Считать виновной
Шрифт:
Близнецы переглянулись.
– Опять ты все испортила, – укоризненно сказал Филипп. – Сейчас не самое лучшее время спорить и ругаться. Неужели тебе ее не жаль? Неужели нельзя постараться и как-нибудь наладить отношения? Хотя бы на несколько ближайших дней.
– А разве я не стараюсь? – буркнула недовольно Кэсси. – Но она же постоянно выводит меня из себя.
– Не обращай внимания и, по крайней мере, будь повежливей. – Филипп помолчал, потом добавил: – Ты же знаешь, этого бы и отец хотел.
Кэсси вздохнула, потом с обреченным
– Наверное. Ладно, попробуем хотя бы ради него.
Филипп покачал головой и повернулся к Чейзу:
– Ну вот. Еще один показательный эпизод из жизни счастливой семьи Тримейн.
– И давно у вас так?
– Уже несколько лет. Просто вы застали нас не в самый легкий момент. Казалось бы, отец только-только умер, и всем надо собраться, поддерживать друг друга. А мы вместо этого расходимся в разные стороны.
Они вошли вслед за Кэсси в гостиную. Мать и дочь сидели в противоположных углах комнаты. Обе уже немного успокоились и взяли себя в руки. Филипп сел между ними, как бы подчеркивая, что готов и намерен сыграть роль буфера. Чейз устроился в угловом кресле – на нейтральной территории, что вполне его устраивало.
Солнце повисло за эркерным окном, и деревянный пол сиял под его лучами. Установившуюся тишину заполняло тиканье будильника на каминной полке.
Все как раньше, думал Чейз. Все те же столы в стиле хепплуайт и стулья эпохи королевы Анны. Именно такой он и помнил гостиную. Эвелина не изменила в ней ничего и уже за это заслужила благодарность.
Первым наливающееся грозой молчание попытался разрушить Чейз.
– Проезжал утром мимо редакции. Похоже, там все осталось по-прежнему.
– Город тоже не изменился, – сказал Филипп.
– Да, жизнь здесь так и бьет ключом, – бесстрастно заметила его сестра.
– Какие планы насчет газеты? – поинтересовался Чейз.
– Газетой будет заниматься Филипп, – твердо, как будто решение уже было принято, объявила Эвелина. – В любом случае ему пора за это взяться. Теперь, когда Ричарда нет, мне хотелось бы… – Она перевела дыхание и опустила голову. – Он уже готов к этой работе.
– А вот я не уверен, – не согласился Филипп. – В колледже я только два года пробыл. Да и заниматься хотелось бы кое-чем другим.
– Твоему отцу было двадцать, когда дедушка Тримейн назначил его редактором. Разве не так, Чейз?
Чейз кивнул.
– Я не вижу никаких причин, почему ты не можешь встать у руля.
Филипп пожал плечами:
– Джил Виккери и без меня прекрасно справляется.
– Джил – человек посторонний, а «Геральд» требуется настоящий, свой капитан.
Кэсси подалась вперед.
– Есть и другие, – сказала она. – Почему газетой обязательно должен управлять Филипп?
– Так хотел твой отец, – ответила Эвелина. – А уж он-то лучше других знал, что лучше для «Геральд».
В наступившей тишине сухо щелкали стоящие на каминной полке часы.
Эвелина устало выдохнула и закрыла лицо руками:
– Боже, о чем мы тут говорим. Обсуждаем, кто займет его место. Как будто ничего не случилось. Какие же мы черствые!
– Говорить об этом рано или поздно придется, – пожала плечами Кэсси. – И не только об этом, но и о многом другом.
Эвелина кивнула и отвернулась.
В другой комнате зазвонил телефон.
– Я возьму трубку, – сказал Филипп и вышел.
Эвелина потерла виски:
– У меня сейчас голова не работает. Я просто не могу ни о чем думать.
– Шок проходит не сразу, – мягко напомнил Чейз, – а ведь это произошло всего лишь прошлым вечером.
– Нужно заниматься похоронами, а мне даже не говорят, когда отдадут… – Эвелина поежилась. – Не понимаю, почему все так затягивается. Что еще нужно этим экспертам? Неужели они не видят, что случилось? Разве это не очевидно?
– Очевидное не всегда истинное, – вставила Кэсси.
Эвелина посмотрела на дочь:
– Что ты хочешь этим сказать?
В гостиную вернулся Филипп:
– Мама, звонит Лорн Тиббетс.
– Тиббетс? О господи… – Эвелина неуверенно поднялась. – Сейчас подойду.
– Ему нужно, чтобы ты приехала туда.
Она нахмурилась:
– Прямо сейчас? Это не может подождать?
– Почему бы тебе не съездить к нему сейчас? Рано или поздно это придется сделать.
Эвелина повернулась и посмотрела на Чейза:
– Одна я не смогу. Ты не съездишь со мной?
Куда нужно ехать и кто такой Лорн Тиббетс, об этом Чейз не имел ни малейшего понятия. С куда большим удовольствием он принял бы сейчас горячий душ, а потом как следует выспался. Но похоже, с этим придется подождать.
– Конечно. – Он неохотно встал и потянулся – усталость сковала спину, отложилась свинцом в руках и ногах.
Эвелина взяла со стола сумочку, достала ключи и передала их Чейзу:
– Боюсь, я не смогу сосредоточиться. Сядешь за руль?
Он кивнул:
– Куда мы едем?
Эвелина надела солнцезащитные очки, и припухлые глаза скрылись за темными стеклами. Чейз заметил, что руки у нее дрожат.
– В полицию.
Глава 2
Полицейский участок Шефердс-Айленд располагался в здании бывшего универсального магазина, поделенного за последние годы на несколько десятков крохотных офисов. В памяти Чейза сохранилось смутное впечатление о чем-то гораздо более внушительном, но, с другой стороны, последний раз он бывал здесь много лет назад, еще мальчишкой, непоседой и озорником, воспринимавшим полицейский участок как прямую и явную угрозу. В тот день, когда его притащили сюда за «причинение ущерба» цветнику миссис Гордимер – деянию совершенно неумышленному, – потолок казался выше, помещения просторнее, и каждая дверь – воротами, за которыми таится неведомый ужас.