Сдать королевство, женить Императора
Шрифт:
Когда я, уставшая, но вполне довольная увиденным, пришла в малую гостиную, принцессы меня уже ждали. Они чинно сидели за накрытым столом и поднялись одновременно, едва передо мной распахнулась дверь. Я кивком разрешила им вернуться на места, и сама прошла через залитую закатным солнцем комнату.
Ужин проходил в полном молчании: я не любила говорить с набитым ртом, Их Высочествам же начинать беседу со мной не положено по статусу. От поглощения простой еды — все изыски припасены для торжества в честь нового правителя — меня то и дело отвлекал вид за окном. Небо за пару часов разъяснилось, на город опустился вязкий туман. В свете ярко-розовых лучей
«Какое еще предзнаменование?» — проворчал Этцель недовольно. — «Ты посвященная бога удачи, не отнимай хлеб у жрицы Мирэкки. Предсказывать — ее работа, твое дело — действовать».
Я лишь пожала плечами, ответить на столь странный и несвоевременный совет мне совершенно нечего.
Когда стук вилок и ножей о тарелки стих, я откинулась на спинку стула и оглядела принцесс повнимательнее. Поняв, что я хочу им о чем-то сообщить, они выпрямились. Старшая, Ханна, устремила на меня чуть прищуренный внимательный взгляд. Ее серьезное лицо ничего не выражало, и оставалось лишь догадываться, какие мысли бродят в ее не в меру начитанной голове. Средняя, Дорота, подражая старшей, старалась сохранять видимое спокойствие, но по тому, как подрагивали ее плечи, легко угадать, что она боится больше остальных сестер, однако любопытство заставляло ее с жадностью меня разглядывать. Младшая, Жулита, сидела потупившись и, кажется, теребила подол платья. Ее взгляда я не видела, да и в целом за все время, пока я здесь находилась, мы едва ли обменялись парой слов. Все, что я от нее слышала — «да, Ваша Светлость». Интересно, это кротость или хитрость?
— Надеюсь, вам уже известно, как прошли переговоры с Его Величеством Лайонелом? — спросила я, обводя сестер взглядом.
Ханна кивнула и, самодовольно улыбнувшись, ответила на мой невысказанный вопрос:
— Император подписал договор, однако настоял на личном осмотре некоторых городов.
Так и подмывало сказать Ханне «Молодец, пять баллов за старания», но я лишь поддержала ее рвение мягкой улыбкой. Сейчас я попытаюсь их защитить, но вскоре и им самим придется стать участницами большой игры, а для этого надо уметь добывать информацию.
— Что-нибудь еще интересное вам известно? Или, быть может, хотите что-то спросить? — подбодрила я.
У нас впервые появилось время для нормального разговора, и я хотела сполна им воспользоваться: после бегства Жерома я только и делала, что сидела за письмами, договариваясь с Альянсом и пытаясь вытянуть хоть какие-то компроматы на его правителей, а теперь, в ожидании прибытия Лайонела, намеревалась немного наверстать упущенное.
— На вас дважды напали на обратном пути, — добавила Дорота, едва не подпрыгнув на месте от возбуждения. — Но дважды вам удалось выйти из битвы без единой царапины! Расскажите, как это получилось, Ваша Светлость!
Я коротко пересказала все самое любопытное, что случилось со мной по дороге в столицу, стараясь сгладить кровавые подробности и не преувеличивать свои заслуги, однако и столь скупо переданная история вызвала в Дороте живейший интерес.
— А вы научите нас сражаться? Хотя бы защищать себя? — тут же спросила она, стоило мне только замолчать.
— Здесь вам это ни к чему. Да и времени у нас нет, — пришлось осадить ее пыл мне.
Все мы перевели взгляды на Жулиту, однако она промолчала, так и не подняв взгляда от стола. Что ж, видимо, с ней мне придется поговорить еще раз — позже.
— Главную новость вам мои слуги, вероятно, не
Я впилась взглядом в Жулиту. Она, наконец, подняла огромные влажные от слез глаза. Одно мгновение она казалась испуганной, но в следующее уже вскочила, да так резко, что стул с грохотом упал на каменный пол.
— Как вы посмели?! Неужели одна из нас — принцесс рода Милик — станет наградой для узурпатора, тирана, этого… — не найдя слов и заметив, что я совершенно не реагирую на ее порыв, Жулита снова опустила глаза.
— Жулита, прекрати. Это разумное решение, — осадила ее Ханна, но я видела, что она произнесла эти слова сквозь стиснутые зубы, выглядеть спокойной ей становилось все труднее. — Если это условие будет исполнено, кровь наших предков, предков нашего отца, будет течь в следующем поколении правителей Империи.
Дорота, к моему удивлению, промолчала. Она переводила взгляд с Ханны на Жулиту и, видимо, не могла определиться со своим отношением к происходящему.
Слуга поспешно поднял стул для Жулиты, она снова села, все еще не поднимая глаз. Дорота по-прежнему пребывала в смятении, и даже Ханна казалась несколько растерянной.
— Как нам себя вести? — спросила она, и в ее голосе мне послышалась то ли мольба о спасении, то ли обреченность.
— Как обычно, — пожала плечами я. — Если вы надеетесь, что я порекомендую вам способы соблазнения, то зря, я в таких вещах не сильна. Достаточно будет не избегать встреч с Императором, но и не напрашиваться на них. Говорить, когда он изъявит желание побеседовать с вами, и не беспокоить его в остальное время. Если одна из вас все же захочет добровольно принять бремя будущей Императрицы, скажите мне об этом, я постараюсь повлиять на выбор Лайонела. Или вы можете положиться на волю случая, пусть Его Величество выбирает сам.
Мы еще немного побеседовали с Их Высочествами, обсудив наряды и их поведение. Затем они покинули гостиную, и хоть все трое старались показать, что могут с честью вынести возложенное на них испытание, в уголках поджатых губ Ханны я заметила жесткие складки, Дорота держала спину так натужно-прямо, что казалось, будто проглотила кол, а Жулита все ниже опускала голову, стараясь скрыть то и дело подступающие к глазам слезы.
Разговор прошел лучше, чем я ожидала. Когда за принцессами захлопнулась дверь, я поднялась и подошла к окну, вглядываясь в темные переулки города, до которых уже не дотягивались лучи закатного солнца. Некстати вспомнился закат в северном море, в тот день, когда мы с Лайонелом впервые провели ночь вместе. Воскресшие в памяти картины давно минувшего прошлого всколыхнули и чувства, спрятанные в потаенных уголках сердца: я злилась, настолько, что неосознанно сжала кулаки. Ногти впились в ладонь, напоминая, что я — уже не юная девица, которая беззаботно ходила под широким парусом драккара, что сейчас ситуация иная. И эмоции ни к чему.
Перед сном еще долго ворочалась, гадая, как быстро Лайонел поймет, кто я такая? Наверняка осознание придет быстро: хоть я и изменилась с тех пор, как мы виделись последний раз, но не настолько, чтобы при более близком общении не вспомнить, не узнать. Или, может, для него все, что случилось на севере, были лишь коротким, ничего не значащим приключением? В глубине души я не хотела верить, что это так, но понимала: если бы я значила для него в тот момент хоть что-то, он бы не бросил меня и моих людей лицом к лицу с ордой чудовищ.