Шрифт:
Глава 1
Ещё один месяц позади, недели, слившиеся в одну, стёршиеся из памяти, никогда не существовавшие, и впереди всё та же необъятная пустыня бессмысленных дней.
Всё чаще я чувствовала приступы мелочного раздражения по отношению к Артёму. Что бы он ни сказал, как бы ни посмотрел и что бы ни сделал, мне всё не нравилось. Я находила себе кучу разных занятий, лишь бы не сидеть в отеле, не попадаться ему на глаза. Боролась со скукой и депрессией единственным доступным мне способом – с головой погружалась в работу.
Чаще, чем это было на самом деле нужно, ездила на рынок за закупками. Отбирала (как им казалось) хлеб
Отчасти моя раздражительность была обусловлена тем, что и ночью мне не было покоя. Как бы я хотела вернуть то время, когда засыпая, я просто проваливалась в небытие, а наутро вставала со свежими отдохнувшими мозгами! Ну или хотя бы то время, когда, закрывая глаза, я знала, что меня обязательно утянет в какой-то другой мир и будет протаскивать через самые разные истории и обстоятельства. Все эти ночные путешествия по лабиринтам собственного разума выматывали, конечно, страшно, не физически, а психологически, ведь сознание моё даже во сне оставалось при мне и решало разнообразные задачи, но мне это даже нравилось. Во-первых, казалось, что я провожу важную работу по самоисследованию, а во-вторых… Ну это же было дико интересно!
Осознавая себя во сне, я видела вокруг мир, который в вопросах реалистичности ничем не уступал настоящему миру, а иногда и превосходил его. Во сне у меня был полный набор всех чувственных ощущений, я видела, слышала, обоняла и осязала окружающий мир с такой же интенсивностью, а предметы, явления и детали поражали своей реалистичностью. Стоило поймать себя в своём же сне, стоило догадаться о том, где именно я сейчас нахожусь, как начинали происходить разные чудеса. Я могла делать всё, что угодно, не задумываясь о последствиях. Могла сесть в любую машину, познакомиться с любым человеком, могла оказаться в любом городе, и вообще смогла бы, кажется, всё, на что хватило бы смелости и фантазии.
Например, если я проходила мимо ресторана, в котором отмечалась чья-то свадьба, и мне хотелось присоединиться к гостям, то рядом оказывался магазин с вечерними платьями. Я просто заходила в него, мило улыбалась консультанту, и он быстро подбирал мне самое красивое, никаких денег при этом платить не нужно было. Выходила я из примерочной уже не только наряженная в платье, но и с прической и с макияжем и присоединялась к гостям на свадьбе. Ко мне тут же начинали подходить разные люди, знакомились со мной, предлагали шампанское и закуски, мы разговаривали о чём-то интересном, смеялись, танцевали, в общем, очень неплохо проводили время. И при этом я знала, что сплю.
Но самое удивительное было то, что, проснувшись, я помнила всё до мельчайших деталей – даже то, как, флиртуя с обаятельным незнакомцем, думала, что позже мне будет за это стыдно. Я ведь замужем всё-таки. Даже было немного жалко всех этих людей, все такие весёлые, замечательные, добрые, но когда я проснусь, их не станет. Поразительное ощущение, будоражит до мозга костей. Понимать, что на всём этом празднике единственный, кто по-настоящему живой, это ты сама, одна-одинёшенька среди нарисованных твоим же воображением персонажей. И праздник этот затевался не для невесты и жениха, а для тебя. Ты здесь главное действующее лицо, хоть и прячешься в тени, маскируешься под никому неизвестную гостью.
К этому трудно привыкнуть. Пугающее ощущение полной свободы и вседозволенности, омрачённое грустью и печалью преходящести. Всё закончится, и каждый человек, с которым ты успела познакомиться и подружиться, уйдёт с восходом солнца. Иногда они возвращались. В другом сне, в других декорациях, в другом сюжете, иногда кричали: «Посмотри, что со мной стало! Зачем ты меня оставила?!» Я пугалась их и уходила заниматься другими делами, глупо же объяснять своей проекции в своём же сне, почему тебе приходится просыпаться. А жаль, что всё так меняется, вот бы сны были статичными, сохранялись, как пройденная игра! Можно было бы, возвращаясь в них, продолжать общаться с понравившимся персонажем, начинать сон с того, на чём он прервался в прошлый раз…
Видимо, эта мысль так въелась мне в мозг, что однажды именно это со мной и произошло. Дело в том, что среди множества разнообразных снов, был и такой, в котором мне не хотелось оказываться. Скорее даже целая вереница снов, объединённых одним смыслом, вплетённая в сеть, разбросанная по коридорам моего извилистого сознания. Я попадала в них неожиданно, но, попадая, сразу же вспоминала обстановку и то, чем закончилась предыдущая серия этого инфернального сериала. Почему сериала? Потому что этот сон как раз был очень статичным, если он обрывался на чём-то, то в следующий раз, попадая в него, я начинала с того же места. И персонажи в нём были одни и те же, и обстановка, и даже моя роль.
Если бы мне предложили как-нибудь назвать этот сериал, я бы сказала: «Допрос с пристрастием». Некий грандиозный спор или суд, и обвиняли в чём-то именно меня. Хотя не было понятно, обвиняли ли меня, допрашивали или склоняли к какому-то выбору. На меня сыпался шквал самых серьёзных вопросов и тезисов, а я пыталась самоидентифицироваться среди всей этой мешанины образов. Всегда старалась занимать «хорошую» сторону, исходя из своих концепций и убеждений о правильности. В результате, как бы я ни билась, получалось так, что я оказывалась перед каким-то очень сложным выбором и, выбирая, каждый раз совершала ошибку, и всё шло кувырком. Передо мной разворачивались последствия моего выбора, и это были кошмарные последствия. И именно это меня изматывало, именно это. Я никак не могла отделаться от своих снов и от этих людей, которые были там и постоянно требовали чего-то, какого-то решения, но я всё не могла дать правильный ответ, и за это меня наказывали. Жестоко наказывали, открывая глаза на то, к чему привёл мой выбор, и от ужаса я каждый раз просыпалась.
Вопрос, который мучил меня по пробуждении, – ну откуда же у меня внутри вся эта галиматья? Целая уйма вопросов, таких сложных, что мозги просто кипели, и мне всегда хорошо запоминалось кошмарное напряжение, присутствующие в этих снах. Ну откуда же они взялись? Я словно распахнула неосторожно какую-то дверь и теперь никак не могла закрыть её. После очередного такого пробуждения я вскочила на кровати, судорожно оглядываясь и тяжело дыша. Моя кровать, мои картины на стенах и моё бунгало были на месте, значит, на месте и всё остальное. Значит, наяву ничего этого не было, никакой войны, никакого вселенского атомного взрыва…