Щелкунчик и Мышиный Король (сборник)
Шрифт:
Не успел смущенный Балтазар вымолвить и слова, как вдруг из чащи вылетел стройный белоснежный скакун. Увидев молодых людей, конь громко заржал и застыл на месте как вкопанный. В то же мгновение через голову коня перелетел его неловкий седок, сверкнув в воздухе начищенными лаковыми ботфортами. Он шлепнулся под ноги растерявшимся школярам и неуклюже завозился в пыли. Незнакомец с трудом поднялся на тонкие кривые ножки, важно подпер кулачками бока и попытался вскинуть вверх голову. Однако это ему не удалось: из-под расшитого мундирчика на спине выпирал горб, в который безобразный карлик
– Я попаду так в Керепес?
Фабиан, глядя на расфуфыренного уродца, разразился громким смехом. Не сдержал улыбки и Балтазар, однако он помог коротышке вскарабкаться на коня и вежливо проговорил:
– Да, сударь, вы не ошиблись дорогой.
А Фабиан не удержался и крикнул вслед карлику:
– Не раздавите коня, милейший!
– Мы еще с вами встретимся, и вы ответите за оскорбление! – взвизгнул тот и скрылся за кустами.
Возвращаясь в город, два школяра оживленно толковали о странной встрече. Ну и забавно будет обсудить это происшествие с приятелями! Однако они были сильно удивлены, когда им наперебой стали рассказывать о прекрасном золотоволосом юноше, который прибыл в их город на великолепном белом скакуне. Да, конечно, он невысок, зато строен, отлично сложен. Писклявый голосок? Да что вы, речь его сладкозвучна! «Это действительно город Керепес?
А где дом профессора Терпина?» – музыкой звучали его слова.
Ничего не могли понять друзья. Может, к ним в Керепес пожаловал не только забавный уродец, но и красавец принц? Недоуменно переглядываясь, они подошли к дому профессора Терпина, у которого нынче собирались на литературный вечер лучшие умы и таланты города.
Необъяснимое наваждение
Дверь друзьям открыла прекрасная Кандида.
– Здравствуйте, господин Фабиан, – улыбнулась она. – Ох, милый Балтазар, входите скорей! У нас сегодня удивительный, необыкновенный гость!
Гостиная была переполнена разодетыми дамами и господами в строгих фраках. Посреди залы стоял, покачиваясь на тонких кривых ножках, тот самый писклявый горбун, внимание всех присутствующих было обращено к нему. Он опирался на изящную тонкую трость с золотым набалдашником и, казалось, только потому не падал.
– Ба! – хмыкнул Фабиан. – Старый знакомый!
Профессор Мош Терпин поспешил представить карлика вновь прибывшим:
– Рад рекомендовать вам, друзья, этого талантливого юношу, блестящего литератора и музыканта господина… э-ээ… Циннобера.
– Уже имели честь, – смущенно пробормотал Балтазар. – Не сильно ли ушиблись, падая с лошади, господин Циннобер?
– Я? Упал с лошади? Да я лучший в мире наездник! – тонконогий карлик злобно сверкнул глазами и замахнулся тростью на опешившего Балтазара. – Негодяй!
От резкого движения он закачался на паучьих ножках и наверняка грохнулся бы на пол, не поддержи его профессор за локоть. Тут запела скрипка, зал наполнила чарующая мелодия, и все обернулись к всемирно известному скрипачу Винченцо Сбиокка. Музыкант играл вдохновенно, то нежно ласкал скрипку смычком, то энергично терзал струны, от усердия привстав на цыпочки. Затихла последняя протяжная нота, и скрипач скромно склонил голову, ожидая заслуженных аплодисментов. Но все вдруг кинулись к горбатому уродцу с восторженными криками:
– Великолепно! Бесподобно, господин Циннобер! Какая игра! Какое мастерство!
Малютка Цахес снисходительно кивал и пояснял тоненьким скрипучим голоском:
– Благодарю. Это мне не трудно, ведь я лучший скрипач в Европе, да и в мире тоже.
Взбешенный Сбиокка онемел от негодования и со скрипкой под мышкой выбежал из зала. А прекрасная Кандида, с умилением глядя на карлика, шептала:
– О божественный Циннобер! Вы – великий музыкант!
Этого Балтазар выдержать не мог. Он решился и громко сказал:
– Позвольте мне, господа, прочесть только что сочиненные стихи, посвященные…
– Просим! Просим! – закричали присутствующие, даже не дослушав юношу.
И Балтазар, откинув голову и вперив горящий взгляд в потолок, начал декламировать:
Был ясен день и ночь светла,
Прозрачен воздух и упруг.
И Роза алая цвела
Среди своих подруг.
В густой листве среди ветвей,
Где крона, как дворец,
Таился скромный Соловей,
Невидимый певец…
Едва успел Балтазар набрать в легкие воздуха, чтобы продолжить читать свою поэму, как дамы повернулись к малютке Цахесу и рассыпались в похвалах:
– Ах! Ах! Господин Циннобер! Как прелестно, как великолепно!..
Карлик без тени улыбки раскланивался направо и налево. Раздосадованный, ничего не понимающий Балтазар повысил голос и продолжал:
Он ни на миг не умолкал,
Свистал всю ночь в лесу.
Любовью к Розе он пылал
И пел ее красу.
«Фию-фии! Фию-фийом!» —
Он пел, не зная сна.
Но ни единым лепестком
Не дрогнула она.
И что же? Прекрасная Кандида и вправду даже не поглядела на несчастного поэта. Она кинулась к напыщенному карлику и страстно поцеловала его.
– Вы величайший поэт, господин Циннобер! Ваши стихи изумительны! – воскликнул профессор и от полноты чувств заключил уродца в объятия.
Тот вдруг дернулся, больно укусил беднягу профессора за ухо и завизжал, как кошка:
– Пусти! Глаза выцарапаю! Нос откушу!
Тут-то все и обратили внимание на Балтазара.
– Ах, как глупо мяукать в приличном обществе, господин школяр! – отшатнулась стоявшая рядом с ним дама.
– Невежа! – нахмурился господин с цветком в петлице. – Визжать при дамах, будто уличный кот!
Балтазар хотел было объяснить, что он вовсе не мяукал, а только что прочел стихи, за которые почему-то хвалили несносного уродца. Но Фабиан схватил его за рукав и поспешил увести из профессорского дома. А к малютке Цахесу по прозванию Циннобер обратился сам господин министр:
– Вы прекрасный наездник, вы великий музыкант, вы вдохновенный поэт, господин Циннобер! Таких людей нужно ценить, и в нашем государстве они должны занимать достойное место. Прошу вас наведаться ко мне в министерство, мы подберем для вас подходящую должность.