Щен из созвездия Гончих Псов
Шрифт:
Не давая прийти в себя онемевшим подросткам, он шагнул к окну и раздвинул тяжелые шторы. В комнату ворвались мягкий свет и прохлада весеннего вечера. Заметался, угасая, язычок свечи.
И сразу оборвалось наваждение — духота, страх, таинственность… Музыка все еще гремела, но уже не опьяняла и не пугала — просто чужеземная мелодия, необычные звуки, непривычные ритмы…
И тут рокер, поняв, что его власть шатается, бросился на Рыжика.
— Руби агента! — крикнул он, и в его занесенной руке блеснул браслет с шипами.
В то же мгновение Щен бесстрашно рванулся вперед и мертвой хваткой вцепился в ненавистную руку. Браслет покатился по полу. А на другой руке главаря повис Дэзик!
Рокер взвыл от боли. Он попытался стряхнуть щенков, но те висели, как приклеенные. Рыжик перевел было дух, но тут на него налетел сзади один из «металлистов», потом другой… Девчонки визжали, как резаные. Только Гена бестолково топтался у стены, не зная, к кому присоединиться. Главарь, потрясавший руками, понял, что щенков не стряхнуть, и попробовал расшибить их о стенку…
Вот когда пригодилось Рыжику самбо и каратэ! Испытанным приемом он свалил рокера и уложил на него двух «металлистов». Оглушенные падением, Щен и Дэзик разжали челюсти. Рыжик мгновенно отправил их под тахту, схватил упавший браслет и прислонился к стене.
Мальчишки поднялись, на их лицах не было заметно желания продолжать драку. Рокер тоже встал, потрясая искусанными пальцами.
— Ответишь! — прохрипел он. — По судам затаскаю, а псов на живодерню! Нет такого закона кусать граждан!
— Надо же, знаток законов, — удивился Рыжик и спрятал в карман браслет. — Заходи, когда заживет, потолкуем…
— Что здесь происходит?!
Все обернулись, как по команде. В дверях стояла высокая седая женщина в пальто и берете. Увидев ее, Гена отступил за спины приятелей, а Дэзик залился радостным лаем, потому что это была бабушка, Нина Васильевна, которая выписалась из больницы значительно раньше, чем рассчитывал любящий внук…
Не будем подробно описывать немую сцену, связанную с появлением бабушки, и все, что за ней последовало. Скажем только, что «металлисты» во главе с рокером пулей вылетели из дому. Ушли и Рыжик со Щеном, оставив растерянного Генку и счастливого Дэзика, который из голодной, запуганной собаки снова превратился в домашнего, жизнерадостного пса…
Рыжик со Щеном медленно шли по вечернему скверу и дышали воздухом. Рыжик что-то тихонько насвистывал, а Щен то и дело поглядывал на него.
— Что ты все смотришь на меня? — наконец спросил Рыжик.
Щен ответил не сразу:
— Я и не знал, что ты такой…
— Какой «такой»?
— Ну, так здорово дерешься, и вообще… Теперь они нас будут обходить за три улицы!
— Вот этого бы как раз и не надо, — вздохнул Рыжик, а Щен немедленно отозвался:
— Почему?
— Потому что мы дрались не столько с ними, сколько за них. Если они этого не поймут, значит, мы зря старались. Но какой молодец Дэзик! Я всегда думал — он хлипкий…
— Этого никогда не знаешь, пока не проверишь, — назидательно заметил Щен. — А за рокера тоже, по-твоему, надо драться? Он же нас чуть не убил!
— Ну, тут уж не столько за него, сколько с ним, — пробормотал Рыжик и, вынув из кармана браслет с шипами, взвесил его на ладони. — Ничего себе игрушка!
— А что ты с ним будешь делать?
— Сдам в редакционный музей. Экспонат что надо! Слушай, а ты не ушибся, когда упал? Может, взять тебя на руки?
— Нет, — ответил Щен, выпрямляясь и принимая бравый вид. — Просто я никак не могу понять…
— Чего?
— Почему так вовремя появилась бабушка? — задумчиво сказал Щен.
Как Щен с Изотопом отправились в сны
Ранней весной у Рыжика и Щена появились новые соседи. На их этаже кто-то поменялся, и в квартиру напротив въехал парень чуть постарше Рыжика с золотисто-шоколадным сеттером. Парня звали Володя, по профессии он был кибернетиком и работал в области электронной техники, а пес откликался на кличку Изотоп и отличался крайней замкнутостью. Переезжали они в воскресенье, и Рыжик невольно обратил внимание на то, какая у соседа своеобразная меблировка. Даже самые обычные вещи — тахта, шкаф, письменный стол — были созданы по каким-то своим, особым законам. В изголовье тахты, например, была вмонтирована панель с телефоном, транзистором и будильником; секции огромного комбинированного шкафа раскрывались и закрывались нажатием разноцветных кнопок, а на кухне все кастрюли, чайники, сковородки свистели и пели каждая на свой лад, извещая хозяина о степени готовности еды и питья… Трудно представить, сколько приборов и приспособлений вмещала эта небольшая квартира! Правда, чудеса эти постоянно портились — возникало короткое замыкание, перегорали предохранители, отказывали смесители, и тогда весь подъезд оставался без света или вызывал аварийную службу, чтобы унять льющуюся с потолка воду…
Словом, через неделю после переезда Володю знал уже весь дом, а особенно контора ДЭЗа, куда жильцы звонили не переставая…
Однако Володе повезло: начальник ДЭЗа Тимофей Еремеевич был страстным поклонником новостей науки и техники и к экспериментам жильца относился с сочувствием и уважением. А потому бесконечные жалобы на Володю аккуратно складывал в особый ящик письменного стола, запирал его двойным поворотом ключа и втайне мечтал, что в местной газете «Вечерние новости» появится большая статья о том, как он, Тимофей Еремеевич, бескорыстно и преданно содействовал прогрессу науки…
Однако главным чудом Володиной квартиры был Робик — маленький робот, похожий на Буратино, в синей курточке, красных штанишках и желтой шапочке с помпоном, из-под которой выбивались нейлоновые кудряшки. Робик был гордостью Володи, он создавал его целых два года и еще несколько месяцев потратил, чтобы придать ему вид веселого мальчишки. Робик умел вытирать пыль, мыть посуду, включать и выключать электроприборы, промывать и натирать паркетные полы. Первое время в квартире у Володи постоянно толпился народ, особенно дети и подростки: каждому хотелось поглядеть на это диковинное существо и, если удастся, потрогать его руками. Разговаривать Робик, к сожалению, не умел, но в его глазах, на лбу, на руках и ногах то и дело загорались разноцветные лампочки, обозначавшие действия, которые он совершал или готовился совершить. Этот маленький металлический слуга был настолько интересным и необычным, что даже самые солидные жильцы, которым больше всех доставалось от Володиных изобретений, в конце концов прекратили писать жалобы и искренне гордились, что в их доме живет такой удивительный и яркий парень. Авторитет Володи особенно возрос после того, как в его квартиру сунулись какие-то неизвестные, скорее всего даже не жулики, а просто мальчишки, желавшие взглянуть на чудеса, о которых толковал весь микрорайон. Визит этот закончился довольно драматически: Робик отдубасил непрошеных гостей электрополотером, а Изотоп разорвал на них одежду и напугал до того, что они, распахнув окно, стали громко звать милицию…
Надо сказать, что самым несчастным и озлобленным существом в механизированном Володином царстве был Изотоп. Он ненавидел даже свою кличку, не говоря уже обо всем прочем. Дело в том, что пес этот органически не выносил механизмы, приборы и устройства. Он грыз электрополотер, бросался на телевизор и поднимал неистовый лай, когда включалась стереосистема.
Не раз он пытался сокрушить своих врагов в открытой и честной борьбе, но, получив несколько ударов, ссадин и сильных электроразрядов, перешел к глухой обороне. Даже к хозяину своему он относился настороженно, поскольку тот не только на работе, но и дома жил в мире приборов, расчетов, экспериментов.