась в университете, бабушка отчитывала уже за то, что я не ухаживаю должным образом за своими волосами и руками, что мотаюсь в компании не только девочек, но и парней, по всей империи. При этом она подкладывала мне лучшие кусочки, когда я приезжала к ней на каникулы, раз в неделю передавала мне корзинку с домашним вареньем, а еще зачитывала мои письма всей нашей улице вечерами.
– Я никогда не встречал человека, который бы так гордился своим ребенком, – сказал мне на похоронах бабушки Фил. Тот самый, драки с которым были неотъемлемой частью моего детства.
Вспомнила, как в тот момент меня обнял Генри. Любимый. Жених… Как прижалась к нему – и смогла, наконец, заплакать.
Было это полгода назад.
..Я спустилась вниз.
Милорд Швангау – а он уже был в столовой – поднялся при моем появлении.
– Добрый вечер, – как-то странно произнес он. – Вы прекрасны.
Я смутилась.
– Я признательна вам за все, что вы сделали, – пробормотала. – Только, наверное, не стоило…
– Признательны, – грустно повторил он. – Давайте ужинать?
Кивнула.
6
Открытое императорское разбирательство было назначено спустя три дня после взрыва в моей квартире. Его величество решил, что откладывать не стоит.
Огромный парадный зал нашего университета. Народу… Тьма! И…что они все хотят услышать? Обычно тут происходило зачисление абитуриентов, два официальных бала университета – зимний и весенний и празднование выдачи дипломов. Ну, и прочие торжественные мероприятия.
А сегодня… Я вспомнила рассказы учителя о его родном мире, Ваду. До недавних событий там магов сжигали на кострах. Мне вдруг показалось, что меня сожгут…
Глубоко вдохнула, постаралась выкинуть все мысли из головы.
Стол, накрытый зеленой скатертью. За ним – ректор и все заведующие кафедрами. Ну просто государственный экзамен на получение диплома! Лучше бы экзамен…
Слева – стол, за которым сижу я и милорд Ирвин Лидс. Главный целитель являлся официальным лицом, представляющим поддержку обвиняемого.
Обвиняемый, обвиняемая… Слова-то какое. Мерзкие.
Справа расположились Гилморы – барон, и его сын. Юный баронет сидит насупившись. Его отец – спокойный и уверенный в себе.
И все мы ждем его величество. Император Фредерик Тигверд задерживается.
Краем глаза замечаю в первых рядах принца Тигверда, который что-то недовольно выговаривает супруге. Должно быть, протестует против ее присутствия. Наверное, как большинство любящих до беспамятства мужчин, он пытается убедить жену, что надо сидеть дома и на улицу выбираться по очень большой необходимости.