Сделаю, что смогу 4
Шрифт:
На утренней планёрке я попрощался с коллективом и уже через два часа вылетел в Комсомольск. Там произошло примерно тоже самое, что и во Владивостоке. Меня встретили, приютили, а встречу с коллективом назначили на утро следующего дня.
Этот небольшой город занимал довольно важное место в нашей системе. Дело у том, что в случае необходимости, отсюда вылетала группа наших сотрудников на Сахалин, потому что на острове не было постоянного нашего представительства, а вот странные вещи там изредка происходили.
Коллектив здесь был довольно дружный и, мне показалось, что они даже рады моему приезду.
На Сахалин чаще всего летали на места боёв, где бывало появление неупокоенных душ, как наших солдат, так и японских. В таких случаях нам хорошо помогала церковь. Приезжал батюшка, читал положенные молитвы и на какое-то время всё успокаивалось. Один раз там к берегу прибило тушу какого-то морского монстра, но попасть туда быстро не получилось из-за плохой погоды. А когда команда спецов прибыла – уже ничего найти не удалось. Остались только несколько фотографий сделанных очевидцами.
Пробыв два дня в городе на Амуре, я решил отправляться дальше. Следующим пунктом моего маршрута был Якутск. И в списке выданным мне Горбунковым он был подчёркнут – значит на него надо обратить особое внимание!
Добирался я до него целых три дня, да и то, спасибо Семёну Семёновичу, он через военных, как-то смог договориться и мне почти весь путь пришлось лететь военными самолётами и вертолётами.
В Якутске уже была зима в полном смысле этого слова. Мороз около минус тридцати, а ночами и ниже. Встретивший меня начальник филиала, Виктор Павлович Самойлов сразу приодел меня соответственно погоде. Я хоть и не мерзлявый, и заморозить меня сложно, но от тёплой одежды отказываться не стал.
Самойлову было около сорока, и мы с ним сразу нашли общий язык, перейдя на «ты». Я не очень люблю, когда меня называют по имени-отчеству. Может с возрастом это и пройдёт, но пока, мне кажется, что я всё ещё мальчишка. И моя зеленоглазка полностью с этим согласна.
– Александр, а тебе Горбунков уже звонил сегодня? – Спросил Виктор, когда мы забрались в машину, и выехали с парковки у аэропорта.
– Пока нет, а что должен был?
– Понимаешь, – включая в машине печку, продолжил начальник филиала, – у нас тут довольно специфическая обстановка. Практически у всех активность всякой нечисти, или чего-то аномального, происходит летом, а у нас всё наоборот. Именно зимой у нас растёт количество выездов на всевозможные непонятные случаи. Это связано с нашим климатом. Зима у нас долгая. И вот буквально вчера с нами связался наш внештатный сотрудник, если так можно его назвать, а по существу он обычный оленевод. Я с ним познакомился лет десять назад. Зовут его Николай Харахов. Он со своими оленями всю северную часть Якутии обошёл, и повидал много чего на своём веку. Мы на него случайно вышли. Дети оленеводов частенько учатся в обычных школах, вот от них и распространяются разговоры о разных чудесах и страшилках. Вот через его детей, мы с ним и познакомились.
Машина тем временем подъехала к пятиэтажному знанию, и Виктор припарковал её прямо у подъезда. Мы поднялись на пятый этаж и подошли к металлической двери с кодовым замком. Над дверью была красивая вывеска – Филиал Московской компании «Главпромпрямздесьсбыт».
– Вот тут и располагается наш офис. – Не без гордости произнёс Самойлов.
Мы прошли внутрь, и пошли по длинному коридору пол которого был застелен ковровой дорожкой.
«Ничего себе они здесь устроились», – удивился я.
Виктор тем временем продолжал расхваливать свой филиал. – По количеству сотрудников мы на в втором месте в нашем ведомстве. Это потому что территория у нас очень большая.
Тут не поспоришь, территория действительно огромная и довольно слабо заселённая. В здешних лесах, горах и болотах, что угодно завестись могло. И даже если кто что и обнаружит, то сообщить об этом быстро не получится. Поэтому оленеводу Харахову здешнее руководство выделило целый спутниковый телефон, что тоже меня удивило!
– Так вот, Александр, – Продолжил рассказывать прерванную в машине историю, Виктор. – Вчера Николай позвонил и сказал, что в этом году, вновь стали пропадать олени. Похоже Абаасы появился. Абаасы – это что-то типа злого духа. Они не каждый год появляются, но всё же иногда приходят. Откуда – сам понимаешь, никто не знает. Я вчера сообщил об этом Горбункову, и он посоветовал с тобой поговорить по этому поводу.
– А что вы раньше делали в подобных ситуациях? Ведь это же не первый случай, как я понимаю.
– Да знаешь… – замялся Виктор, – нам помогали местные шаманы. Только они могли, как-то справляться с Абаасы. Да и по правде сказать, нам ещё ни разу не удавалось увидеть этих духов. Не успевали мы.
– А шаманы? Они их видели?
– А им не надо их видеть. Они как-то по своим каналам на них воздействуют.
– Понятно, – задумчиво проговорил я, почёсывая голову. – Так что ты предлагаешь?
Виктор немного виновато посмотрел на меня и сказал:
– Надо туда вылетать, а как можно скорее. Этот народ живёт оленеводством и помочь им наша прямая обязанность. Я понимаю, ты только прилетел, да и в пути не первый день, но, сам видишь – форс мажор, а так бы мы тебя в тундру не потащили, сами бы постарались управиться.
– Ну что же, – почесал я голову, – полетели. Надо – значит надо. Надеюсь люди у тебя готовы?
– Всё готово, и даже вертолёт готов.
– Тогда по коням…
До стойбища оленеводов мы добирались полтора дня. Наверное, прилетели бы и раньше, но пришлось садиться в небольшом посёлке, где дозаправились и немного отдохнули. Команда наши состояла из шести человек: мы с Виктором и четверо ребят из так называемой «тревожной группы». Двое из которых были коренными якутами: одного звали Айтал, второго Булчут. Двое других были русскими: один, мой тёзка – Александр, другой Тимофей.