Сделай, что сможешь - 1
Шрифт:
Перед началом выехал на коне распорядитель праздника и зычным голосом, но очень быстро, зачитал стихи, посвящённые масленице. Я ничего не успел понять из его речи, да это было и неважно, потому что потом он взмахнул рукой и, пришпорив коня, дал дёру с поля. В ту же секунду "нападающие" со свистом и гиканьем ринулись на приступ.
Красиво смотрелось — атака конницы на рысях. Вот только прорваться с наскока у них не получилось. Блин, бедные лошадки. "Защитнички" метлами и хворостинами дубасят их будь здоров. Орут, свистят, трещётками перед мордами машут, шум подняли, за
Лошади взбрыкивают, гривами трясут, на дыбы встают. То, направляемые крепкой казачьей рукой, суются в проход, то, пойдя боком, стараются оттеснить "защитников". Некоторые не выдерживают, шарахаются в сторону близко подошедших зрителей, те со смехом разбегаются.
Дальше больше. Прямо к стене подлетают отставшие от конных казаков сани с "пехотой". Двое из подъехавших парней с разгона рыбкой прыгают через стену, остальные, замешкавшись, натыкаются на выставленные мётлы, и атака захлёбывается. Двоих прорвавшихся дубасят человек десять, потом, повалив на снег, хватают за руки за ноги и, раскачав, перебрасывают обратно через стенку. Да-а… повезло ребятам: в сани попали, а не коням под ноги.
Все эти действия сопровождаются шутками и смехом "защитников" и зрителей, а также матерными тирадами осаждающих. Минут через пятнадцать некоторые из конных казачков, наигравшись в войнушку, стали потихоньку отъезжать в сторону. Но самые настойчивые продолжают штурм, и с каждой минутой накал страстей всё нарастает.
Конные уже вовсю лупцуют гарнизон крепости нагайками, правда, попадают редко. Те, в свою очередь, ещё интенсивнее осыпают "нападающих" ударами и насмешками. "Пехота" опять ломанулась на штурм снежного забора и опять откатилась, получив мётлами по физиономиям.
Господи, от веток этих метёлок, когда так бьют, без глаз остаться проще простого. Да уж… и по голове нагайкой получить тоже радость сомнительная. Одного, вон вижу, выносят, ещё двое снегом кровь по лицу размазывают. Нее-е, я в такой рубиловке участия ни за какую выпивку не приму, становиться инвалидом на потеху публике совершенно не хочется.
А карусель продолжала идти своим чередом: "пехота" раз за разом лезла на стенку, конные еле успокаивали отбежавших коней и вновь, настёгивая их, бросались к воротам, "защитнички" всё так же размахивали своим оружием, кричали и изредка умывались кровью. Вроде бы патовая ситуация нарисовалась.
Э-э-э нет, два самых неугомонных всадника общим напором смогли раздвинуть толпу "встречающих". Одному не повезло — его, поймав за руку, выдернули из седла, а второй прорвался, пришпорил коня и, как мяч, влетел в ворота, по пути снеся головой арку над ними. Над Енисеем раздался победный рёв зрителей, и вся наблюдавшая ледовое побоище толпа ринулась к городку.
Ага, похоже, представление подходит к концу. Противоборствующие стороны уже смешались и дружно рушат стены, прорвавшегося казака на руках качают, о… и несколько бочек выпивки подвезли. Праздник входит в мажорную стадию.
Честно говоря, развлечение оставило в душе противоречивые чувства: вроде и праздник, и зрителям весело, но в то же время было видно, что битва за городок под конец шла уже почти на полном
К вечеру веселье в Красноярске начало стихать. Компаний, разъезжающих с песнями и смехом, поубавилось. В гости ходили уже более степенно, понемногу выпивали, ели за троих, ведь завтра начинается пост, и, уходя, просили у хозяев прощения. К нам домой заглянули почти все жители близлежащего района, даже в салоне пришлось столы накрывать. Поговорил с ювелиром, наметили дни и время занятий.
Так постепенно и закончились мои самые бурные празднички в этом мире, наша первая масленица в Красноярске. Перед сном немного взгрустнулось, детей вспомнил, друзей. Как они там? Смогу ли хоть когда-нибудь узнать, как сложилась их жизнь? "Эх, дороги, пыль да туман…"
Утро рабочего дня принесло головную боль в виде новых проектов Потапа Владимировича. Он, видите ли, посмотрев на чеканку ребятами керосиновых ламп, возжелал заняться выпуском самоваров. Не… клепать их мы, безусловно, можем, но прибыли это большой не принесёт. Для поднятия рентабельности надо расширять производство, осваивать штамповку. А с тем, что у нас есть сейчас, цена готового изделия выйдет всего процентов на десять-двадцать ниже привезённого из России. Для поддержания штанов нормально, а вот для развития нет.
Обсудили возможность проведения штамповочных работ. В принципе, ничего сложного для нашей мастерской в этом нет. Повозиться, конечно, придётся, но выгода будет большая. Мда, опять мне всем заниматься. Пресс нужен и станок для холодной прокатки. Листовой прокат, который мы на паровики пускаем, слишком толст, но другого здесь не найти. Значит, сами будем раскатывать до нужной толщины. Эхх… нет в жизни счастья!
Ладно, справимся, не впервой. Но сначала поставим на поток керосиновые лампы и примусы, и лишь после отладки их производства перейдём к самоварам, не раньше. Кстати, и у примусов, и у ламп детали небольшие, лист латуни тонкий, достаточно сделать штамповочные формы, а прессом по началу может и молотобоец послужить. Интересная мысль, надо её проверить, вдруг получится. Скорость работ уж точно возрастёт. А то сидят пацаны, плющат лист молотками день напролёт, производительность труда, можно сказать, никакая, а так, глядишь, себестоимость товара раза в два меньше станет.
Вечером истопили баню, как-никак чистый понедельник, начало великого поста. Целый день меня все встречные радостно поздравляли с этим великим событием, а я с грустью думал о длительном отсутствии мяса в своём рационе питания.
Учёба у Николая Михайловича приятно порадовала. Такого разнообразия инструментов по работе с драгметаллами у меня и в прошлой жизни не было. Плюс к этому имеется неплохой станочек для шлифовки камней. Привод у него ножной, такой же, как был у моей бабушки на старой швейной машинке "Зингер".