СД. Том 13
Шрифт:
Широкий у гарды, обвитый высохшим плющом, он сужался к острию и сиял лучом ясного неба. Последним, что у осталось у хранителя от былых времен, когда еще не было тех, кто мог навредить лесу.
И когда он еще не был Теантом.
А кем-то другим.
Но те времена прошли.
И лишь маленькая синяя заноза в его пылающей руке осталась сидеть где-то под сердцем.
– Начнем, – и Теант шагнул вперед.
Это было впервые, когда Хадажр сражался не с демоном или человеком, а фейри — сидхе. Существами,
Они не развивались. Лишь менялись, переходя из одного состояния, в другое.
Хаджар не ощущал, чтобы от Теанта исходила энергия в её обычном понимании. Он даже не “прикасался” к Реке Мира. Нет, он обладал чем-то другим.
Это было сравни королевству. Вот только его королевство – королевство хранителя Темнолесья, исходило непосредственно от земли.
Теант был внутри свой вотчины, своего дома. И здесь была его сила.
Несмотря на массу и некое сходство с деревом, рыцарь темнолесья был быстр. Слишком быстр для того, кто уже несколько лет не сражался в полную силу, да и почти не знал этой своей – полной силы.
После обретения своего стиля — стиля Музыка Меча Ветра, Хаджар не понимал границ своей силы и это делало его слабее. Ненамного, но достаточно, чтобы пропустить первый удар хранителя.
Тот, замахнувшись от левого плеча, ударил наотмашь. Хаджар успел лишь подставить плоскость Синего Клинка, но о том, чтобы использовать энергию или мистерии, да хотя бы принять правильную стойку и перенести центр тяжести — речи даже не шло.
Его, как травинку, оторвало от земли и понесло в жутком горизонтальном полете. За спиной деревья превращались в труху, а глыбы камней разбивались в мелкую щебень и пыль.
Остановил полет лишь склон оврага, пробитый Хаджаром на несколько десятком сантиметров в глубину.
Кряхтя, сплевывая кровью, Хаджар выбрался из ниши, созданной собственным телом. По его груди, от плеча до берда, шел жуткий разрез. Но мантия, сшитая Королевой Мэб, принявшая вид кольчужных доспехов, выдержала атаку. Лишь несколько струек крови побежали из поверхностной резаной раны.
Хаджар выпрямился и вытянул меч перед собой. Тент остался стоят на месте. Будто сожалея о том, что нанес удар по неподготовленному противнику, рыцарь Темнолесья был готов принять ответ.
Последний раз… это будет последний раз, когда станет с кем-либо сражаться.
Потому что после того, как Теант падет, у Хаджара не останется ни единой причины, чтобы поднять меч.
Но, видит Высокое Небо, в этой битве он не может отступить.
Синяя энергия вспыхнула вокруг Хаджара. Но на сей раз она не кружила бесформенным столпом, а развевалась поднимающимся в небо распахнувшим крылья драконом.
Собственный стиль вел Хаджара за собой.
Рыцарь-дух услышал низкую мелодию, будто хор пел по ушедшим в бою воинам. А следующее,
Двигаясь свободно, как птица, как… мелодия, не видя преград или сопротивления воздуха, прокладывая внутри ветра собственный путь, он обрушился на противника не одним, а целым градом ударов.
Его меч обрушился в рубящем ударе прямо на голову Теанту. И тот вскинул край плаща, мгновенно свившегося дубовым щитом, чтобы принять на себя весь вес удара. От столкновения стали и дерева земля под ногами Теанта пошла волнами встревоженной ветром озерной глади, а затем взорвалась каменными клыками, взметнувшимися выше тысячелетних деревьев.
И все это лишь от половины своей силы, которую Хаджар контролировал. После осознания своего Стиля использование потенциала выросло до 50,1%.
Но тот рубящий удар – он был лишь одним из немногих. Теант все еще видел перед собой след, оставленный Синий Клинком — змеящийся, искрящийся синим светом, клык дракона, вонзившийся ему в щит, как сбоку уже появился второй.
Драконий коготь, следующий за мечом, направленном в жутком выпаде прямо в печень, уже не с воздуха, а с земли, врезался в древесную броню.
Та застонала, задрожала, но выдержала, а Рыцарь нанес удар наотмашь, но его странный меч рассек лишь пустоту. И в то время, пока давление от меча, как эхо от песни, не собиралось исчезать, Хаджар уже оказался за спиной и нанес быстрый секущий удар.
Но вновь доспехи удержали атаку. Они заскрипели сменяемыми ветрами деревьями, с них посыпалась труха, но ни крови, ни стона.
Теант попытался развернуться, чтобы вновь нанести удар мечом, но вдруг понял, что три удара противника, эхом застывшие в этой реальности, держат его на месте.
Сам же Хаджар, вновь пройдя собственной тропой среди ветра, оказался прямо перед Теантом. И, как и дух прежде, он скопировал его движения.
Могучие руки согнулись над плечами и меч, занесенный за спину, обрушился в жутком по скорости и силе режущем ударе. От плеча до пояса он разрезал воздух с ревом прыгнувшего за добычей дракона. Потоки ветра, расходящиеся от лезвия, срезали деревья, они рубили каменные клыки и начисто счищали породу в границах низины, превращая овраг в девственно чистое поле.
Когда улеглась пыль, Хаджар, могучий воин, чья мышцы можно было различить даже под доспехами, дышал чуть тяжелее и небрежно утирал кровь, выступившую на доспехах.
Он знал, что битва не была закончена.
Нет, это был лишь приветственный обмен ударами, чтобы понять силу оппонента. Чтобы поприветствовать его в должной манере.
Когда пыль осела, то Рыцарь темнолесья все так же стоял на ногах. Его меч был вонзен в землю. По центру мертвого леса он возвышался единственным его хранителем, или, может, узником.