Сделка с врагом
Шрифт:
Пока они обсуждали детали предстоящей выставки, Габриэль наблюдал из-под полуопущенных век, как Брин записывала информацию в блокнот. Пять лет назад эта женщина была милым невинным созданием, что так интриговало и очаровывало его. Прошедшие годы не оставили и следа от былой невинности. Габриэль был уверен, что у Брин было немало мужчин. Пять лет – долгий срок. Но за эти годы Брин стала еще более прекрасной, но, самое важное, в ней появился шарм уверенной женщины, знающей себе цену.
– Вы когда-нибудь планировали работать в галерее «Архангел»? – спросил Габриэль
Кладя блокнот в сумку, Брин подняла глаза.
– Простите?
Он пожал плечами.
– Вы – профессионал своего дела, и вами может заинтересоваться любая галерея мира, не только «Архангел».
Брин поморщила лоб и настороженно посмотрела на Габриэля. Она не была уверена, что правильно поняла его.
– Вы предлагаете мне работу? – наконец недоуменно спросила она.
Он прямо посмотрел на нее:
– Вы удивлены?
– Я отвечу отказом! Спасибо, – поспешно добавила она, осознав, что снова грубит и эта невежливость никак не вяжется с ее ролью благодарной финалистки конкурса молодых талантов.
– И почему же?
– Почему? – Она раздраженно тряхнула головой, словно выражая недовольство самой возможностью постановки такого вопроса. – Я хочу, чтобы мои картины кто-нибудь купил, именно поэтому я выставляю их в галерее. Но работать ассистентом я не хочу!
Он пожал плечами.
– Вы что-то имеете против того, чтобы получить работу, которая поможет оплачивать счета, пока вы будете зарабатывать славу и популярность?
Брин настороженно посмотрела на него, вдруг вспомнив, что на следующей неделе ей придется платить за квартиру. У нее были и другие счета, по которым уже накопилась задолженность. Но зарплаты в кафе действительно не хватало, чтобы оплатить многочисленные счета.
Габриэль как будто догадался об этом…
Брин сразу одернула себя: Габриэль Д’Анжело не пытался помочь ей. Он просто предположил, что она ухватится за возможность работать в «Архангеле», ведь существует мнение о том, что люди искусства живут очень бедно. Брин, конечно, не голодала, просто иногда ей действительно нечего было есть. Ее квартирка на третьем этаже была очень мала; половина комнаты служила спальней и кухней, а другая половина – студией.
– Нет, конечно, не против, – весело ответила она. – Но у меня уже есть работа.
– В другой галерее?
Брин нахмурилась, услышав резкую интонацию в его голосе.
– Какая разница, где я работаю?
Он поднял свои темные брови.
– Если вы сотрудничаете с другой галереей, будет неправильным выставлять ваши работы в «Архангеле».
«Верно», – печально призналась самой себе Брин.
– Согласна с вами. – Она кивнула. – Я не сотрудничаю с другой галереей. Но у меня есть работа, – быстро сказала она, нагибаясь, чтобы поднять с пола сумку. – И моя смена начинается через полчаса, поэтому…
– Ваша… смена?
– Да, моя смена, – четко подтвердила Брин. Недоумение в его голосе уязвило ее. – Я работаю продавцом в одной известной сети кафе.
Он удивленно приподнял брови.
– Латте, капучино, эспрессо и малокалорийные булочки? Вы говорите про эти забегаловки?
Брин поморщилась. Первые полчаса разговора прошли гладко; временами беседа была даже приятной. Они обсуждали, какие из своих работ Брин собирается выставить на выставке в следующем месяце, оговаривали сроки и другие необходимые детали. Но это, очевидно, было просто затишьем в их неприязни. Сейчас Габриэль решил изобразить надменного миллионера. Брин с вызовом посмотрела на него:
– Вы что-то имеете против уличных кафе?
Его соблазнительные губы скривились в улыбке.
– Я там никогда не бывал.
Конечно. Такие богатые люди, как Габриэль Д’Анжело, посещают дорогие рестораны и модные бары, а не придорожные кафе.
– Но я против того, чтобы один из моих художников работал в кафе, – четко продолжил он.
Брин напряглась.
– Один из ваших художников?
– Я не ошибаюсь, это ведь будет ваша первая выставка? – спокойно спросил он.
– За последние пару лет я продала одну или две работы небольшим галереям, – парировала она.
– Но ведь это будет первый раз, когда столько картин Брин Джонс будет представлено на официальной выставке?
– Да… – замешкавшись, подтвердила она.
Он кивнул.
– В дальнейшем, хотите вы того или нет, ваше имя будет связано с галереей «Архангел».
Она и так поступилась своей гордостью, представив свои работы на конкурс, организованный братьями Д’Анжело. И безусловно, ей не нравилась мысль о том, что ее имя навсегда будет связано с этой ненавистной фамилией. Брин до сих пор было страшно при мысли о реакции матери, если та когда-нибудь узнает, где именно будут выставлены ее картины! Конечно, Брин хотела получить признание своего таланта, но в то же время она не желала связывать свое имя с именем Д’Анжело или галереей «Архангел».
– Что вы предлагаете? – настороженно спросила Брин.
Он поморщился.
– Я думаю, что будет лучше, если в напечатанном и разосланном нашим клиентам каталоге не будет указано, что вы работаете в уличном кафе.
– Для кого лучше?
Габриэль подавил раздражение, вызванное ее надменным тоном. К тому же он не собирался признаваться, что уже знал о ее работе в кафе. И что ему не нравится эта ее работа. Он никогда не посещал такие заведения, но проезжал мимо бесчисленное количество раз. Его не очень прельщала мысль, что Брин изматывает себя в этом заведении каждый день, чтобы свести концы с концами. Работа ассистентом в «Архангеле» сильно облегчит ей жизнь.
Габриэль насупил брови.
– Какая у вас может быть причина отказываться от работы?
– Дайте подумаю… – Брин приложила палец к подбородку, изображая раздумья. – Первое – я не хочу работать в галерее. Второе – я не хочу работать в галерее. И третье – я не хочу работать в галерее! – Ее глаза сверкали решительным блеском.
– Именно здесь, у нас или вообще в галерее? – спокойно спросил Габриэль.
– В любой галерее, – твердо ответила Брин. – Потом, не будет ли это выглядеть как протекция? – изящно предупредила она следующее возражение Габриэля Д’Анжело.