Сдайся мне, девочка

Музыка грохочет в ушах слишком громко, а цветомузыка превращает людей в дёрганные разноцветные картинки. Начинает болеть голова. Я высматриваю Наташку, чтобы сказать, что уезжаю, но в этой яркой мишуре просто не могу её найти.

А, ладно, она всё равно будет веселиться до утра, так что обойдусь смс. Протискиваюсь к выходу, то и дело увиливая от танцующих и праздношатающихся студентов. Я ведь сразу сказала подруге, что это дурацкая затея: Варвара Одинцова не ходит на подобные мероприятия.

Новогодняя

Выскакиваю в просторный светлый холл, чуть не сталкиваясь с девушкой, спешно идущей в этот громыхающий ад.

– Извините, – бормочу в пустоту, потому что она меня точно не слышит. Тру виски, чтобы немного притупить боль. Так, пишу смс Наташке и сваливаю. Может, даже успею на предпоследнюю электричку.

– Эй, красотка, – слышу голос за спиной, но не успеваю среагировать, как моя ладонь оказывается в крепком захвате.

Меня разворачивает, словно в танце, инерция доделывает своё дело: я впечатываюсь в мужское тело. Сначала перед глазами оказывается рубашка, верхняя пара пуговиц фривольно расстёгнута, открывая участок груди. Поднимаю взгляд и застываю: парень чертовски красив. В его лице так гармонично сочетается мужественность и правильность черт, что невольно засматриваюсь, забывая о том, что на меня только что наскочили, схватили и…

– Хороша, – улыбается он, и не успеваю я ничего подумать, как его губы накрывают мои. чувствую запах алкоголя, перемешанный с мятой, и этот горько-сладковатый вкус резко заполняет мой рот, выбивая из лёгких воздух.

Незнакомец целует уверенно, напористо, я бы даже сказала, нагло. Меня так никогда не целовали, я и представить не могла, что можно целовать вот так, чтобы в голове разливался сладкий дурман, а тело покрывалось мурашками и начинало дрожать. Боже, я как в кино оказалась, правда. Сейчас раздастся свист, аплодисменты, и выскочит съёмочная группа с большим плакатом: «Попалась, Варя!»

Но никто не выскакивает и не кричит, только горячие губы настойчиво впиваются в мои, а руки сжимают талию через тонкую ткань свитера. Я не понимаю, в какой момент начинаю отвечать, когда закрываю глаза, обхватываю сильные мускулистые плечи.

И только когда незнакомец отрывается от меня так же внезапно, как напал, немного прихожу в себя. Он смотрит в сторону входа в зал. Усмехнувшись, переводит взгляд на меня.

– Ты супер, детка, – выдает, отпуская и следуя на танцпол. Я стою, глядя ему вслед, растрепанная, растерянная и ничего не понимающая.

Что это вообще сейчас было?

Делаю несколько шагов вперёд, щурясь, вглядываюсь в танцпол, но моего незнакомца нигде нет. Ничего не понимаю, почему он ушел? Откуда взялся, зачем поцеловал?

Касаюсь своих губ и снова чувствую сладко-горький вкус. И вместе с этим накатывает осознание: я только что целовалась с незнакомым парнем! Позволила ему себя обнимать!

Хватаюсь за щеки, чувствуя, что они начинают гореть. Я просто от неожиданности, я не хотела. Не хотела? Господи, Варя, ну кого ты пытаешься обмануть?

Ладно, хотела. Но он ведь… Как принц из сказки, ну правда! А какая у него улыбка, и взгляд… От воспоминаний по телу пробегает приятная волна, а следом за ней накатывает стыд! Развернувшись, быстро иду в сторону гардеробной. Все время оглядываюсь в сторону зала, вдруг вернется? Но он не возвращается, вываливается ватага подвыпивших парней, и я спешно покидаю клуб.

До метро недалеко, к тому же еще довольно рано, а Москва, как известно, не спит никогда. Прогуляться по предновогоднему городу приятно, тем более что я нечасто себе это позволяю. После учебы и работы обычно не до прогулок, хочется добраться до общаги, рухнуть в постель и уснуть. А общага к тому же в пригороде. Обещали по возможности перевести в городскую, и вот, наконец, сообщили, что после нового года можно переезжать.

Впрочем, я была рада и пригороду, если бы не так, то пришлось бы снимать комнату, а аренду жилья я бы точно не потянула. И так приходится подрабатывать, чтобы худо-бедно существовать и не напрягать семью. Им и без меня нелегко.

В метро жизнь кипит, спешно двигаюсь вместе с покачивающейся толпой в сторону эскалатора, ненадолго забывая о случившемся. Московский ритм жизни до сих пор меня завораживает. Надеюсь, я тоже научусь комфортно в нем существовать: вечно куда-то бежать и успевать при этом миллион дел. Мне нравится этот город, его мощь, широкие улицы, уровень и темп жизни. Впереди еще несколько лет учебы, и дальше, надеюсь, мне повезет найти тут своё место.

Платформу, освещённую тусклым жёлтым фонарем, засыпает плотная пелена снега. Красота неимоверная. Почему-то всегда, когда идет снег, у меня появляется вера в чудо. Выставляю ладошки вверх, ловлю большие пустые снежинки, ожидая электричку. Она подползает медленной громыхающей змеей, резко открывает двери.

Сажусь к окну в пустой хорошо прогретый вагон, хоть бы повезло, и никого не было до конца пути, в такое время если и едут, то или бомжи, или пьяницы. Утыкаюсь лбом в прохладное окно, смотрю на снег, дыхание мутит стекло, рисую пальцем снежинку. И снова накатывает воспоминание о поцелуе. Мне вдруг становится жутко стыдно, как я могла ответить ему?

Почему не оттолкнула, не влепила пощёчину? Ладно, пощечину это я загнула, духу бы не хватило, но отпор вполне могла дать. Вздыхаю, закрывая глаза. В любом случае это уже произошло, и парень исчез, ничего больше не будет.

Мне только и остается, что воспоминание, присыпанное стыдом и удовольствием.

– Дэн, а ты, правда, расстался с Кирой? – девчонка с параллельного потока подсаживается ближе, трогая меня за локоть, жеманно улыбается.