Сделка с врагом
Шрифт:
– Ты счастлива с Райсом?
– Полностью, – мгновенно ответила Мэри, и ее лицо озарила улыбка.
Брин кивнула.
– А с папой была счастлива?
Улыбка исчезла с лица женщины, и она нахмурилась:
– К чему ты это?
– Не знаю. – Она взволнованно вскочила на ноги. – Просто… я вижу ваше общение с Райсом: как вы подтруниваете друг над другом, заботитесь и уважаете друг друга, но я не помню, чтобы у вас с отцом были такие же отношения.
– Вначале мы были счастливы. Когда ты была маленькой.
Брин
– Но потом что-то изменилось?
Мэри поморщилась:
– Все… стало сложнее. Вильяму надоело день за днем сидеть в офисе, и он стал придумывать всякие способы быстро разбогатеть – и все они оказались провальными. Теперь ты уже достаточно взрослая, чтобы знать это, Брин. Вильям истратил на свои проекты все наши сбережения, и я никогда не знала, что еще взбредет ему в голову. И будет ли на следующей неделе у нас крыша над головой. – Она пожала плечами. – Такая неуверенность в партнере может испортить самые лучшие отношения, а наш брак и так уже трещал по швам. И быстро превратился в кошмар.
Возможно, по этой причине мать Брин теперь ценила надежность и ответственность Райса, отчим Брин всю свою жизнь проработал плотником и пользовался невероятным уважением у своих друзей и знакомых.
– Почему же вы тогда не разошлись?
Мама улыбнулась:
– У нас была ты.
– Ты когда-нибудь думала о том, чтобы оставить папу? – Брин испытывающим взглядом посмотрела на мать.
– Конечно, – честно призналась Мэри. – И я уверена, как бы тебе ни было больно, этим бы все и закончилось.
Брин болезненно поморщилась.
– Но во время процесса ты поддерживала его.
– Он был моим мужем. И твоим отцом, – подчеркнула мать. – И ты обожала его.
Да, Брин обожала отца. Но она была не в состоянии выбросить из головы признание, которое Габриэль сделал в тот вечер в Лондоне. Ей хотелось спросить мать, узнать от нее, являлись ли правдой его слова. Замечания матери подтвердили опасения Брин: как и говорил Габриэль, Вильям был мелким аферистом. В течение их с Мэри брака он вел криминальный образ жизни. Мелкий жулик, который захотел сыграть по-крупному, продав фальшивого Тернера, и серьезно вляпался.
– Почему это тебя так вдруг заинтересовало, Брин? – тихо спросила Мэри, пристально глядя на дочь. – Что-то заставило переосмысливать прошлое?
Случился Габриэль Д’Анжело! Рядом с ним Брин вынуждена была переосмысливать прошлое. Но Брин сама решилась снова впустить его в свою жизнь, подав заявку на участие в выставке. Ее сумасшедшее влечение к нему разбудило в душе знакомое чувство вины. Пять лет назад она уже чувствовала себя виноватой перед отцом и матерью, сидя в переполненном зале суда и слушая сокрушительные обвинения Габриэля. Уже тогда она понимала, что не сможет ненавидеть этого мужчину. Ее чувства к нему были слишком сильными.
Конечно, мать
Правда, реакция ее тела на близость этого мужчины была красноречивее всех слов. Щеки Брин вспыхнули от одного только воспоминания о том вечере с Габриэлем, о тех чарующих минутах незабываемого наслаждения.
– Хорошо, теперь я действительно хочу знать, кто этот мужчина, который заставляет так мило краснеть мою дочь, – уверенным тоном произнесла ее мать.
– Я не могу тебе сказать, – тяжело вздохнула Брин.
– В чем дело? – Мэри казалась удивленной. – В прошлом мы всегда свободно говорили обо всем, а если ты влюбилась в женщину, то надеюсь, ты знаешь, что я достаточно современна, чтобы не…
– Мама, не говори глупости! – Она грустно улыбнулась. – Но мне приятно осознавать, что ты идешь в ногу со временем, – иронично добавила она.
– Значит, этот мужчина не свободен? – с тревогой спросила мать.
– Хуже! – простонала Брин, расхаживая взад-вперед по выкошенной Райсом лужайке.
Мэри удивленно подняла брови:
– Что же может быть хуже? Он что, намного старше тебя?
Брин пожала плечами.
– Где-то лет на десять.
– Это ерунда. – Она вздохнула с облегчением. – Но я все равно не понимаю, почему ты скрываешь от меня подробности.
– Пока я не могу тебе ничего сказать. – Она тяжело вздохнула. – Сойдемся на том, что он просто. мне не подходит, хорошо? Мы очень разные, и нам не стоит общаться.
– Нет, Брин, так не пойдет. – Мэри нахмурилась. – Он как-то связан с криминалом?
– Конечно же нет, – печально произнесла Брин.
Мэри не выглядела успокоенной.
– Но он не подходит тебе по каким-то другим причинам?
– Да, – вздохнула Брин.
Нахмурившись, Мэри в течение нескольких долгих минут пристально смотрела на дочь.
– Твой внезапный интерес к прошлому как-то связан с этим мужчиной?
– Может быть. – Брин прикусила губу. – Возможно ли, что отец сам рассказал прессе о картине, чтобы галерея «Архангел» не могла сразу объявить ее фальшивкой?
– Боюсь, что более чем возможно, – вздохнула мать. – Знаешь, Брин, – медленно произнесла Мэри, – я далеко не сразу приняла это, но твой отец сам был виноват во всем, что с ним произошло. – Она в точности повторила слова Габриэля, которые он произнес всего несколько дней назад. – Не я. Не ты, – решительным тоном продолжала мать. – Не кто-либо еще. Только он сам. Он рисковал не только своим, но и нашим будущим и проиграл. Мы все проиграли. Но, встретив Райса, найдя с ним счастье, я поняла, что мы заслуживаем счастья и не должны считать себя неудачниками.