Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Хмель постепенно улетучивался, и на смену ему пришли головная боль и такая тяжесть в теле, что даже веки с трудом поднимались. Глеб все чаще стал поглядывать на графин с жидким огнем. «Лечить подобное подобным», — вспомнил он неувядаемые слова из романа «Мастер и Маргарита», и лишь прирожденная скромность не позволила ему реализовать греховные намерения.

«Тут скоро завоешь волком от скуки», — вначале подумал, а потом для убедительности произнес это вслух. Испугав тишину звуками собственного голоса, Глеб этим удовлетворился, но не в полной мере. Выйдя на крыльцо, он увидел в темном небе стыдливо прячущуюся молодую луну, которая выросла только на четверть.

«Волки воют на полную луну и к голоду, собаки — к покойнику, а я сейчас завою от

скуки, — подумал он. — Что, интересно, чувствует четвероногое существо, тренируя голосовые связки по ночам? Чем, интересно, его прельщает не всегда полный светящийся диск в ночном небе?» Им овладело неудержимое желание завыть, как, возможно, делали далекие предки, вернувшись после неудачной охоты и узнав, что подруга ушла к другому, захватив весь запас провизии и шкур. Вокруг было тихо, только вдалеке слышался собачий лай. Глеб подошел к калитке и потерялся в густой темноте. Ни одного светящегося окошка, огонька, никакого знака присутствия здесь человека — ощущение было такое, будто село вымерло. «Ведь еще не слишком поздно, чтобы замуровывать себя в домах до рассвета», — разозлился он, и ему захотелось сделать что-нибудь эдакое, чтобы стряхнуть сон с этого мертвого места. Вернувшись на крыльцо, он негромко завыл, как, по его убеждению, должны выть волки. Потом он завыл громче и, осмелев, стал выводить рулады на полную силу легких. Неожиданно его охватило блаженство, это было очень необычное для него состояние. Вдруг он почувствовал, что не один. Резко оборвав вой, он слегка приоткрыл дверь, чтобы луч света из комнаты помог ему сориентироваться в обстановке. Рядом стояла Маня и с любопытством смотрела на него. Внезапно окончательно протрезвев, судорожно сглотнув образовавшийся комок в горле, Глеб с невесть откуда взявшейся хрипотцой сказал:

— Извините, видно, немного перебрал. Крепкая у вас водка. Что-то на меня нашло.

— Вы не смущайтесь и проходите в дом, — приветливо сказала она и, приблизившись почти вплотную, прошептала: — Это Ульяна балуется. Не хочет покидать землю.

У Глеба сразу похолодела спина, и он поспешил войти в дом.

Яркий электрический свет успокоил его, и он вновь вспомнил о своей выходке, но, к своему удивлению, даже не почувствовал смущения. Маня, облегченно вздохнув, опустилась на стул и тихо сказала:

— Не то чтобы сильно устала, но очень ноги болят. Сейчас немного передохну и вам постелю.

— Ваши слова меня заинтриговали. Вы полагаете, что со мной этот конфуз случился не из-за выпитого, а из-за вмешательства… — и Глеб многозначительно поднял глаза к потолку.

— Полагаю, что так и есть, — твердо сказала женщина. — Ваша теща была необычным человеком. В былые времена ее назвали бы ведьмой и пытали бы водой. Не утонет — ведьма, сожгут на костре или побьют камнями, утонет — не ведьма, но, как сами понимаете, не всегда удавалось женщину после этого откачать. А за ней водилось много грешков, способна была на колдовские штучки. Не улыбайтесь, Глеб. Я преподаватель в здешней школе, мне это слово больше нравится, чем учитель. Солидное, обстоятельное. В свое время окончила пединститут в Киеве, сюда попала по распределению на три года, а осталась на всю жизнь. Как обычно бывает — замужество, родилась дочь. А ведь я даже училась в аспирантуре, заочно, но силы воли не хватило довести задуманное до конца. Поэтому себя причисляю к интеллигенции, пусть и сельской, я этого не стыжусь. К суевериям отношусь как обычный здравомыслящий человек, тем более что преподаю физику и математику, а эти предметы больше основываются на логике и законах природы, чем другие науки. Ульяна своими штучками порой нарушала мое представление о целостности мира и незыблемости некоторых законов. Мы с ней дружили — она ведь здесь тоже пришлая, как и я.

— Если можно, расскажите о ней, — попросил Глеб, ему действительно было интересно. — Скажем так, я замечал некоторые странности, общаясь с ней, но не придавал этому особого значения.

Глеб вспомнил, что, когда рассказал Зинке о чудесном ясновидении тещи, та сначала испугалась, а потом высмеяла его, заявив, что, видно, об их отношениях как-то пронюхала его жена, а перед ним разыграли спектакль. Однако Зинка предупредила, что в любом случае не хочет неприятностей на свою голову, тем более что у нее супруг ревнивый, поэтому — адью!

— Мне, право, неудобно, может, Олечка не хочет, чтобы вы знали… гм-гм, о некоторых моментах, касающихся жизни ее матери? — нерешительно произнесла Маня.

Только теперь Глеб хорошо рассмотрел ее. Лицо у нее было округлое, кожа светлая, чистая, из-под черной косынки выбилась прядь светлых волос, глаза были темно-карие. На вид ей можно было дать лет сорок, не больше. На ней была бесформенная, похожая на ватник темная куртка, придававшая телу квадратную форму, и теплая, тоже темная юбка.

«Одежда ее старит, вот если ее приодеть как следует, она была бы даже очень ничего», — подумал он. Его стало разбирать любопытство, захотелось побольше узнать о покойнице, тогда как при жизни она совсем его не интересовала. Он припомнил, что Ольга никогда ничего не рассказывала ни о матери, ни о своей жизни в селе. Над этим он особенно не задумывался, решив, что она просто стесняется матери. Теперь ему за этим виделась какая-то тайна, тщательно скрываемая от него.

— Маня, ну я вас очень прошу… ну, пожалуйста! Может, я тоже вам для чего-нибудь пригожусь, — канючил Глеб, делая большие наивные глаза.

Он стал похож на большого ребенка — такое выражение лица он много раз репетировал перед зеркалом и знал, что оно безотказно действует на женщин. У них, наверное, неосознанно пробуждались материнские чувства, и сразу хотелось помочь этому симпатичному тридцатичетырехлетнему кареглазому блондину с правильными чертами лица и фигурой атлета. Он знал: чтобы чего-то добиться от женщины, ее надо рассмешить, и делать это как можно чаще, или вызвать жалость, но только на время, иначе она решит, что ты убогий…

— Кто знает, может, и в самом деле пригодитесь, — задумчиво произнесла Маня. — Но с условием: то, что я сейчас расскажу, останется между нами, Олечке ни гу-гу.

— Ни гу-гу! — радостно согласился Глеб.

— Хорошо, только немного подождите меня, я сейчас вам постелю. — Глеб молча протестующе замахал руками, замотал головой. — Не спорьте, это бесполезно.

Она вышла в другую комнату, куда он даже не заглянул за время своего долгого ожидания. Глеб с любопытством огляделся: ощущение было такое, будто он попал в эту комнату в первый раз, а не просидел в ней минимум полтора часа. На стенах веселенькие обои не из самых дешевых. Неразложенная софа с красной обивкой и три мягких стула в тон. Стенка отечественного производства, полированная. За стеклом много фаянсовой посуды и хрусталя. Несколько небольших фотографий в рамочках, словно отражающих жизненный путь хозяйки дома.

«В молодости она была совсем недурна и даже очень пикантна», — отметил про себя Глеб. Вот она школьница, наверное первоклашка — со смешными косичками, торчащими в разные стороны. Хотя нет, по всей видимости, это ее дочка. А вот это она сама с длинной русой косой по пояс — здесь ей лет четырнадцать, не больше. А этот снимок сделан, вероятно, в институтские годы, и вот, пожалуй, одна из самых последних фотографий — стоит в плотно облегающем фигуру летнем цветастом платье с глубоким вырезом, больше открывающим, чем скрывающим. За ее спиной виднеется море — наверное, была на отдыхе. Скорее всего, ей тогда было тридцать три или тридцать четыре года, выглядела очень эффектно, задорно смеялась, открыв ровные белые зубки. Глеб представил, как она сейчас выйдет, переодевшись в легкий халатик, узкий во всех стратегических местах. Не то чтобы он бегал за каждой юбкой, но любил в женщинах, как он выражался, «перчинку» и, обнаружив ее, мгновенно увлекался, никогда не был против легкого непродолжительного флирта. Хотя бы на одну ночь. А в Мане чувствовалось что-то эдакое. У него никогда не было женщин старше его, и он был не прочь разнообразить свой опыт.

Поделиться:
Популярные книги

Мастер Разума II

Кронос Александр
2. Мастер Разума
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.75
рейтинг книги
Мастер Разума II

Императорский отбор

Свободина Виктория
Фантастика:
фэнтези
8.56
рейтинг книги
Императорский отбор

Довлатов. Сонный лекарь 3

Голд Джон
3. Не вывожу
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 3

Неверный

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.50
рейтинг книги
Неверный

Кодекс Крови. Книга II

Борзых М.
2. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга II

Цеховик. Книга 1. Отрицание

Ромов Дмитрий
1. Цеховик
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.75
рейтинг книги
Цеховик. Книга 1. Отрицание

Энфис 2

Кронос Александр
2. Эрра
Фантастика:
героическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Энфис 2

Законы Рода. Том 2

Flow Ascold
2. Граф Берестьев
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 2

Кровь на эполетах

Дроздов Анатолий Федорович
3. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
7.60
рейтинг книги
Кровь на эполетах

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ардова Алиса
2. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.88
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки 2

Ученик

Первухин Андрей Евгеньевич
1. Ученик
Фантастика:
фэнтези
6.20
рейтинг книги
Ученик

Газлайтер. Том 3

Володин Григорий
3. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 3

Ваше Сиятельство 2

Моури Эрли
2. Ваше Сиятельство
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 2

Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья

Измайлов Сергей
3. Граф Бестужев
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья