Седьмое правило академии Левендалль
Шрифт:
— Башня медлительна, как снулая улитка. Да и магия сочится слабая, ведь Источник давно засыпан. А вы пока наше спасение, Камли.
— Ладно. Только не говорите господину ректору!
Когда я наполнила с десяток кристаллов, почувствовала внезапную усталость. Даже сразу не поняла, что произошло, но внезапно оказалась в руках профессора, который воскликнул:
— Нет-нет! Камли! Не падать в обморок!
— Я не. Извините, профессор, — пробормотала, распахнув закрывавшиеся глаза. — Мне что-то. спать хочется.
— Ничего, ничего! Я вас уложу на кровать и пришлю к вам госпожу Пимпи. Она
— Это из-за. кристаллов?
— Это моя вина, Камли. Надо было вовремя остановиться, но я не смог!
Он действительно выглядел смущенным, помогая мне улечься на кровать, отчего и меня смутил. Наверное, от эмоций я и ляпнула:
— У вас все лабораторные крысы передохли бы.
— Камли! — изумился профессор Виссальди. — Да вы язвите!
— Простите, не удержалась.
— Проявляется характер? Разумеется, проявляйте сколько угодно, только не со мной! — фыркнул он и скрылся в вызванном портале. Я откинулась на подушку и закрыла глаза. Наполнение кристаллов магией, постоянная связь с засыпанным Источником выпили из меня всю энергию. Теперь только спать и спать, не нужно мне никого и ничего.
В сумрачном тихом забытье склепа я смутно видела госпожу Пимпи, которая мягко и нежно укрыла меня одеялом, по капельке поила каким-то сладким зельем, а потом ушла через портал, оставив на столе горячий ужин.
Вечер? Уже вечер.
Я спала.
Спала.
Спала без снов.
А потом проснулась, как будто меня толкнули. Села в кровати, потерла лицо рукой и заметила пульсирующий на стене овал портала. Спросонья не сразу сообразила, что у меня спрашивают разрешения войти, и ждала. А потом улыбнулась — это же Даниель вернулся!
Мысленно пригласила войти.
Он появился в склепе и внимательно оглядел меня и стены. Видимо, искал следы буйства магии. Чтобы не обидеться, я похвасталась:
— А профессор Виссальди научил меня наполнять кристаллы!
— Старый лис! — фыркнул Даниель безо всякого почтения. — Воспользовался случаем и без очереди получил рабочие артефакты.
— Но у меня же получилось! Я наладила связь с Источником!
— Адриана, ты неосторожна.
Даниель присел на стул, прищурил глаза, словно пытаясь разглядеть мои мысли. Покачал головой:
— Источник коварен. Думаешь, седьмое правило просто для красоты вписали в свод?
— Не знаю, не знаю… Мне показалось, что со мной он был достаточно открыт и вел себя прилично, — я улыбнулась.
— Коварность магии нельзя сбрасывать со счетов, детка.
Он встал, прошелся по склепу, вернулся ко мне. Сев на корточки, взял мои руки и заглянул в глаза:
— Я слишком дорожу тобой. Запомни это, когда будешь делать очередную глупость! Дернув ладони на себя, спросила обиженно:
— Какую же глупость я сделала?
Даниель не отпустил, потянул руки на себя и прижался к ним губами:
— Адри, детка, ты стала слишком важна для меня!
— Еще никогда ты не называл меня Адри и деткой в одной фразе, — паника охватила меня, потому что атмосфера между нами неуловимо изменилась. Даниель подался ко мне, неотрывно глядя в глаза, потянулся вверх, и в следующий момент мы уже целовались — уже не робко, а страстно и порывисто… Я обняла его за шею, он
— Адри. Ты нужна мне!
— Нет, не так. Прошу!
Мне стало страшно, что сейчас произойдет нечто, чего я желаю и боюсь одновременно. Я попыталась оттолкнуть Даниеля, отстраниться, но он не отпускал, прижимал все сильнее, и внезапно я ощутила его руку на груди. Вторая судорожно искала подол платья.
— Даниель!
— Детка, я влюблен, и ты тоже, ведь правда?! Я вижу, что ты тоже хочешь этого!
— Даниель, нет! Не так!
— Ну а как?
— После свадьбы! — выпалила я и сжалась, когда он медленно отстранился. Темные глаза сузились, зрачки вернулись в нормальное состояние, а не как у возбужденного мятой кота, желваки очертили скулы. Я ждала реакции и сожалела о своих словах. Но в то же время была уверена, что все сделала правильно. Грешно иметь плотскую любовь до свадьбы, до того, как союз будет освещен Спасителем и матерью его, Скорбящей! Грех ляжет не только на влюбленных, но и на их детей! Я не хочу такого для своих детей!
Хотя Даниель прав.
Я тоже хочу любить его сердцем и телом.
Он встал, медленно и тяжело, одернул камзол на бедрах. Не глядя на меня, сказал:
— Да, ты права. Приношу свои глубочайшие извинения. Мне пора.
— Даниель.
— Я устроил твои занятия, договорился с поварихой о доставке обедов и ужинов. У меня много дел, Адриана, мне действительно пора ими заняться.
— Конечно, — ответила я и сама удивилась, каким мой голос стал бесцветным. Не уходи, Даниель, прими меня, прими такой, какая я есть.
— До встречи, — сказал он и буквально выпрыгнул в появившийся портал.
А я забралась с ногами на кровать, обняв подушку, легла и закрыла глаза. Подушка быстро стала мокрой, и я сразу не поняла отчего. Только потом сообразила, что плачу.
А вдруг Даниель больше никогда не придет?
Глава 19. Источник
Незаметно пролетело три недели.
Даниель не пришел.
Впрочем, я не думала о нем постоянно. Ночью — да, случалось с тоской вспоминать нашу последнюю встречу, и я даже всхлипывала в подушку от обиды. Он забыл меня. Я надеялась, что между нами вспыхнуло какое-то особенное чувство, и эти приключения, которые мы пережили вместе… Но нет. Я ошиблась. И к Рохану дорога закрыта. Никто не подпустит незаконную дочь опального рода, да еще и с исключительной магической силой, к наследнику империи. И тогда я думала о Рохане. Жив ли он? Спасла ли его крылатая волчица? Будут ли у меня еще видения о нем?
И как мне дальше жить.
А днем, изолированная ото всех студентов, я видела только преподавателей. Профессор Лерри с восторгом воспринял известие о свалившейся на меня инициации и теперь приходил через портал раз в два дня, чтобы загрузить теорией боевой магии и аккуратно пробовать использование ее же в практическом виде. Файерболы давались мне лучше всего, поэтому мы оставляли их на сладкое. В основном я училась не просто бить и не просто защищаться, а делать все это прицельно. Ну и, конечно, контролировать себя. С контролем были большие проблемы.