Сделка с врагом

Мортимер Кэрол

Брин сделала резкий вдох, чтобы успокоиться, потом медленно повернулась, стараясь не сводить глаз с Габриэля и не смотреть на его братьев.

– Я просто… – Она быстро облизнула пересохшие губы. – Я хотела зайти и еще раз посмотреть на картины перед открытием выставки.

– Хорошо, что зашли, – кивнул Габриэль, и полуопущенные веки скрыли выражение его темных глаз. Он быстрым шагом подходил к ней. – Мои братья хотели бы познакомиться с вами, – мрачно констатировал он.

Брин с трудом удержалась от презрительного фырканья и бросила на Габриэля

скептический взгляд; они оба прекрасно знали, что Микаэль и Рафаэль Д’Анжело меньше всего хотят познакомиться с ней.

– Мне казалось, ваши братья не одобряли мое участие в выставке? – нарочито громко произнесла она.

Габриэль напрягся, видя такой откровенный вызов; его взгляд помрачнел, брови насупились.

– Это так, изначально мы размышляли над мотивами, заставившими вас принять участие в выставке, – так же откровенно ответил один из братьев.

– Раф, заткнись, – отмахнулся Габриэль.

– И до сих пор до конца не поняли, – не обращая внимания на окрик брата, продолжал Рафаэль, направляясь к ней. Длинные темные волосы шелковыми прядями ниспадали на плечи, одет он был менее строго, чем его братья, – в облегающую черную майку, которая демонстрировала его широкие плечи и мускулистый торс.

– Мне кажется, Габриэль не удосужился вас спросить, но почему вы решили выставлять картины у нас, мисс Джонс? – Он иронично вздернул темные брови.

– Раф, замолчи, – приказал Микаэль Д’Анжело, энергично пересекая зал. Его карие глаза были такого темного оттенка, что казались черными и непроницаемыми, на его спортивной фигуре идеально сидел костюм-тройка пепельного цвета, в тон которому была подобрана светло-серая рубашка и красиво завязанный серый шелковый галстук.

– Мисс Джонс, меня зовут Микаэль Д’Анжело, – спокойно произнес он, протягивая ей руку.

Брин смущенно посмотрела на него, улавливая доброжелательные нотки в его голосе. Она мельком вытерла свою вспотевшую ладонь о джинсы и протянула руку Микаэлю Д’Анжело, который крепко пожал ее и сразу отпустил.

– Я полагаю, вам всем известно, что моя фамилия не Джонс, – произнесла она.

– Мне нравится такой решительный тон, – весело заметил Рафаэль Д’Анжело.

– Замолчи, Раф, – одновременно произнесли братья с утомленным видом, словно устали год за годом повторять одну и ту же фразу.

Брин смущенно прикусила губу, быстро взглянув на них: Габриэль недовольно смотрел на Рафа, Микаэль также нахмурился, а сам Раф нахально улыбался им в ответ. Повернувшись к Брин, он заговорщицки подмигнул ей. Она с удивлением поняла, что на самом деле Раф Д’Анжело не провоцирует ее, а намеренно поддразнивает своих братьев.

– Я не понимаю, что происходит. – Она в замешательстве покачала головой.

– И даже Габриэль не понимает? – начал было размышлять вслух Рафаэль.

– Раф…

– Понял, замолкаю. – Рафаэль согласился с упреком Габриэля и засунул руки в карманы джинсов. – Я не знаю почему, но вы с Микаэлем всегда портите мне кайф. – Он пожал плечами. В его пристальном взгляде мелькали озорные искорки.

Брин недоумевала: от них обоих она ожидала по меньшей мере враждебности, потому что они знали все о ее прошлом. Но никакой враждебности она не ощущала. Да, Микаэль держался более строго и сдержанно, но это, казалось, было его обычным поведением, а не целенаправленной демонстрацией неприязни. Что касается Рафаэля… Брин смотрела в эти хитрые и пронзительные глаза и понимала, что Раф Д’Анжело был человеком, который намеренно старается выглядеть легкомысленно, чтобы спрятать свои истинные чувства.

Габриэлю сразу стало понятно ее замешательство. Понял он и явную заинтересованность Рафа. Интерес брата не понравился Габриэлю, особенно после двух мучительных недель, когда он вынужден был держаться от Брин подальше. Подойдя ближе, он собственнически взял ее под руку.

– С вашего позволения, я хотел бы поговорить с Брин несколько минут у себя в кабинете.

– Поговорить с ней, Габриэль? – саркастически переспросил Раф.

Габриэль строго прищурился:

– Увидимся вечером.

– Непременно, – не переставал дразнить его Раф. – Очень буду рад снова увидеть вас сегодня вечером, Брин, – хрипловатым голосом добавил он.

– Слушай, Раф, можешь уже, наконец?..

– Понял, понял. Заткнулся, – вздохнул он в ответ на резкое одергивание со стороны Микаэля.

Габриэль покачал головой, и они с Брин вместе вышли из зала. Он продолжал придерживать ее за локоть, пока они шли по направлению к частному лифту, находящемуся в конце выложенного мрамором коридора.

– Извини за Рафа, – быстро пробормотал он. – Как ты, видимо, догадалась, у него своеобразное чувство юмора. – На этот раз объектом своеобразного юмора был Габриэль. Раф знал, что Габриэль ревнует его к Брин, и поддразнивал брата.

– Мне он показался… очень милым, – смущенно ответила Брин, когда они вместе вошли в лифт.

– Это слово вряд ли подойдет моему брату, – хрипловатым голосом произнес Габриэль. – Раздражающий, докучливый, иногда выводящий из себя, но никак не «милый». – Произнеся эту фразу, Габриэль тотчас почувствовал, что несправедлив к Рафу; в конце концов, именно он предупредил его, кем на самом деле является Брин Джонс, в то время как Микаэль решил скрыть эту информацию.

– Твои братья оказались более любезными, чем я предполагала, – тихо произнесла Брин, когда они вышли из лифта и двинулись по коридору к кабинету Габриэля.

Габриэль искоса поглядел на нее:

– Ну да. – Он резко набрал воздух в легкие, услышав сомнение в интонациях Брин. – Советую тебе не усложнять и без того запутанную ситуацию и не попадать под обаяние одного из моих братьев! – резко выпалил он.

– Да как тебе вообще такое пришло в голову? – с возмущением ответила Брин.

– Ты уже знаешь ответ на этот вопрос, Брин, – произнес Габриэль, когда они вошли в его кабинет. Он плотно закрыл дверь, затем развернул Брин к себе лицом и нежно обхватил ее за бедра.