Сделка
Шрифт:
В душе Букреева шевельнулся червь сомнения. Тридцать четыре года от человека ни слуху ни духу, а тут вдруг, как раз, когда бывший товарищ юности выбивается в немалые полицейские чины,
– И охота тебе всякое дерьмо отмазывать? – нарочито небрежно спросил Букреев, собираясь исподволь прощупать намерения Сергея Григорьевича. – Чего доброго, кровавые мальчики сниться начнут.
Гость понимающе покивал и с саркастической ухмылкой резюмировал:
– Не жалуешь ты нашего брата – адвоката.
– Так не за что! – резко бросил полковник, выплеснув свой вполне праведный гнев. Пусть в натуре ваш клиент черт чертом, вы такого ангела из него слепите, что впору бывает прослезиться от умиления. А судей кто заряжает? Не вы ли? Развратили взятками всю правоохранительную систему.
– Я,
Не поспоришь, вынужденно согласился Букреев.
– Так что не надо о пустом трындеть, Паша! – уже жестче осадил его старый друг. – Все хороши! А что до меня, я тебе, как есть, так и сказал: мое адвокатство было, считай, вынужденным. Человек так устроен, что ему пить-есть надо, и желательно ежедневно, да еще и семью содержать. Я к тому времени жениться успел, дочка родилась… Вот и пошел в адвокатуру за хлебом насущным. Постепенно притерся. Добился кое-каких успехов. В общем, на жизнь не жалуюсь, – резко закончил он и, не скрывая иронии, добавил: – А чтоб ты на мой счет не заблуждался, объясняю: я, Паша, специализируюсь на экономических преступлениях, а не душегубов и прочих подведомственных тебе лиходеев отмазываю и по определению никаких вопросов с тобой решать не могу.
Конец ознакомительного фрагмента.