Седьмое правило академии Левендалль
Шрифт:
Действительно, ректор вскочил, опершись ладонями на стол, и рыкнул:
— Что вы себе позволяете? Велконти, Камли? Тут вам не таверна!
— Простите, господин Ковеос, — с достоинством ответил Даниель, изобразив легкий и непринужденный поклон. — Дело не терпит отлагательств. Я воспользовался пассом Тайной Полиции, поэтому прошу отнестись к нашему вторжению со всей серьезностью.
— Тайная Полиция не имеет права вторжения в академию!
— Поэтому я и попросил прощения.
Улыбка Даниеля вызвала во всем теле мурашки.
— Минута. У вас есть одна минута, чтобы убедить меня не подавать жалобу Его Величеству Императору.
— С превеликим удовольствием, — Даниель подтянул к себе стул и уселся на него, жестом пригласив меня сделать то же самое. Но я предпочла остаться возле портала, чтобы иметь возможность укрыться от гнева ректора в поместье Велконти.
Ректор тоже сел, откинувшись на спинку кресла. Даниель махнул рукой на меня и сказал:
— Думаю, вы помните мисс вед-Камли и ее стихийные выбросы магии? Так вот, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами мне необходимо поселить барышню в склеп академии и организовать для нее индивидуальные занятия с лучшими преподавателями.
— Это, простите, с какой такой стати? — вежливо поинтересовался ректор, поигрывая сцепленными пальцами, а я заметила, что они аж побледнели от усилия. Боится?
— С той самой стати, господи ректор. Вы не раз прилюдно выражали свое сожаление, что Источники остались без хозяев. Ведь так?
— Допустим. Тридцать секунд, Велконти.
— Адриана Камли — велетья. Она разбудит магию Источника. Но для этого ее нужно обучить, чтобы вместо помощи империи она ее не разметала по камушкам. Все. Я уложился в срок.
Даниель самодовольно усмехнулся и тоже откинулся на спинку стула, повторив позу ректора. А тот, наоборот, прищурился, цепко глянув на меня, потом наклонился к собеседнику:
— Велконти, велетов нет в природе последние восемьсот лет! Что за бредовые идеи?
— Вы же ученый! Вы не можете не знать главный постулат философии магии!
— Магия — это энергия, которая никуда не исчезает, она может только накапливаться и прорвется наружу, когда достигнет критической точки накопления, — неохотно процитировал господин Ковеос. — Но вы не можете утверждать…
— Камли прошла ритуал инициации на моих глазах. Все, как описывают старинные книги по магии: золотое сияние, пламя в зрачках. Я видел сам.
И был, похоже, катализатором — так это, кажется, говорится?
Я ощутила озноб, окутавший меня словно плащом. Вот оно! Даниель заменил Источник. Но почему?
И кто достиг критической точки накопления? Я? Или мы оба?
Ректор побледнел, покраснел, пошел пятнами. Разволновался от такой страшной новости? Медленно поднявшись, в упор глядя на меня, он
— С того момента, как мне сообщили о разрушении Башенной площади, я понял, что неприятности стучатся в дверь. С того момента, как Вальтер Стриц ворвался в мой кабинет с воплем о помощи, я понял, что студентка Камли — это ходячая проблема. С того момента, когда Виссальди объявил студентку Камли незаконной наследницей древнего рода, я понял, что ничто не будет как раньше.
— Господин ректор, — улыбнулся Даниель, — склеп.
— Да. Склеп. Склеп, — пробормотал господин Ковеос. — Но браслеты.
— Браслеты долго не протянут, — с ленцой ответил мой некромант. — Тройное заклинание уже не помогает. Мне пришлось. кхм принимать экстренные меры по спасению поместья, поэтому я не могу оставить студентку Камли под своей защитой.
— Склеп выдержит, да… Всемогущий Спаситель, неужели все так плохо? — простонал ректор.
— Да, — твердо сказал Даниель, поднявшись. — Нам необходимо как можно скорее обустроить Камли в склепе.
Я молчала от потрясения. Они хотят запихнуть меня в склеп! В склеп к мертвецам! Это не академия, а дом умалишенных! И ректор в ней не доктор, а пациент! Надо же до такого додуматься… И Даниель хорош, а ведь я ему доверяла!
— В склепе я не останусь, — дрожащим голосом тихо сказала я. — Я. я боюсь!
Ректор уставился на меня дикими глазами, а Даниель склонил голову к плечу:
— Милая Адриана. Ты способна одним движением руки уничтожить трехэтажный дом и боишься скелетов?
— Конечно! — я вспомнила берцовую кость и поежилась. Гадость какая. Как не бояться того, что было когда-то живым человеком, а потом умерло?
— Ничего, это ничего, Камли, — торопливо проговорил ректор и обернулся к порталу Даниеля, спросил: — Вы позволите?
Тот только рукой махнул, мол, будьте как дома. Господин Ковеос достал из ящика стола светлый блестящий кристалл и ткнул им в портал. Искрящийся круг скукожился, съежился до маленькой точки, а потом снова развернулся, но в его глубине я увидела сложенные из неровного камня стены и массивные гробницы, закрытые мраморными плитами, поросшими мхом.
— Даниель! Ты же не оставишь меня. там! Одну!
— Детка, перестань истерить! — некромант подхватил меня под локоть и кивнул ректору:
— Благодарю вас, господин Ковеос, дальше я сам.
И он буквально впихнул меня в портал, а у меня не осталось сил сопротивляться.
Мы оказались в склепе академии.
Первое ощущение — здесь холодно. Но так и должно быть, склеп ведь глубоко под землей. Второе ощущение — здесь слишком людно. А вот это совсем-совсем неправильно! Насколько я понимаю в склепах, они наполнены мертвыми телами и скелетами. Но я слышу голоса. Много голосов! Очень много голосов!
Отступив за спину Даниеля, я зажала уши ладонями. Но разве это избавит от стенаний, которые проникают прямо в голову? Пожаловалась: