Сделай, что сможешь. Начало
Шрифт:
А высвободившееся время пустим на хозяйственные нужды, вон двери в сарай до сих пор не сделаны. Опять же, револьвер я надумал взять: когда рядом золото, необходимо иметь под рукой приличное оружие.
Дед Ходок собирается в Канск шестого октября и приглашает Софу в попутчицы. Что ж, осталось шесть дней, успеем подготовиться.
Прикидывая и так и этак, пришли к выводу: кому-то надлежит остаться следить за хозяйством, и это, по-видимому, будет Машка. Нет смысла ехать знахарке без меня или мне без неё. Однако и сестрёнку одну оставлять тоже не хочется, мало ли что в жизни может случиться. Софа собралась поговорить с дедом Ходоком: возможно, в их деревне найдётся человек, который согласится
Долго обдумывали, есть ли смысл продавать золото сейчас, и решили не рисковать: не зная скупщиков, да, по сути, вообще слабо разбираясь в этом вопросе, лишь засветились бы. Даже хорошим знакомым о найденной россыпи не стоит говорить. Ну его на фиг, от греха подальше. И так-то у нас обязательно поинтересуются, на кой чёрт столько инструментов на хутор тащим. Не помешало бы заранее правдивую отмазку придумать. На всякий случай.
Узнай хоть кто-нибудь про наши ковыряния в земле, и хана придёт всем радужным планам. Сюда заявится толпа желающих «помочь» и сразу же оттеснит нас от лакомой кормушки, а заодно и бобров по ходу дела с радостью оприходует. Самые ушлые, наверно, смогут и участок на себя зарегистрировать, тогда останется только ручкой золотишку помахать. Да и проблемы с роднёй или с теми же работничками ножа и топора с большой дороги нам зачем? Не-е, такого «счастья» нашей компании не надо. Лучше уж потихонечку прислушиваться к тому, что о скупке россыпного золота другие говорят. Глядишь, дельное что услышим.
Жила, обнаруженная на Волчьем ручье, для меня – второй денежный подарок в этом мире. Первым были Мишкины запасы – бобровая струя и шкурки. Можно сказать, везуха. Не знаю, не знаю, доля везения тут, конечно, есть, но… сидел бы я на попе ровно, а не рыскал по ручью, второго подарка судьба мне не дала бы. В той жизни, помню, так же дело обстояло: ни разу ни в лотерею, ни в казино не выиграл. Слава богу, быстро это понял и больше не играл. А вот когда начинал выискивать новое – рыл, копал, рисковал с умом, – удача не заставляла себя ждать.
И ещё один момент я за ту жизнь крепко-накрепко уяснил: если улыбнулась удача, то это лишь часть везения, а вторая – как ты распорядишься приплывшим в руки. Можешь неумными действиями свести всё к нулю, можешь взять малую часть от того, что к тебе идёт, а можешь из слабенького огонька удачи раздуть отличный костерок и «сварить» на нём хорошую «кашку», которой, вполне вероятно, всю оставшуюся жизнь кормиться будешь.
В воскресенье, пока мы с Машкой собирали клюкву, на фазенду заявился братец Фёдор с приятелем, и искали они нас. Софа умница, сказала, мы с охотниками ушли, и когда вернёмся, не знает. Чего хотели, не объяснили, при этом вели себя невежливо. Эти молодые козлы попытались даже во все комнаты сарая без спроса заглянуть. Хозяйка, разозлившись, выгнала их вон, и правильно сделала.
Тут и коза очень вовремя свой норов показала, изобразила коронный номер – полёт «шмеля» рогами в спину. Придала, так сказать, дополнительное ускорение к дому. Ребята впечатлились: один – от удара, другой – увидя прыжок. Знахарка, вспоминая, как они драпали, давилась со смеху. Да уж, представляю рожи этих олухов. Наверно, подумали, Софа животинку натравила. Вот порадовала Феря! Придётся ей премиальную морковку выдать за доблестную службу.
Может, и хорошо, что нас не было, иначе, боюсь, эта встреча без мордобития не обошлась бы. Я прекрасно понимаю, зачем они приходили. Не простил мне братец словесную отповедь на торгу в Устьянском, ох не простил. Подошёл бы он тогда один – ещё ладно, а так, получается, его на виду
Поэтому, видать, и сюда притащились оба: собирается брательник непокорного сосунка при свидетелях проучить. Теперь точно не успокоится, выследит. Деревенские ребята такие. Упорные. А нам это сейчас совсем не в кайф. Они ведь обязательно до бобровой запруды и нашего прииска доберутся. Чёрт! Как же не допустить столь скверного развития событий?
Так, нынче у них по хозяйству работы много, будут шастать по выходным. Потом дожди пойдут, вряд ли сунутся. Ага, а с первыми заморозками опять появятся. Значит, в воскресенье мне следует ходить по лесу одному и обязательно с палкой. Без неё отбиться от двух крепышей у меня шансов нет, а резать этих дурней совершенно не хочется. Кстати, палку пора новую выстрогать, подлиннее и потяжелее, а то старая уже легковата. Не помешает также вспомнить и отработать элементы работы с шестом. Что ж, с завтрашнего дня этим и займёмся.
Пятого, ближе к вечеру, пришла баба Вожа, сдали ей с рук на руки надутую Машку и ушли. Сеструха, видите ли, в последний момент посчитала, что бабуля и без неё с хозяйством справится, вот знахарка перед уходом и высказала малой пару ласковых. Совсем мелочь распоясалась! Вернёмся из Канска, я устрою ей разбор полётов, чтобы в дальнейшем такого не повторялось.
В деревню пришли к ужину и, поев, завалились спать: вставать-то рано. Утром отправились на трёх телегах, всё в той же тёплой компании, с кем ездили в Устьянское, плюс два новых мужика присоединились. Местная ребятня мне обзавидовалась, их опять никого не брали.
Большую часть дня мы ползли к Канску, по-другому это не обозвать. Я и поспать успел, и погулял рядом с телегами, и побегал. Ужас какой-то! Если отсюда до Питера так добираться, то лучше сразу повеситься. На моём джипе я б это бездорожье за час проскочил, а тут едем и едем, едем и едем, о-о-о… Даже пешком я реально быстрее бы дошёл.
Всем путешественникам этого времени нужно памятники ставить, и купцам тоже. Эх, с чем же я столкнусь, начав своими рудниками заниматься? Жутко представить. Раньше-то на вертолёте вжи-ик – и ты на месте, а теперь, как там молодёжь в двадцать первом веке говорила, полный пипец. Надо в любые планы вносить поправку: дорога! Не-е… ДОРОГА!!!
Проехав деревеньку Далай, сделали остановку на перекус у речушки Еланк. Тут уже собралась компашка из деревни Абанской: семь человек, на трёх телегах, все старые знакомые по торгу в Устьянском. Посудачили немного, и в путь. Слава богу, из молодёжи кроме меня всего один парень, и то лет семнадцати. Старшим со мной как бы невместно разговаривать, я у них просто «подай-принеси», а молодые, пообщавшись, могли бы, в конце концов, разобраться, что я не такой, как все, и маска тормознутого эстонца не помогла бы. Да уж, казачок я засланный. Пойдут пересуды, что за малец такой странный, а нам это на фиг не упало.
– Мишка, вставай, к Перевозному подъехали. – Софа потрепала меня по плечу.
– А… И где оно?
– Вперёд посмотри, дома уже видать. Если хочешь оправиться [29] , то самое время. Потом, покуда не перевезут, не до того будет.
Чё-то я не врубаюсь: город-то где? Вон те сараюшки? Или это не город ещё? Перевозное? Через речку, что ли? Я, спросонок не понимая, озирался. Похоже, здесь не так давно прошёл дождь, и дорожная грязь размокла. Слезая с телеги, рискую все ноги извозюкать.
29
Оправиться – справить свои естественные надобности.