Сделать все возможное
Шрифт:
— Дэйзи, — начинает Лукас, — я знаю, что сегодня суббота, но не могла бы ты позвонить в лабораторию и узнать, готовы ли у них результаты?
Сейчас не время спорить о том, кто должен работать за администратора. Я иду к столу Джины и звоню в диагностическую лабораторию. После нескольких звонков мне предлагают оставить сообщение, это нам совсем не помогает. Я возвращаюсь в смотровую.
Лукас проверяет сердце и легкие.
— Сделайте глубокий вдох.
Мистер Холдер подчиняется, и я начинаю задавать вопросы.
— Вы
— Нет.
— Вы недавно были за границей?
— Нет.
— У вас когда-нибудь уже были такие симптомы?
— Нет, хуже мне никогда не было. Единственный раз, когда я видел, чтобы кто-то так кашлял, был в то время, когда я посещал трущобы в Индии. Мы отправились в миссионерскую поездку с церковью, и я никогда не забуду, как кашляли некоторые из тех бедных людей из-за всего этого загрязнения.
Мои глаза расширяются, и я перелистываю его карту.
— Мне показалось, вы говорили, что давно не путешествовали?
— Ну, это было больше двух лет назад! Может вы еще хотите знать, что я ел в день, когда подстрелили Рейгана? — он пытается посмеяться, но это вызывает только новый приступ кашля.
— Во время этой поездки вы близко контактировали с кем-нибудь, кто выглядел больным? — спрашиваю я.
— Черт, они все выглядели довольно плохо. Они были из касты неприкасаемых. Мы мыли им ноги, раздавали Библии…
Его рассказ прерывается очень неровным кашлем, и, когда он убирает руки ото рта, его ладони покрыты кровью.
Я бросаю обеспокоенный взгляд на Лукаса и качаю головой. Нам нужно отойти от мистера Холдера. И так, что дальше? Инстинкты подсказывают мне, что мы имеем дело с чем-то более страшным, чем грипп. Я нахожу две маски в шкафу и передаю одну Лукасу. Я ожидаю, что он будет спорить, но он надевает её и поворачивается, убедиться, что моя маска плотно закрывает мой рот.
Мы возвращаемся в смотровую и видим, как Мистер Холдер наклоняется, обхватив голову руками, он явно измучен. Без лабораторного диагноза или рентгена грудной клетки мы ничего не сможем сделать. Мы собираем всю возможную информацию: его температуру, давление и, где именно он путешествовал по Индии - и все указывает на один диагноз.
После того, как мы делаем все анализы, которые позволяет наша маленькая клиника, мы просим его остаться и подождать нас, а сами идем в смотровую комнату, которая находится напротив, чтобы поговорить наедине.
— Я полагаю, мы оба думаем об одном и том же. Отправим его в окружную больницу? Здесь мы больше ничего не можем сделать.
— Согласен, но попробуй позвонить в лабораторию последний раз.
— Черт возьми! — восклицаю я, бросая трубку после очередного бесполезного звонка.
Я в отчаянии закрываю глаза, и, когда снова открываю их, замечаю, что на автоответчике мигает маленькая красная лампочка. Джина обычно проверяет сообщения за выходные в понедельник, но на всякий случай я нажимаю на кнопку
— Доктор Маккормик, у Билли ветрянка…
Дальше.
— Вы можете меня принять в понедельник? Мне нужно еще…
Дальше.
— Коровы снова вышли с пастбища, нужно решить…
Дальше.
— Алло? Это Эрика из Лаборатории. Крайне важно, чтобы вы ответили на этот звонок как можно скорее. Мы получили положительный результат, на наличие вируса туберкулёза у вашего пациента, мистера Холдера, его необходимо изолировать немедленно. Любой человек, находящийся с ним в тесном контакте, также должен пройти обследование. Если мы не получим ответ в понедельник утром, мы обязаны будем предупредить ЦКЗ (Центр контроля заболеваний).
— Лукас! — кричу я. — НЕ ВОЗВРАЩАЙСЯ В СМОТРОВУЮ!
Глава 16
— Это твоя вина.
— О, правда? — отвечает Лукас. — Пожалуйста, скажи мне, в чем же это моя вина? Может быть, в том, что наш евангельский пациент, с ослабленным иммунитетом, отправился в Индию более двух лет назад, прежде чем я даже познакомился с ним?
— Я все еще считаю тебя ответственным за это.
Лукас закатывает глаза и падает обратно на смотровую кушетку - наша маленькая кровать, по крайней мере, на ближайшие двадцать четыре часа.
ЦКЗ оказались очень быстрыми, вероятно, они все еще перестраховываются после недавней паники эболы, которая охватила страну. В течение часа в нашей клинике побывало четыре сотрудника центра здравоохранения. Двое из них сопроводили мистера Холдера в машину скорой помощи, а остальные остались с нами. Я надеялась, что они просто хотят узнать историю болезни пациента и задать нам несколько вопросов, но, когда я увидела надетые на них защитные костюмы, выходящие за рамки разумного, идея полномасштабного карантина стала очевидной.
Сотрудники спокойно провели нас с Лукасом в смотровую и велели оставаться на месте. Они обещали вернуться через несколько минут, и мы им поверили... так же, как мистер Холдер поверил нам. Быстрее, чем я могла себе представить, они натянули защитную ленту, и заперли нашу дверь снаружи. И тут я запаниковала.
— Эй, подождите! — кричала я, колотя по двери, чтобы привлечь их внимание.
— Мэм, пожалуйста, успокойтесь. Мы переводим мистера Холдера в изолятор, в Хьюстоне, для дальнейшего лечения.
— Замечательно, — сказала я, дёргая дверную ручку, чтобы выйти из комнаты. — Так мы можем идти?
— Не так быстро, — сотрудник поднял свою руку в перчатке. — У меня есть хорошая и плохая новость. Плохая новость состоит в том, что из-за вашего тесного контакта с пациентом, вам нужно оставаться здесь: в зоне карантина, пока мы не убедимся, что вы не подхватили инфекцию. Хорошая новость заключается в том, что, если после двадцати четырех часов анализы будут отрицательные, вы будете свободны.