Счастья нам, девочки! Обо всем понемногу
Шрифт:
Квартира Клауса находилась на верхнем из трёх этажей небольшого одноподъездного дома. Вместо привычных моему глазу мусора и окурков в подъезде царили чистота и порядок, а на лестничных площадках – многочисленные горшки с зеленью и цветами.
– Хобби моих соседок, – объяснил Клаус по дороге наверх.
«Ничего себе хобби! Не подъезд, а оранжерея! Рассказать дома – не поверят», – подумала я.
– Добро пожаловать в моё жилище.
Клаус открыл входную дверь, и мы оказались в довольно просторной прихожей сравнительно небольшой двухкомнатной квартиры. Справа – узкая кухня со
– Увлечение молодости, – объяснил Клаус. – Играл когда-то и даже пытался что-то сочинять.
– И как, успешно?
– По-разному. Давно это было.
Щёлкнул выключатель, и комната вдруг озарилась мерцающим сиянием крошечных маленьких лампочек, тонкими изящными веточками свисающих с прикреплённой к стене электрогирлянды.
– Красиво! – вырвалось у меня.
– Я рад, что наши вкусы совпадают, – просто ответил Клаус. – Я люблю этот свет, особенно вечерами, когда за окном темно и наиболее остро осознаёшь окружающую тебя пустоту. Звучит, наверное, банально, но по-другому не скажешь, тем более, что это правда, – он невесело усмехнулся. – Никто из нас не создан для одиночества, только одни понимают это раньше, а другие позже. Наступает момент, когда больше не хочется лёгких, поверхностных отношений, когда начинаешь с завистью оглядываться на семьи с детьми, а слово «вместе» приобретает гораздо более весомый смысл.
Заложив руки в карманы, Клаус прошёлся по комнате.
– Я переехал сюда после того, как мы расстались с Яной. Хотелось успокоиться и прийти в себя. Размеры квартиры не играли существенной роли: какая разница, если рассматривать её как временное пристанище до тех пор, пока я один. Изменится ситуация – измениться и квартира, – Клаус посмотрел на меня. – Мне бы очень этого хотелось. Ты считаешь, у меня есть шанс?
Наши взгляды встретились.
– А сам ты как думаешь? – смутившись, я опустила глаза.
Клаус приблизился ко мне. Его руки легли мне на плечи, губы коснулись моего лица.
«Подожди, не торопись», – нашёптывали мне противный внутренний голос и трезвый рассудок, не позволяя отмести их доводы как никчёмные и просто плыть по течению охвативших нас чувств.
Моё замешательство не укрылось от Клауса. Легонько отстранив от себя, он заглянул мне в глаза. Прочитал ли он в них мои мысли? Не знаю, но только, разжав руки, он «выпустил меня на свободу».
Вот так, за несколько секунд, наши отношения перешли за грань простого, ни к чему не обязывающего знакомства. Сомнений быть не могло: наша встреча не была случайной, а такого, как он я ждала всю жизнь.
Остаток дня пролетел незаметно. Взявшись за руки, мы бродили по улицам, сидя в обнимку в кафе, ели мороженое, запивая его капучино со взбитыми сливками, разговаривали, смеялись или просто молчали, глядя друг другу в глаза, растягивая убегающее от нас время.
Темнело, пора было возвращаться домой.
– Я отвезу тебя.
– Хорошо.
– Завтра обязательно
– Договорились, – снова кивнула я.
Противно защемило сердце. К ощущению счастья примешивалось необъяснимое, непонятное мне самой тревожное чувство.
Мы молча подъехали к дому Бориса. Выключив мотор, Клаус повернулся ко мне.
– Не хочется уезжать.
– А мне не хочется тебя отпускать.
Я прильнула к нему и прижалась губами к его губам, чтобы в следующую секунду выскочить наружу, понимая, что ещё мгновение – и я просто не смогу уйти от него сегодня.
– Цветы, Магусья.
Выйдя из машины, Клаус протянул мне красную стеклянную вазу. Великолепные розы, словно стойкие сказочные солдатики, всё-таки пережили этот день взаперти.
– Спасибо тебе…
– До завтра, – улыбнулся он.
Помахав ему на прощанье рукой, я вошла в дом, прислушиваясь к удаляющемуся шуму мотора.
С вазой в руках я тяжело поднималась по лестнице. Казалось, кто-то привесил к моим ногам стопудовые гири.
Дверь открылась. Ядя с беспокойством всматривалась в моё лицо. За её спиной маячил Борис.
– Ясненько, – крякнул он, принимая из моих рук вазу с цветами. – Его подарок?
– Угу, – кивнула я.
– Молодец мужик. Похоже, наш человек. Или как? Марусь, ты чего с лица-то спала? Случилось что?
– Всё нормально, Борь. Устала немножко, – нехотя ответила я и прошла в комнату.
– Нда-а, – протянул Борис, водружая вазу на стол в большой комнате. – Ложись спать, Марусенька, утро вечера мудренее.
– Спокойной ночи, Машенька, – пожелала мне Ядя. – Если захочешь, расскажешь мне обо всём завтра, договорились?
– Да, конечно, спокойной вам обоим ночи.
Я разделась и легла в постель, но сон не шёл. Что-то мешало мне чувствовать себя абсолютно счастливой, но что? Откуда эта тревога? Мысленно разобрав по косточкам весь сегодняшний день, я не нашла ни одной причины грызущему меня беспокойству.
«Беспочвенная паранойя», – поставила я себе диагноз. Пора было с ней заканчивать. До встречи с Клаусом оставался остаток ночи и чуть больше половины завтрашнего дня. «Всё будет хорошо», – постаралась я убедить саму себя и, поворочавшись ещё немного, уснула.
Проснувшись на следующее утро, я почувствовала себя свежей и отдохнувшей, вчерашние тревоги улетучились в небытие как нелепые и надуманные. Боря был прав: утро действительно всегда мудренее вечера.
Сладко потянувшись, я посмотрела на часы. Почти десять. Борис уже давно на работе. Из кухни доносилось позвякивание посуды. «Ядя снова колдует», – улыбнулась я, уловив носом просочившийся под дверь сладковатый запах корицы.
Мурлыча что-то себе под нос, я накинула халатик и, дошлёпав босыми ногами до ванной комнаты, брызнула себе в лицо холодной водой. Решив, что умылась достаточно, я отправилась на кухню.
– Доброе утро, Маруся!
– Доброе, доброе, Яденька! М-м-м! Какие ароматы! Божественные! Ты просто волшебница!
Я чмокнула её в щеку.
– Твои любимые блинчики с корицей. Садись скорее за стол!
Есть с риском не влезть в новые джинсы или не есть, отдав предпочтение фигуре? Хм… Вопрос жизненно важный. А, пропадай моя телега! Решив рискнуть, я положила на тарелку горячий душистый блинчик. Ядя налила нам в чашки кофе и уселась напротив.