Щит на вратах
Шрифт:
— Прямо хоть сам переодевайся девой. — Хельги с досадой развел руками. — Придется попробовать поговорить с девушками из братства.
— Погоди с братством, князь, — усмехнулся Ирландец. — Кто сказал, что нам, то есть им, нужна именно красавица-дева?
— Понял, куда ты клонишь, Конхобар. — Хель-ги кивнул. — Только боюсь, что твоя Ирса не потянет здесь на красавицу. Круглое лицо, узкие глаза, широкие скулы… Нет, она красива… Только не на ромейский вкус!
— Ты не совсем понял меня. — Ирландец покачал головой. — Я имел в виду не только Ирсу, но и кое-кого еще. Им ведь подойдут
— Молодец, Конхобар! — радостно всплеснул руками князь. — Я б ни за что не додумался. Все правильно — пошлем сразу двоих, на кого-нибудь да клюнут. Главное — искать и готовить никого не надо, все здесь, под рукою. Эй, Твор! — Князь высунулся из кельи. — Где у нас сейчас Ирса со Жданом?
Молодой десятник, войдя, с достоинством поклонился.
— Ирса караулит у того вертепа с синим сердцем, как ты и велел. Остальные в бане, отмываются от вчерашней клоаки.
— Как только их в термы пустили? — Ирландец цинично поцокал языком. — С таким-то запахом.
— Так они сначала в море помылись, — махнул рукой Твор. — В феодосийской гавани.
— Как появятся Ждан или Ирса — живо обоих сюда.
Первый явился Ждан, размякший после терм, чистенький, с пушистыми светло-русыми волосами.
— Ну-ка, скидывай талар, пройдись, — распорядился князь. — Ну, как? — Он посмотрел на Никифора. — Польстятся на него твои клирики?
— А черт их знает, — отмахнулся Никифор, тут же перекрестив рот. — Может, и купят. Рабов сейчас мало, а на безрыбье и рак рыба.
— Ресницы только ему надобно начернить, — внимательно оглядев юношу, посоветовал Конхобар. — И брови.
— Зачем это? — испугался вдруг Ждан. — Не ужто и впрямь избавиться от меня думаете?
Парню объяснили, что от него требуется, несколько раз подчеркнув, что порученное ему дело весьма опасно. Выслушав, Ждан улыбнулся, довольный порученной миссией, — вот и без него не обошлось важное дело!
— Ты не очень-то лыбься, — осадил его Конхобар. — Люди присматривать за тобой будут хитрейшие, на кривой козе не объедешь. А в этом-то и будет состоять твоя задача — перехитрить.
— И главное даже не в этом, — добавил князь. — Связь! Тут уж ничего тебе не можем сказать, сам думай. Вокруг вертепа везде наши люди… да сам, чай, стоял, поглядывал, точильщиком иль водоносом.
— Пирожником, княже.
— Ну, вот видишь… Впрочем, что это мы? Может, его никто еще и не купит. Тебе сколько лет, Ждане?
— Четырнадцать.
— Эх, староват… староват…
— Но выглядит чуть моложе…
— И знает греческий, что очень важно!
Пока решали вопрос со Жданом, сменилась с караула Ирса — девушка-смерть с круглым желтоватым лицом и раскосыми серовато-зелеными глазами. Она была незаметной, словно бы растворяясь во всем, что ее окружало, иногда присутствующие ее даже не замечали, а вот девушка примечала все.
Жаль, плохо знала язык. И по-славянски-то говорила еле-еле, куда уж там по-гречески, что, конечно, являлось большим минусом. Зато верна, смела невероятно, искусна в битве — уж сумела бы, в случае чего, обойтись без всякого оружия, покрушив врагов голыми руками. Вот бы обоих послать! Ну, тут уж от «компаньонов» ничего не зависело.
— Раздевайся, — едва девушка вошла, коротко приказал Ирландец. Поклонившись, Ирса быстро скинула талар и узкую мужскую тунику, оставшись в узеньких ромейских штанах-панталонах. Вопросительно взглянув на хозяина, стащила и их.
— Пройдись, — махнул рукой Конхобар. Девушка прошлась по келье… Да-а…
Хельги переглянулся с Никифором — нет, не было в Ирсе той утонченной ромейской грации, какой обладали даже самые падшие девы, типа несчастной Кассии. Мускулистые ноги, худой живот, поджарые икры и походка — словно вышедшая на охоту рысь. Вряд ли польстятся на такую торговцы. Им ведь нужны красавицы… Богам, конечно же, гораздо приятнее, когда для них умерщвляют красивых.
Князь махнул рукой.
— Одевайся. Что ж, попробуем все же продать обоих.
— Продать? — Сверкнув глазами, Ирса распростерлась перед Ирландцем, обхватив его ноги: — О господин мой! Неужто ты решил продать меня этим ужасным ромеям? Неужто я так надоела тебе? Или я была плохой стражницей?
— Отличной, Ирса. — Улыбнувшись, Ирдландец погладил деву по волосам — густым, слегка рыжеватым, остриженным по мужской греческой моде. — Я и не думал расставаться с тобой…
— О, господин!
— Просто хотели использовать тебя в одном нужном деле.
— Я знаю. Следить за тем нехорошим домом. Там есть одно хорошее место — развалины, можно долго лежать, смотреть. Хоть и далеко, но я очень хорошо вижу.
Хельги вдруг вспомнил о зеркалах, висящих на стене в братстве. Может быть, это подсказка? Ведь не зря же в них возник Велунд?
— Ирса, оттуда видны окна вертепа? — быстро осведомился он.
— Да, господин. Очень хорошо видны.
— А есть ли рядом места, из которых видны окна, выходящие на другие стороны?
Ирса задумалась и почти сразу кивнула:
— Есть и такие. Я знаю все.
— Отлично! — Князь потер руки и велел позвать Ждана.
Задумка, в общем, была нехитрая, но значительно упрощала проблемы связи. Кто-нибудь из разведчиков — Ждан, Ирса или они оба — должен был просто подавать сигналы в окно — зеркалом или любым блестящим предметом днем и светильником — ночью. Одна вспышка — «никаких новостей, но у меня все в порядке», две вспышки — «появились новые девы», и три — «опасность, немедленно приходите». Растолковав все это, Хельги велел будущим шпионам немного перекусить и собраться.
— Где твои клирики обычно покупают рабов, друг Никифор? — осведомился он.
— Где и все. — Никйфор пожал плечами. — На рынке или прямо у моряков, с кораблей. Но это незаконно.
— На рынке нам делать нечего, — предупредил Ирландец. — Нужно дать взятку за место, уплатить налоги, да и выглядеть мы там будем крайне подозрительно — с двумя-то невольниками.
— Но ведь корабля у нас тоже нет, — заупрямился Никифор.
Князь вдруг захохотал, стукнув себя по лбу.
— Как это нет корабля? А «Гонец Гнева»? Мы же его отсудили, совсем забыл вам сказать. Да будут боги благосклонны к таким людям, как юноша Диомид и почтеннейший судья Антоний, поклонник поэзии, скачек и Бахуса.